По лестнице они спустились на этаж, затем прошли через ещё одни двери и наконец оказались в пустой комнате, где только и было мебели, что четыре стула, да ещё подоконник, на который тут же уселся их красномордый страж.
– И что?.. – пробасил Клесмет, оглядевшись.
– Nemen Sie bitte Platz[80], – сказал усатый полицейский, вежливый, как сукин сын.
– Консула, что ли потребовать? – раздумчиво сказал Ноговицын, обращаясь не столько к своим товарищам, сколько к не понимавшему по-русски полицейскому в надежде что тот испугается и бросится перед ними извиняться.
– Да ладно, – сказал Клесмет. – Сейчас всё разъяснится. Это явно недоразумение какое-то…
Но тут двери открылись, и в комнату вошло сразу человек восемь народу, все в штатском, причём один тащил на плече работающую телекамеру с подсветкой, а ещё один – микрофон на длинной палке. Среди них была и одна дама, в которой Бурлак, приглядевшись, вдруг узнал свою супругу Ольгу Павловну. И сразу у Владимира Николаевича засвербело под ложечкой, будто с ним случился приступ застарелого гастрита. Вытаращенные зенки Игоря Клесмета сделались ещё более вытаращенными, а Ноговицын откинулся на спинку стула и внезапно весь обмяк, как человек, только что испустивший дух.
– Который на стуле сидит – полковник Генштаба Ноговицын Александр Петрович, – без малейшей дрожи в голосе сказала Ольга Павловна. – Бывший резидент ГРУ в Венесуэле, теперь – начальник отдела в девятом управлении. Он главный, кто непосредственно занимался разработкой операции. Был на прямой связи как с самыми верхними в Москве, так и с покупателями в Латинской Америке – через какую-то большую шишку в Маньяне. Ну, того, которого я вам описывала.
Стоявший рядом с ней кучерявый молодой человек кивнул, и один из штатских встал за спиной полковника Ноговицына.
– Стоит рядом с ним полковник Генштаба Клесмет Игорь Владимирович, – сказала Ольга Павловна. – Служил в пятом управлении, потом перевёлся в штаб. Заведовал доставкой денег, безопасностью…
– Что же ты делаешь, сука?.. – прошипел Клесмет. Он был такой большой, что у него и шипеть получалось как-то басом.
– Не надо себя так вести, – сказал молодой человек. – А то отмудохаем и браслеты наденем. Самозатягивающиеся.
– Как отмудохаем?.. – задохнулся Игорь Клесмет. – Что значит браслеты?.. Да вы кто, ёб вашу мать?..
– Интерпол. Спокойно. Все полномочия у нас имеются. В том числе и отмудохать как следует всех троих.
Во время этого диалога Бурлак не отрываясь смотрел на Ольгу Павловну, а она смотрела на него. Неизвестно, что она прочитала в его глазах, только ресницы её вдруг дрогнули, и кончиком языка она облизнула тонкие губы.
– Кто третий? – спросил у неё строгий молодой человек.
Здец 3.14, прогрохотало в кудлатой башке Бурлака.
– Я его не знаю, – сказала женщина. – Он не из этой системы. Это какой-то посторонний. По-моему, вообще не русский. Отпустите его.
– Вы кто? – спросил молодой человек, уставившись на Бурлака.
Тот беспомощно пожал плечами и покрутил головой, в которой всё ещё перекатывались отголоски обречённого эха.
– Ваши документы! – потребовал молодой человек.
Бурлак тревожно осмотрелся по сторонам и втянул в себя воздух.
– Bitte, Papier! – потребовал интерполовец. – Your papers please! – сказал он, не услышав никакого ответа. – Presente los papeles!
– Si! si! – обрадовался Бурлак и вытащил из кармана маньянские водительские права и паспорт, оформленные на подставное лицо самой что ни на есть маньянской национальности.
– Маньяна? – удивлённо сказал молодой человек.
– Si! – утвердительно покивал Бурлак.
? ?Conocer… estas personas[81]?.. – спросил молодой человек, с трудом произнося испанские слова.
? Hemos volado juntos en avion, ? Бурлак пожал плечами. – Bebiendo un poco[82]…
Молодой человек с некоторой тоской оглянулся на телекамеру и сказал:
– Esta libre.
– Gracias! – сказал Бурлак и стал пробираться к выходу.
Он бы поставил половину того, что имел приклеенным скотчем к ляжке, что его сейчас окликнут, вернут назад, упакуют в какую-нибудь кутузку. К его удивлению, никто его не тормознул: ни полицейские, ни коллеги-полковники. Единственно Ноговицын как будто сказал, не разжимая губ: «Коган Самуил Абрамович». Но, может, это ему только показалось. Он вышел в коридор, где томились ещё два бугая в штатском, и через минуту был уже в зале ожидания, рядом с тем баром, из которого их забрали.
До самолёта на Коста-Рику оставалось полтора часа. Нужно было ещё переоформить билет на новое имя, но это уже были чисто технические трудности.
Примечания
1
Разновидность виноградной водки.
2
Псевдоним маньянского революционера Доротео Аранго (1877–1923).
3
Тоже какой-то революционер.
4
Еmbajador – посол (
5
6
Карл Эйхман – видный гитлеровец; после войны смылся в Аргентину, откуда был выкраден израильской разведкой, привезён в Израиль, судим и повешен.
7
Капустин Яр – секретный ракетный полигон под Волгоградом.
8
9
10
11
Группа Советских Войск в Германии – кто запамятовал
12
13
Институт Дружбы Народов им. Патриса Лумумбы – знаменитого африканского человека и парохода.
14
израильская служба безопасности
15
улица в Париже
16
