– Господи, Мелани, зачем ты снова врешь?! Я только-только начал тебе доверять, а ты опять за старое! – с болью в голосе воскликнул он и отошел, словно боялся, что не сможет сдержаться. В его словах было столько горечи и отчаяния, что Мелани сама подбежала к нему.
– Я тебе не вру! Спроси у Димитриоса… – начала она, но тут же остановилась. Как она раньше не догадалась?! Они все подстроили! Его брат и Кристина. И эти странные взгляды, которыми они обменивались в кабинете. – Этого не может быть… – не доверяя себе, пробормотала она. – Послушай меня, Александр… Успокойся, когда ты в таком состоянии, я боюсь с тобой разговаривать. Сейчас я тебе кое-что расскажу. Если же ты мне не поверишь, значит, ты не тот человек, который сможет сделать меня счастливой. Без взаимного доверия нельзя строить отношения, они разрушатся через пару месяцев как карточный домик.
Не отрывая от нее пристального взгляда голубых глаз, Александр сел в кресло. Она последовала его примеру. Они сидели именно на тех местах, как и при первой встрече.
– Выкладывай! – коротко бросил Александр. Мелани тяжело вздохнула и сбивчиво принялась рассказывать:
– Я правда не понимаю, почему они, то есть твоя бабушка и брат, так поступили. Да и Стефани, думаю, тоже была в курсе. Мне казалось, я понравилась твоим родственникам… Два дня назад, в пятницу, я спустилась вниз и, не застав никого в гостиной, прошла в кабинет. Там я увидела Димитриоса с Кристиной. Димитриос как раз разговаривал с тобой по телефону, но, видимо, уже заканчивал. Как только я вошла, он положил трубку. А потом сказал, что ты задерживаешься еще на пару дней.
Брови Александра взметнулись вверх.
– Продолжай, – сказал он.
– Тогда Кристина, видя мое беспокойство, и предложила мне слетать домой и поговорить с матерью. Сам понимаешь, мама сильно разволновалась, когда несколько раз звонила нам в Лондон, но не заставала дома. Она связалась с моим работодателем и узнала, что я взяла отпуск. А на работе у Стефани ей сказали, что она уехала в Грецию. Мама не знала, что и думать, и уже хотела обратиться в полицию. В предложении Кристины я не нашла ничего странного и согласилась. Я была уверена, что ты вернешься не раньше среды. Откуда мне было знать, что Димитриос неправильно тебя понял? – Мелани с мольбой посмотрела на Александра. Ей очень хотелось, чтобы он поверил. Не надо, не разрушай наших отношений! – кричали ее глаза.
– Димитриос ничего не мог перепутать, – убежденно сказал он. – Он порадовался, когда я сообщил ему, что вернусь раньше и в субботу вечером буду дома. Я уладил дела быстрее, чем предполагал. Я спешил, думал, что меня ждет девушка, на которой я собирался жениться.
От его слов ей стало плохо, ее точно ударили в солнечное сплетение.
– Собирался? – шепотом переспросила она.
Он нахмурился, его брови сошлись на переносице. Подняв руки, он распустил узел галстука.
– Я неправильно выразился. Если ты надеешься, что я передумал, то сильно заблуждаешься, – холодно произнес Александр. – Наша свадьба состоится, и как можно быстрее.
Она с трудом подавила вздох облегчения, но и ожидаемой радости его слова не принесли. Она поникла. Какой смысл во всем разбираться, если нет любви?
– Тогда, может быть, ты мне объяснишь, что произошло? Почему Димитриос намеренно ввел меня в заблуждение? – устало спросила она, но ответ уже мало ее интересовал. Она не могла больше продолжать эту бесконечную борьбу.
– Не знаю, – сказал Александр, но что-то в его тоне насторожило Мелани и заставило посмотреть на него. Он перестал злиться, но по-прежнему был напряжен. – Ну хорошо-хорошо, только не смотри на меня так, – простонал он. – Они мне сказали, что ты уехала, ничего не объяснив, очень расстроенная. Кристина набросилась на меня с упреками, сказала, что я вел себя по-свински и не достоин такой девушки, как ты. Ты милая, хорошая, добрая, а я взрослый мужлан и не понимаю, что счастье само плывет мне в руки, а я его отталкиваю. Я попытался выяснить, куда ты уехала, но они все молчали, точно в рот воды набрали, и смотрели на меня, как на преступника.
