— Полчаса, — пообещала Лина. — Не дольше.
— Не сомневаюсь, и скажи Аллену о девяти тысячах, уже предложенных за твои работы, а прошло всего только полдня!
Аллен издал радостный возглас и закружил Лину, не обращая внимания на удивленные взгляды посетителей, а потом повел ее к выходу.
План Трейса удался, это было очевидно:
Лина снова чувствовала себя полноценным человеком. Кесси не могла не порадоваться за нее. За целый день — настолько велик был поток покупателей — у Кесси не было времени поразмыслить над тем, что ее ожидает после того, как она оставит Трейса.
С самого утра, как только двери галереи открылись, у нее не было ни одной свободной минутки. Естественно, открытие всегда привлекает покупателей, но Кесси не ожидала, что их будет так много в обычный рабочий день. Она молилась, чтобы это стало хорошим предзнаменованием. Если дела пойдут и дальше так, ей не придется зависеть от Трейса.
Беседуя с покупателями и принимая заказы на вещи, которые были уже проданы и не достались опоздавшим, она решила, что найдет в Финиксе маленькую квартирку, будет там жить и сможет регулярно навещать детей. И с Трейсом не придется видеться, в этом ей помогут Нетти и Майк.
Хотя Кесси и чувствовала себя настоящей матерью мальчикам, фактически же Джастину она приходилась только тетей, а с Джейсоном и вовсе не имела кровной связи. В таких обстоятельствах будет мудрее, если она сейчас уедет из дома Трейса, начнет жить отдельно и сама зарабатывать себе на жизнь. А мальчиков постарается видеть так часто, как это будет возможно. До тех пор пока они захотят поддерживать с ней отношения, она будет для них тетей и другом. Что ж, такая уж ей уготована роль.
Что бы сейчас Трейс ни говорил, со временем он влюбится и захочет жениться. И это совершенно справедливо. А у мальчиков неизбежно будет мачеха. И как ни больно сделать этот шаг, Кесси понимала, что так будет лучше для всех.
— Посмотри, кого я привела! — Радостный голос Лины прервал мысли Кесси. И как раз вовремя, потому что в галерею приехала едва ли не вся семья Рамсеев. Один за одним они подходили к Кесси и обнимали ее, а она благодарила их за цветы.
— Я так горжусь тобой, дорогая. — Оливия потрепала Кесси по щеке. Потом, кивнув на Лину, которая стояла у кассы, прошептала:
— Благослови тебя Бог, Кесси.
— Это сделал Трейс. Вы же знаете, — прошептала Кесси в ответ.
— Я знаю гораздо больше, чем ты думаешь.
Кесси едва ли хватило времени вникнуть в загадочное замечание свекрови, потому что в дверях началось какое-то волнение. Она обернулась и увидела Трейса, который катил детей в двухместной прогулочной коляске. Их появление вызвало взрыв восторга у семьи, да и у покупателей тоже.
На Трейсе были легкие хлопчатобумажные брюки и темно-синяя рубашка с открытым воротом. Мальчиков он одел в одинаковые синие матросские костюмчики, которые Кесси сама сшила для них. Они выглядели так замечательно, что Кесси с улыбкой оперлась рукой на стеклянный верх прилавка, любуясь ими. Вот они перед ней. Трое людей, которых во всем мире она любила больше жизни.
В этот момент она почувствовала такую сильную боль в сердце, что испугалась — так можно и в обморок упасть. Она быстро пробормотала:
— Лина, извини, я на минутку. И, не дожидаясь ответа, кинулась в комнату, служившую им, складом, к которой примыкала ванная.
Кесси подождала, пока пройдет волна дурноты, затем подкрасила поярче губы и вышла. За дверью ее ждал Трейс, вид у него был немного встревоженный, он пощупал ее лоб.
— Я видел, как вы вдруг побелели как мел и бросились сюда. Вам нехорошо? Кесси глубоко вздохнула.
— Вовсе нет. Просто устала, да к тому же за целый день у меня и маковой росинки во рту не было.
Он подвел ее к креслу и усадил.
— Тогда необходимо отдохнуть и поесть. Лина сказала, что справляется, а мама смотрит за детьми.
