на ухо.
Неуверенно кашлянув, она попыталась унять дрожь в коленях.
— Так. Так, — постаралась сказать тверже Таллула. — Погода чудесная, правда?
— Точно, — после долгой паузы хрипло отозвался он.
Таллула посмотрела поверх его головы на порхающих птиц, затем, сглотнув комок в горле, взяла протянутые очки и водрузила их себе на нос.
Сдув с левого стекла листик, она небрежно заметила:
— Терпеть не могу кобелей, хватающих первую попавшуюся женщину, поскольку та, которую хочешь, недоступна.
Брови Уайета стремительно метнулись навстречу друг другу.
— Что?
— Что слышал. Ты думаешь, мы стоим на полочках и ждем, когда нас возьмут? Все возраста, худые и полные. Бери любую!
Таллула чувствовала, как все больше заводится. Уайет не безработный и не без гроша за душой, и вовсе он не холодный. По крайней мере он не был таким, когда целовал ее. Она подняла на него взгляд и, к своему ужасу, почувствовала, что краснеет.
— Ты решила, что, раз мне не получить Фоллен, я возьму тебя? — спросил он, и голос его, повышаясь, спугнул бурундука, юркнувшего с полянки.
Выдернув руку из заднего кармана, он провел по взъерошенным волосам на груди, хмуро оглядывая Таллулу.
— Примерно так, — ответила она и повернулась к дому.
— Подожди, наш бой не окончен, — бросил Уайет.
— Не могу. Пора возвращаться в кафе. Сегодня у нас новое блюдо — голубцы.
— Таллула! — крикнул он, а она уже взбиралась наверх. — Я сказал, стой!
Лерой, хрюкнув, вскочил на ноги, глядя на Уайета.
Таллула с торжествующей улыбкой обернулась к нему. Эксперт человеческих душ, она вытянула из этого типа худшее и получила очко.
— Вы закричали на меня. Для жениха это совершенно недопустимо. Вы — герой варварской эпохи, мистер Ремингтон. Обломок средневековья. Слишком несдержанный. Слишком закостенелый в своих привычках и не желающий менять их. Короче говоря… вид у вас не товарный. Варварство нынче не в моде.
Чувствуя, что спектакль подходит к апогею, Лерой начал повизгивать. У Таллулы возникло странное ощущение, что поросенок наслаждается зрелищем и подбадривает ее.
Уайет совершал размеренные вдохи и выдохи, пытаясь успокоиться. В лучах клонящегося к закату солнца была хорошо видна его вздымающаяся и опускающаяся грудь. Наконец, стиснув и разжав пальцы, он сказал:
— Уважаемая, я никогда не кричу. Вы — упрямая, мелочная, бестолковая провинциалка. Вам нужен мужчина, который сможет вам противостоять и не позволит совмещать себя с кем-то другим… чем вы занимались всю свою жизнь.
Его темные глаза прошлись по телу Таллулы, снова пробудив в нем жар. Ей захотелось броситься на Уайета и столкнуть его в ледяную воду.
— Держитесь подальше от Фоллен, — произнесла она сквозь зубы.
— Не думал, что вы такая трусиха, — тихо ответил он, отвернулся и, взяв удочку, закинул крючок в воду. Его широко развернутые плечи, казалось, бросали ей вызов.
Форель тотчас же клюнула, но он выпустил ее обратно. За три минуты он трижды повторил этот широкий жест.
Глава 3
Обычно изготовление приманок успокаивало Уайета, но после встречи с Таллулой мысли его были целиком поглощены ее длинными ногами и жадными сладкими поцелуями. Он со вздохом закрыл коробку со снастями. Лерой озабоченно наблюдал за ним, обеспокоенный его непривычной нервозностью, особенно заметной в тесном домике на колесах. Уайет вставил в видеомагнитофон кассету с «Мисс Хрюшкой» и под одобрительное похрюкивание Лероя предался размышлениям о противоречивой натуре Таллулы. Она заглотнула наживку и убежала с ней.
