– Пожалуйста, помедленнее, Израфаил, – сказал Лев, подняв руку ладонью кверху, чтобы прекратить речь Израфаила. – Я уверен, ты знаешь, о чем говоришь, но помни, что мы – воины. Если ты хочешь, чтобы мы тебя понимали, тебе нужно упростить это и начать сначала.
– Попроще, конечно, – сказал Израфаил, и Захариил не завидовал ему, поскольку он находился под обжигающе пристальным взглядом примарха. – Я полагаю, что противодействовать наращиваемой энергии можно с помощью взрыва электро-психического импульсного оружия поблизости.
– Что это за электро-психическое импульсное оружие, о котором ты говоришь? – спросил Лев.
– Это просто модифицированная циклонная боеголовка, – объяснил Израфаил. – С помощью адептов Механикумов, мы сможем вытянуть взрывную часть боеголовки и поменять ее на накопитель электро- психического импульса, который создаст взрыв энергии, вредной для существ, сделанных из имматериальных энергий. Что касается уничтожения накапливаемой энергии, то в идеале нам следует взорвать ее как можно ближе к источнику.
– Понятно, – сказал Лев. – Какую форму будет иметь устройство? Очевидно, это будет бомба, но можешь ли ты приспособить ее для того, чтобы скидывать с шаттла?
– Нет, – сказал Израфаил, – импульсный взрыв должен направляться человеком, искушенным в психических искусствах.
– Другими словами, тебе нужно быть там, когда она взорвется?
– Да, – подтвердил Израфаил, – вместе с как можно большим количеством братьев, имеющих психический потенциал, и которые могут сражаться.
Лев кивнул.
– Начинай работу над приспособлением этого оружия немедленно. За твоими подсчетами, как много на это потребуется времени?
– Несколько часов, не больше, – сказал Израфаил.
– Отлично, – сказал Лев. – Приступай.
Глава 22
Темные Ангелы из взвода Захариила собрались вокруг трапа «Штормовой Птицы», чтобы выслушать заключительный брифинг Сар Гадариила, перед тем, как начать сражение на поверхности Сароша.
«Штормовые Птицы», стоявшие на взлетной полосе посадочной палубы, были готовы обрушиться на планету, а собравшиеся воины находились в полной боевой готовности. Лев будет лично возглавлять атаку, и хотя Захариил все еще испытывал сильные боли после нападения на «Несокрушимый Рассудок», из-за своего обучения в Библиариуме, он был избран для этой операции, несмотря на ранения.
Немил был отобран, чтобы присоединится к взводам Льва, и даже несмотря на то упорное рвение, охватывавшее каждого воина перед битвой, Захариила ужалило включение своего кузена в группу. Лютера не было, и Захариил был удивлен его отсутствием, но постарался не замечать этого, увидев выражение Льва под капюшоном, когда Сар Гадариил упомянул о втором командующем.
– Это пахнет большой опасностью, – сказал Аттий, и Захариил был рад услышать знакомый голос своего друга. Аттий стал прекрасным членом Астартес, и был боевым братом, которого ценили, и которому доверяли.
– Мы всегда встречаем опасность, – сказал Илиаф, цитируя что-то из учения Легиона. Как и Аттий, Илиаф прошел через обучение Астартес с честью, и был одним из лучших тяжеловооруженных солдат Легиона. – Мы – Астартес. Мы – Темные Ангелы. Мы были созданы не для того, чтобы умереть от старости. Смерть или слава! Лояльность и честь!
– Лояльность и честь! – откликнулся Аттий. – Пойми, я не подвергаю сомнению потребность в опасности. Я просто спрашиваю, должны ли мы основывать нашу стратегию на работе экспериментального устройства? Если бомба не сработает, что тогда? Я бы не хотел оказаться перед врагом с красотой Илиафа в качестве нашего единственного оружия для отступления, если бомба окажется пустышкой.
Среди воинов моментально зазвенел смех. Даже от Илиафа, чей приземистый рост и крупное телосложение и стали источником случайного веселья.
