— Довольно! — взревел он. — Ты права. Как мы можем общаться, если обижаем друг друга!
— Ну что ж! Прекратим общение!
— Если ты этого желаешь!
— Да, желаю. Я люблю тебя, Дэниел, но не могу быть девочкой для битья.
— Ли! — Он протянул руку, желая остановить ее. — Не уходи, Ли.
— А зачем мне оставаться? Мы оба знаем, чем кончится наше знакомство. Так давай прекратим его сейчас. Дай мне уйти, Дэниел. Мы только делаем больно друг другу. Я была довольна своей жизнью, у меня был покой. Ты лишил меня покоя. Пожалуйста, не приходи больше. Забудь обо мне.
С этими словами она выбежала на улицу.
Ли невольно ждала звонка Дэниела, и его молчание явилось для нее ударом.
Отныне сведения о Дэниеле и Фиби она получала из вторых рук. Дэниел, по-видимому, не осуществил свою безумную угрозу запереть Фиби на ключ, иначе как бы она могла пойти как-то вечерком на свидание с Марком? Вернулся Марк поздно ночью, мрачнее тучи.
— Это тебя, очевидно, следует поблагодарить? — спросил он голосом, не предвещавшим ничего хорошего.
— За что, дорогой?
— За это! — На вытянутой руке Марка сверкало кольцо. — Фиби сказала, чтобы я отнес его обратно в магазин. Надо, сказала она, подождать, пока оно будет мне по средствам. Она, видите ли, не может допустить, чтобы из-за кольца я залез в долги. Одним словом, повторила все, что я слышал от тебя.
— Фиби — умница… — начала было Ли, но Марк не дал ей продолжить:
— Ты говорила, что кольцо мне не по средствам?
— Говорила.
— Ну что ж, спасибо тебе большое за это унижение. Ты не понимаешь, что такое любовь. Иначе перестала бы играть с мистером Рейфом как кошка с мышкой и давно вышла бы за него замуж. Фиби говорит, что у отца голова кругом идет от твоих выходок. Но с меня довольно. Я сейчас же ухожу из дому. Больше ты не сможешь вмешиваться в мою личную жизнь.
И он тут же собрался и поехал жить к приятелю.
Утром позвонила Бренда. И Ли узнала, что Фиби продолжает работать.
— Но настроение у нее кошмарное, — поделилась своими впечатлениями Бренда. — Кое-что она мне рассказала. Дома, видимо, ужас что делается. Вид у девочки такой, будто она все время плачет. Я ей сказала, что, если она придет к «Линнон» с красными глазами, фирма контракт с ней не подпишет.
— «Линнон»? — удивилась Ли. Престижная парфюмерная фирма производила очень дорогую косметику.
— Да, «Линнон», они намерены использовать Фиби в качестве «лица», — взволнованно сообщила Бренда. — Контракт еще не подписали, но, думаю, это дело решенное. И тогда Фиби станет настоящей звездой.
Однажды утром Ли разбудил телефонный звонок.
— Алло!
— Ли? Говорит Дэниел. Твой брат дома?
— Нет, он здесь не живет. Вот уже две недели как перебрался к приятелю.
Дэниел тяжело вздохнул.
— У Фиби на подушке лежит записка. В ней сообщается, что они с Марком уехали в Гретна-Грин. Жениться.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Вид у Дэниела был очень обеспокоенный, он даже осунулся. Войдя в кухню Ли, он протянул ей записку.
«Дорогой папочка!
Постарайся понять меня и не сердиться. Я люблю Марка, без него мне не жить. Поэтому мы едем в Гретна-Грин, чтобы там, по примеру Ли, обвенчаться. Не пытайся нас остановить, мы все равно будем вместе.
Сердце Ли гулко застучало. Слова «чтобы… по примеру Ли, обвенчаться» звучали как обвинительное заключение.
— Вчера она пришла домой рано, — начал рассказывать Дэниел. — Настроение у нее было благодушное — впервые за много дней. Даже собственноручно приготовила ужин. Мы беседовали как ни в чем не бывало, она выглядела оживленной и милой. Это было прощание. Она задумала усыпить мою бдительность и сбежать ночью. — Дэниел невесело рассмеялся. — Осужденному на казнь перед исполнением приговора дали вкусно поесть! Она даже поцеловала меня, прощаясь на ночь. О, глупая девчонка! — Неожиданно о чем-то вспомнив, он с надеждой сказал: — Но чтобы обвенчаться в Гретна- Грине, надо иметь постоянное местожительство в Шотландии.
— Для нее не обязательно. Это улаживается через почту, за пятнадцать дней до бракосочетания. Так сделал в свое время Джимми, Марк мог поступить точно так же. — Вдруг ее пронзила внезапная мысль: — А когда у Фиби следующий сеанс?
— В четверг, — ответил он, бледнея. — А сегодня понедельник.
— Значит, свадьба назначена на завтра или послезавтра.
— Я должен помешать ей, чего бы это мне ни стоило. И ты поедешь со мной.
— Нет! Я не в силах туда возвращаться.
— Ничего не поделаешь, придется! Ты знаешь там все ходы и выходы.
— Не знаю! — в отчаянии завопила она. — Я вычеркнула все из своей памяти.
— Ты нужна мне там, Ли. На месте вспомнишь. Должна вспомнить. Времени у нас в обрез.
— Но как же я брошу Соню?
— Возьмем ее с собой.
— Ей надо ходить в школу.
— Понимаю, понимаю. Ты боишься воспоминаний, и для тебя это важнее, чем Фиби и я вместе взятые. И будешь бояться их до конца своих дней. Ну что ж… прячься в свою скорлупу… Счастливее ты от этого не станешь.
Его тон ужалил ее в самое сердце.
— Хорошо, едем, — твердо сказала она.
Дэниел долго смотрел на нее, словно впервые увидев.
— Спасибо, заеду за тобой через час. — И, не добавив ни слова, вышел.
Договорились, что Соня поживет пока у закадычной школьной подруги Кэти. Ли позвонила на работу — согласовать с Джиллиан изменения в графике съемок.
— Но к четвергу, пусть хоть потоп, тебе необходимо вернуться. На этот день назначены важные съемки для «Вога». Мы пригласили шесть моделей, расписание сжатое, — сказала Джиллиан.
— Нет, нет, к четвергу вернусь! — пообещала Ли. — Все выяснится уже завтра.
Дэниел приехал мрачнее тучи.
— Посмотри, что в последнюю минуту доставила почта. — Он протянул ей журнал в яркой обложке.
— «Женщины мира», — прочла Ли. А на обложке — Фиби, последний снимок с демонстрации свадебных нарядов: Фиби, совершенно очаровательная в платье строгого покроя с фатой.