– Но зачем они разыграли всю эту комедию?
– А ты не понимаешь? – Александр хмуро глянул на нее.
Она отрицательно покачала головой.
– Нет.
Неожиданно он вскочил с кресла и опустился перед ней на колени, обхватив ее ноги руками. Его глаза потемнели и стали похожими на ночное море, в них затаилась печаль и сомнение. Он словно боролся с собой.
– Кристина всегда была великолепным стратегом и на этот раз все правильно рассчитала, – глухо пробормотал он. Его руки начали осторожно ее поглаживать.
По телу побежали мурашки, и Мелани инстинктивно подалась вперед.
– Она видела, что между нами… э-э… происходит, и решила подтолкнуть меня. Она правильно рассчитала, что, не застав тебя дома, я взбешусь и ринусь тебя искать. Я не смогу тебя так просто отпустить, ты слишком мне дорога. Мелани, родная, ты не представляешь, что я пережил за эти сутки… Я словно побывал в аду, теперь я хорошо понимаю Димитриоса. Когда рядом нет любимого человека, то начинаешь сходить с ума.
Мелани боялась поверить в происходящее. Неужели Александр пытается ей сказать, что любит? Она задохнулась от переполнившего ее счастья и дотронулась до его щеки. Он схватил ее ладонь и припал к ней губами.
– Ты любишь меня? – шепотом, спросила она. Ей хотелось снова услышать от него эти слова, чтобы окончательно развеять все сомнения.
Александр глухо простонал.
– Люблю, люблю безумно. Я знаю, в это трудно поверить, но мне кажется, что я влюбился в тебя еще там, в самолете, – с болью в голосе сказал он. – Когда ты заплакала, я был потрясен тем, что со мной произошло. Ты успела заметить, мне не свойственна мягкосердечность, но твои слезы пробили брешь в стене, которой я отгородился от внешнего мира. Мне рано пришлось повзрослеть, и я не хотел еще раз испытать такую же боль, как при потере родителей. Но ты разрушала мою защиту. Я был очарован и стал вести войну с собой. Постоянно твердил, что ты невеста моего брата, что он любит тебя, но это было выше меня. У меня в голове все перемешалось, я мечтал заполучить тебя в постель, но очень скоро понял, что и этого мне мало, я жаждал большего, я хотел тебя.
Пораженная его исповедью, она медленно сползла на пол и прижалась к нему. Он зарылся лицом в ее волосах и вдохнул их аромат.
– А если бы я на самом деле оказалась девушкой Димитриоса? – из женского любопытства поинтересовалась Мелани.
Он только сильнее сжал ее в объятиях.
– Это-то меня и беспокоило. Я чувствовал себя загнанным зверем. Я не мог, не имел права хотеть тебя, ведь ты принадлежала другому. И никому бы то ни было, а моему собственному брату. Димитриос мне очень дорог, я, можно сказать, заменил ему отца. Но ты… Я не мог ни о чем другом думать, как только о тебе, ты полностью завладела моими мыслями… – Он говорил с трудом. Ему было в новинку открывать душу другому человеку. – Ты не поверишь, но я начал помышлять, как бы отбить тебя у собственного брата. Видишь, что ты со мной сделала? За это я ненавидел себя, но моя ненависть так и не перекинулась на тебя.
– Мне так не показалось. Я решила, что ты меня презираешь, – с грустной улыбкой сказала она.
– Я вел себя по-хамски, знаю. Я заставлял себя думать о тебе самые плохие вещи, но не помогало. Меня к тебе неотвратимо тянуло. – Он провел рукой по ее пушистым волосам. – В тот день, когда мы приехали и я застал вас с Димитриосом в кабинете, мир для меня рухнул. Вы выглядели такими счастливыми.
Мелани не могла больше спокойно наблюдать за его болью, у нее разрывалось сердце. Она дотронулась пальцем до его губ, заставляя замолчать.
– Не надо, не мучай себя. Все самое главное ты уже сказал.
Но он продолжил:
– Нет, я должен высказаться. Во мне все так долго кипело, что я… – Он оборвал себя, у него на скулах