– Лучше уж моя красота, чем твое фехтование, – ответил Илиаф, – если ты, конечно, не надеешься на то, что враг сойдет с ума от свиста твоего клинка, когда ты снова и снова будешь им промахиваться.
– Мы – Темные Ангелы, – сказал Гадариил, и смех прекратился. – Мы – Первый Легион, воины Императора. Ты спрашиваешь, должны ли мы вверять себя науке Механикумов и мудрости нашего брата- библиария? Я спрашиваю тебя, как же мы не можем? Разве наука не есть путеводным светом Империума? Разве это не наша основа? Разве это не тот камень, на котором был построен фундамент нашего нового общества? Поэтому да, мы будем доверять их науке. Мы доверим ей наши жизни, так же, как доверили себя и все человечество руководству всеми любимому нашему Императору.
– Простите, Магистр Ордена, – сказал Аттий, каясь. – Я не имел в виду ничего плохого.
– Твоей вины тут нет, – сказал Гадариил. – Ты просто задал вопрос, и в этом нет никакого вреда. Если когда-то наступит время, что Темные Ангелы будут искать причину уйти от вопроса, то тогда мы потеряем наши души.
Слушая речь Магистра Ордена, Захариил смотрел на лица мужчин, окружавших его. Некоторые были людьми, которых он знал еще с Калибана, и узы братства и боевого товарищества, существовавшие между ними, были настолько же сильны, как керамит, фактически даже сильнее, поскольку там, где керамит мог быть пробит правильно подобранным видом оружия, он никогда не мог себе даже представить, что узы лояльности, которую он чувствовал к своим братьям, могли разорваться.
– Магистр Ордена прав, – сказал Захариил, когда давно услышанные им слова вернулись, чтобы откликнуться в его черепе. – Мы, Астартес, созданы для того, чтобы служить человечеству. Мы – Темные Ангелы, и в искусстве войны следуем учениям Льва. Он говорит нам, что война – вопрос адаптации, и тот, кто быстрее всех приспособится к изменяющимся обстоятельствам и использует преимущества разворачивающегося сражения в своих целях, и выйдет из нее победителем. Мы были одарены могучим оружием, с помощью которого мы одолеем врага, и будем дураками, если не используем его.
– Итак, мы будем использовать устройство, – сказал Илиаф. – Надеюсь, вы простите мне мое вступление, Магистр Ордена, но я знаю вас достаточно долго, чтобы догадаться, что в вашей голове рождаеться план. Устройство только часть того, в чем мы нуждаемся. Нам также нужен план, который поможет нам попасть в нужное место. У вас есть план?
– Есть, – согласился Гадариил.
Захариил взглянул в лица своих братьев и увидел выражение полного определения в каждом из них, когда Сар Гадариил говорил им план атаки.
Сарошийцы были обречены, они просто этого еще не знали.
Был полдень, и горящее солнце достигло своего пика.
Среди народа Сароша это было время отдыха, часть дня, которая обычно использовалась для сна в тени своих жилищ, до тех пор, пока жара не спадет. Новоприбывшие имперские силы, тем не менее, не хотели следовать подобной рутине, а меньше всего воины Астартес.
Четыре «Громовые Птицы» мчались над пустыней, летя низко и быстро, приближаясь к своей цели – группе зданий, идентифицированных с орбиты как Добывающая Станция Один Зета Пять.
В ведущей «Громовой Птице» Захариил сидел внутри трясущегося фюзеляжа самолета, готовый ринутся в бой. Вокруг него сидели Темные Ангелы, сжимая свое оружие, готовые совершить месть за атаку на их корабли и людей. Войну начали сарошийцы, но Темные Ангелы собирались ее окончить.
– Это Лев, всем бойцам, – сказал голос командира по воксу, и, несмотря на недавно показанную растущую отчужденность Магистра Легиона, Захариил все еще поражался командному тону его голоса. – Цель подтверждаю, это добывающая станция Один Зета Пять. Работаем по плану. Начали.
Захариил услышал шум голосов, когда соответствующие бойцы утвердительно ответили.
«Громовые Птицы» были тяжеловооруженными шаттлами, спроектированными, чтобы переправлять подразделения воинов Астартес в гущу даже самых свирепых перестрелок.