— По правде говоря, мне бы не хотелось идти куда-нибудь. Просто выпить стакан молока — вот что мне нужно.
— Сидите здесь, я скоро вернусь. — Трейс молнией исчез и вскоре появился не только с пакетом молока, но и с яблоком. Кесси поблагодарила его и, к удовольствию обоих, приступила к еде. , — Ну вот, щеки порозовели, — буркнул он, когда она допила молоко.
— Я чувствую себя прекрасно и немного глупо. Спасибо, вы спасли меня от голодной смерти! Надо было взять что-нибудь с собой, но откуда мне было знать, что посетителей будет так много.
Трейс с минуту изучал ее лицо.
— Я сказал мальчикам, что галерея их матери будет иметь большой успех. Они хотели увидеть это сами. Вот я и привез их, да и сам хотел посмотреть. — Трейс не сводил с нее глаз. — Надеюсь, вы не против.
Кесси опустила глаза, чтобы скрыть бурю чувств, поднявшуюся в ней. Интересно, насколько искренни его слова? А вдруг это еще один спектакль?
— Конечно, не против. Я была рада увидеть их. Они такие очаровательные в своих костюмчиках. Правда? Давайте пойдем к ним.
Трейс задержал ее, положив свою руку на ее.
— Вы уверены, что хорошо себя чувствуете?
— О да, конечно. Мне только надо было взбодриться. Спасибо вам.
Слишком возбужденная его близостью, Кесси заспешила в зал, Трейс шел за ней следом. Мальчики сидели на руках у Джеймса и Нормана. В ту минуту, как они увидели Кесси, оба радостно взвизгнули и стали бурно выражать желание перебраться на руки к ней. Но в салоне ждали покупатели. Кесси только поцеловала их и встала за прилавок. Малыши заплакали.
— Я заберу их отсюда, пока они не вызвали переполох, — предложил Трейс.
— Цветы такие красивые. Спасибо за то, что помогли воплотить мою мечту в жизнь. И за то, что пришли.
— Ради Бога, я ваш муж. Как я мог не прийти? — сердито пробормотал он.
Кесси рискнула бросить на него быстрый взгляд, и ей показалось, что в голубых глазах, устремленных на нее, мелькнула боль. Его явно переполняли эмоции, когда он быстро отвернулся от нее и пошел забирать детей. Кесси хотела попросить его остаться, но сейчас было не время…
Всю остальную часть дня его взгляд словно наваждение преследовал Кесси. К половине седьмого толпа поредела, и первый раз за день Кесси и Лина смогли определить, сколько у них осталось товара, и подсчитать наличные в кассе.
— Почти все мои новые работы проданы, — с удивлением отметила Кесси и невольно скользнула взглядом в поисках акварели, которая вдохновила ее. Но картины не увидела. Кесси нахмурилась. — Лина, а где маленькая индианка?
— Ты не поверишь, — вспыхнула золовка, — ее купил Аллен и отнес домой. Он оставил чек в кассе.
— Замечательно! — воскликнула Кесси. — Трейс считает, что это твоя лучшая работа, и я согласна с ним. Лина, не могла бы ты закончить здесь все без меня? Мне нужно сделать еще одну вещь.
— Конечно, когда-то надо начинать, так почему бы не сейчас. Мне многому нужно научиться. — (Кесси вопросительно взглянула на нее.) — Я хочу, чтобы ты знала: я снова собираюсь рисовать и не растрачивать попусту время, данное мне. Мы с Алленом поговорили об этом за ленчем, и, если твое предложение еще в силе, я бы хотела стать твоим партнером.
Без слов Кесси пылко обняла Лину.
— С минуты на минуту придет Аллен, и мы все сделаем. Иди домой, к Трейсу.
— Ты угадала мои мысли, этого-то я и хочу! Я люблю его и собираюсь сказать ему о своем чувстве. Неважно, что он ответит мне. Я больше не в силах скрывать это от него.
Но когда Кесси приехала, в доме было как-то уж слишком тихо и темно. Детская оказалась пуста. Ни Нетти, ни Майка нигде не было видно. В панике она позвонила в галерею, к счастью, Лина была еще там.