— Обломок средневековья, — мрачно повторил Уайет слова Таллулы, поглаживая щетинистую спинку Лероя.
Размышляя о пестром наборе бывших ухажеров Таллулы, Уайет поймал себя на том, что улыбается, глядя на похождения восхитительной телемисс Хрюшки. За три месяца, проведенные в Элегансе, он получил представление о личной жизни Таллулы по завсегдатаям ее кафе. Джимми Фолтон, крепко прижимая к себе жену во время медленного танца, шутил с Таллулой, разносящей заказы посетителям.
— Эй, крошка, ты не жалеешь о том, что разорвала нашу помолвку и отдала меня этой прелестной малышке?
Текс Маршалл, заглянувший в кафе со своей подружкой, подначивал Таллулу:
— Некоторые женщины просто не способны оценить хорошего мужчину. Когда ты показала мне на дверь, мой ангелочек вцепился в меня обеими руками. А ты упустила свой шанс. Линк Джонс благодушно заметил:
— Ты права, Таллула. Мелани действительно целуется лучше тебя.
Подобные разговоры, неотъемлемая часть жизни Элеганса, растекались по кафе «Толл ордер» подобно маслу на сковородке. Таллула сияла, глядя на сведенные ею пары. Судя по всему, кое-кого из кавалеров приходилось подстегивать. Нетти Вильсон поблагодарила Таллулу за то, что та посоветовала ее возлюбленному преподнести ей африканские фиалки. Джорджина Рамси восхищалась кулоном, который подарил ей Альфред в тот романтический вечер, когда предложил стать его «постоянной девушкой».
— Романтики вам не хватает… незавидный жених, — угрюмо повторял Уайет под жадное ворчание Лероя, который наслаждался зрелищем купающейся в грязи мисс Хрюшки.
Ему не хотелось думать о том, как целовалась Таллула с другими мужчинами. Сам он уже несколько лет не целовал женщину, и, когда его губы прикоснулись ко рту Таллулы, у него возникло такое чувство, будто он вернулся домой. Ее волосы пахли солнечным светом и… луком, с улыбкой вспомнил Уайет.
При воспоминании о том, как Таллула крепко прижимала его к себе, внутри у него что-то оборвалось, и он неуютно заерзал на месте.
— Пыль дорог, — пробормотал он.
Нехотя поднявшись с места, он потянулся и выглянул через окно в лунную ночь. Потом открыл холодильник, в котором вместо остатков праздничного ужина и продуктов на воскресенье хранились пластмассовые коробочки с червями и личинками. И вдруг почувствовал ужасную усталость.
Уайет хотел дать своей дочери дом, облегчить ей жизнь, разделить с нею заботы о Миракл. Он был намерен действовать не спеша, войти в ее жизнь так осторожно, чтобы дочь поняла, насколько сильно он любит ее.
Он полюбил ее с того самого момента, когда впервые увидел. Сглотнув внезапно появившийся в горле комок, он порывисто выдохнул, пытаясь совладать с чувствами. Ему вспомнились бессонные ночи, наполненные беспокойством. Где она? Все ли с ней в порядке? Счастлива ли она? Сыта ли, одета ли?
Фоллен. Слишком худая и бледная, за два года жизни в горах она все еще сохраняла робкий, затравленный вид, с каким прибыла сюда. В письмах поверенному Уайета девушка сообщала, что впервые обрела дом. В Элегансе она попала под надежную защиту длинноногого рыжеволосого сторожевого пса.
Еще в начале февраля, обедая в кафе, Уайет заметил, как Таллула потрогала лоб Фоллен. В один миг она, укутав его дочь в свое пальто, отправила ее домой с кастрюлькой куриного бульона и пообещала забрать к себе на ночь Миракл.
Уайет много раз был свидетелем того, как оберегается его дочь от навязчивых ухажеров.
Несколько лет назад ему нужно было быть рядом с ней, чтобы уберечь ее…
Уайет зажмурился, чувствуя, как накатывает новая волна боли. О Господи, как ему хочется прижать к себе дочь, усадить на колени внучку. Укутать их своей заботой.
