– Понимаю, – сказал я. – Как вы себя чувствуете?
Мне придется задать вам несколько вопросов. Вы сейчас в состоянии отвечать?
– Конечно, – сказала она отрывисто.
– Когда вы ее видели в последний раз?
Она на секунду задумалась:
– Руди ушел около восьми. Мы с Барбарой почти сразу же сели смотреть телевизор. Затем она ушла к себе, сказала, что хочет лечь пораньше. Это было около десяти вечера, но точно не помню.
– Вы ее после этого не видели?
– Нет. Я выключила телевизор примерно в половине двенадцатого, не дожидаясь Руди, затем решила выпить.
Но вы мне помешали.
– Вы ничего не слышали? Никаких звуков – стонов, криков?
Джуди покачала головой.
– Нет, не помню. Двери были закрыты, так что я в любом случае ничего бы не услышала.
– Доктор установил, что смерть наступила между одиннадцатью и двенадцатью ночи, – сказал я.
Она вздрогнула:
– Барбару убивали, когда я сидела здесь и спокойно смотрела телевизор! Чудовищно!
Хлопнула входная дверь. Через несколько секунд в гостиную вошел мужчина и, увидев нас, остановился.
– Что здесь, черт побери, происходит? – спросил он крайне любезно.
Он был высок ростом, хорошо сложен. Волнистые черные волосы были, на мой взгляд, немного длинноваты и придавали его лицу мальчишеское выражение, а тонкая линия усиков была подстрижена особенно тщательно. На плечи он небрежно накинул белую шелковую спортивную куртку, так что рукава болтались по сторонам, а руки глубоко засунул в карманы брюк.
Черная с монограммой рубашка без галстука была застегнута до последней пуговицы. Сигарета пиратски свисала с нижней губы. По одному его виду можно было сказать, что это капитан Блад, и никто другой.
– Руди… – Голос Джуди сорвался. – Произошло ужасное.
– Налоговый инспектор? – Он высокомерно улыбнулся. – Пусть только попробует сунуть нос в мои счета! У меня в Калифорнии такие юристы…
– Руди, ты не понимаешь! – задыхаясь, сказала она. – Барбара.., умерла.
– Умерла? – коротко повторил он.
Глубоко затянувшись сигаретой, он медленно выпустил дым через ноздри. Его глаза сузились, стали проницательными, вдумчивыми. 'Не хватает звукового сопровождения, – решил я. – Звон шпаг на заднем плане при упоминании о налоговом инспекторе как раз сейчас должен смениться музыкальной темой, сопутствующей размышлениям главного героя'.
– То есть как это умерла? – тихо спросил он.
– Руди, – ее голос дрожал от ярости, – может, ты прекратишь наконец корчить из себя героя. Ты не на сцене! Барбара мертва, ее убили всего несколько часов назад!
Его лицо побледнело.
– Кто?
– Я не знаю, – сказала Джуди. – Это лейтенант Уилер из управления шерифа. Кто-то позвонил им и сообщил, что меня убили. Лейтенант настоял на осмотре дома и… – Она опять расплакалась.
Секунду Руди Равель глядел на меня безумными глазами, затем успокоился, – видимо, тоже услышал музыкальную тему, – и в его взгляде снова появилась мудрость и проницательность.
– Кого вы подозреваете, инспектор? – спросил он, делая ударение на каждом слове.
– Пока никого, – сказал я. – И я лейтенант, мистер Равин.
– Равель! – отрезал он. – Но вы должны кого-то подозревать! У вас должны быть улики! Это уголовное дело, а вы никого не подозреваете!
– Верно, – сказал я. – Думаю, вы правы. Мы всегда должны подозревать. Пожалуй, начнем с вас.
У Руди отвисла нижняя челюсть.
– Меня? – В горле у него булькало.
– Конечно. Где вы были сегодня вечером?
– Я выходил, – сказал он. – Вы не имеете права…
– Выходили? – удивленно сказал я. – Выходили куда?
Прогуляться и по дороге пырнуть какую-нибудь женщину ножом?
Он нахмурился:
– Я не обязан выслушивать эти грубости! Учтите, я человек влиятельный и этого так не оставлю! Я не
