- Но нет идеи по поводу открывающего истину искателя избранного…
- Медвед?
- Хм…
Сердце Милки заколотилось в три раза быстрее. Если они снова буду сниматься вместе, она сможет приблизиться к своему кумиру. Возможно, сможет понравиться ему… И тогда последняя и самая сильная ее мечта сбудется!
Медвед
Медвед сидел в библиотеке, пролистывая сочинения великого Лема. Столько сюжетов, столько несыгранных ролей, столько растраченных на ерунду сил. Он чувствовал себя таким же великим, и таким же потерянным для мира творцом. Что он без сцены, что без игры? Старый разваливающийся Медвед… Без семьи, без любимой, без света и цели впереди. Всю жизнь он отдал кинематографу… Медвед вздохнул, вспоминая свою первую роль в кино. Его реплика состояла всего из одного слова: «Превед!» И сколько великолепных, жизненных, захватывающих работ последовало за этим «Превед!»
Подняв взгляд к карнизу, Медвед вздохнул: «Мир жесток. И я знал это с первого дня… С первой роли… С первого «преведа»… И теперь настала пора спокойно отойти в сторону, уступив место молодым, да свежим. И если вдруг окажутся талантливы и усердны, будем надеяться, что оценены они будут справедливо и щедро. Как когда-то я сам».
Пробежав взглядом по выстроившимся в ряд статуэткам Оскаров и Эмми, Медвед поднялся. Сердце скребло. К горлу подступала незнакомая боль. Дыхание спирало, а лапы предательски дрожали.
- К вам посетители, сэр. – Сказал дворецкий, кашлянув для приличия.
- Кто еще?
- Режиссер, Милка и Ноус.
Удивленно шевельнув усами, Медвед обернулся. Неужели они пришли, чтобы вместе поплакать на моей могиле? Уж больно странно это все.
- Как я выгляжу? – Осведомился Медвед. Он ощущал себя закатившейся звездой, которой одна дорога – упасть с небес и исчезнуть в бескрайних просторах космоса. Но этот визит дал проблеск надежды.
- Как старый пыльный ковер, сэр. – Ответил дворецкий, вежливо отступая с пути хозяина из кабинета.
- Приветствую, друзья. – Улыбнулся Медвед гостям. – Чем могу быть полезен?
Режиссер улыбнулся, кивнул сам себе и присел в кресло хозяина. Милка подошла к хозяину дома и восторженно сжала его лапы. Ноус повел бровью и изобразил улыбку, оголив начищенные до блеска резцы.
- У меня есть замечательная роль для тебя, Медвед. – Начал Режиссер. – Не могу представить, кто мог бы сыграть ее лучше тебя. Более того, вы отлично смотритесь вместе! Сокрушительный успех «Альпийского шоколада» пророчит вашей троице великолепное будущее!
- Присоединяюсь всем сердцем. – Молвила Милка, млея от присутствия обоих, даже троих этих представителей индустрии в радиусе одной комнаты.
- А я, просто, зашел проведать старину Медведа… - Безучастно улыбнулся бобер и повел носом. Медвед вздохнул. Когда-то и он был самоуверенным в своем непререкаемом совершенстве фаворитом Бобруйска. «И твое время уйдет, Ноус. Дай Бог, ты подготовишься к этому моменту получше, чем я…» - Медвед присел в кресло, готовый слушать что угодно и от кого угодно. Внутри снова заиграла сила. Лапы перестали дрожать. Кажется, жизнь продолжалась! И еще, эта телочка смотрит на него таким заманчивым, откровенно влюбленным взглядом. Почему он не замечал этого на съемках «Альпийского шоколада»? Неужели, и падающая звезда может ожить? Неужели, все возможно в этом жестоком Бобруйске?
Никто из присутствующих и не подозревал о немом ликовании Медведа. Заинтересованно поскребывая когтями коленку, он внимал голосу Режиссера. Милка посылала томные взгляды. Бобер шевелил ушами и согласно пофыркивал. Лишь старый дворецкий, облегченно вздохнув, пошел готовить обед своему единственному в жизни другу. «Пожалуй, замучу нечто изысканное и гламурное по сему случаю…» - Думал он, и улыбка освещала старческое лицо.
[1] О, детка, присоединяйся ко мне в смерти… (англ.). Одноименная песня группы HIM, готик-рок (Join me in death)
[2] Да, да, милый. Сделай это. (нем.)
[3] О, да (нем)
[4] Пока, дорогой (англ.)
[5] Умри-умри, Медвед (англ.)
