– Амалия Константиновна! – Маврикий Алпатыч осклабился. – Амалия Константиновна, где вы? Выходите! Не то вашему дядюшке придется плохо… очень плохо!
– Да не выйдет она, – лениво протянул кто-то из сторожей. – Небось не глупая. Надо ее искать.
Фомичев кивнул.
– Ступай, Тычков, и вы тоже, ребята, – сказал он со вздохом. – Что поделаешь! Придется их обоих в болоте утопить, как…
Казимир представил, что его труп швыряют в вонючее болото, и снова сдавленно пискнул. Душа его бунтовала против такой гнусной, ни с чем не сообразной смерти. Возмущались все предыдущие поколения шляхтичей, буянов, гордецов и задавак, возмущались предки-крестоносцы. Но больше всех возмущалась легкомысленная бабушка Амелия, выходившая замуж бессчетное число раз. Чтоб ее потомки сгинули в болоте! Нет, такого она определенно не могла стерпеть!
Наша героиня вышвырнула последнюю пачку в окно, проверила свой револьвер и, держа в руке лампу, открыла дверь.
– Вот она! – крикнул сторож, откликавшийся на фамилию Тычкова.
В следующее мгновение он получил пулю в грудь, а Амалия, отскочив в сторону, швырнула лампу туда, где были сложены друг на друга штуки материй. Лампа разбилась со звуком, похожим на вздох укора, по ситцу пробежали языки огня… Второй сторож выстрелил дважды в сторону Амалии, но она положила его, почти не целясь. Охнув, мужчина рухнул на землю, выронив ружье.
– Зараза! – вскрикнул третий сторож. – Она стрелять умеет!
Амалия укрылась за башней из коробок и на всякий случай дозарядила револьвер. Мимо ее плеча пролетела пуля, и отважная молодая женщина поняла, что нельзя терять время. Выскочив из укрытия, она дважды выстрелила в сторожа, стараясь все же не ранить его смертельно, как предыдущих. Сторож, впрочем, вовсе не оценил ее любезность, потому что пытался из последних сил выстрелить в нее еще раз. Она подскочила к нему и ногой отшвырнула ружье – но тут другое ружье щелкнуло за спиной, судя по звуку, в каких-то двух или трех шагах.
– Поиграли и хватит, – прозвенел спокойный голос Маврикия Алпатыча. – Бросьте револьвер! Вам все равно ничего со мной не поделать!
Амалия очень медленно повернулась, держа руки кверху. Глаза человека напротив ей не понравились – слишком уж они были холодные и сосредоточенные. Но делать нечего, и она с подчеркнуто презрительным жестом бросила на пол револьвер. Тем более что в кармане у нее все равно оставался еще один.
Штабель, куда были сложены штуки ситца, уже полыхал вовсю. Маврикий Алпатыч дернул щекой.
– Ишь какая умная… – пробормотал он. – Думаешь, умнее меня? Ну-ну!
Амалия сделала незаметное движение рукой к карману с револьвером, однако не успела достать оружие и им воспользоваться. Потому что неожиданно из-за штабеля выдвинулась высокая фигура и встала между ней и Фомичевым.
– Довольно, – хрипло проговорил Антон. – Хватит!
– Отойди! – крикнул купец, и в его глазах вспыхнула лютая злоба. – Убью!
– Ну так убей!
Амалия не узнала голоса юноши – таким страшным он сделался в то мгновение. «Мальчик думает, что это роман», – прозвенело в ее голове. Но это определенно был не роман.
Грянул выстрел, Казимир как-то истошно взвизгнул и повалился набок – устав держать ружье, Гаврила все же нажал на спусковой крючок. В следующее мгновение Антоша рванулся вперед и вырвал у отца ружье.
Груда материй полыхала и чадила, и где-то снаружи на городской пожарной каланче уже пронзительно трезвонил колокол.
А затем произошло, наверное, самое странное, самое страшное и самое дикое из того, что довелось увидеть в ту ночь Амалии. Маврикий Алпатыч, ловкий фальшивомонетчик, убийца и прожженный делец, покачнулся, всхлипнул и закрыл лицо руками…
11
– Казимир!
– М-м…
– Дядя Казимир!
– Ы-ы-ы…
– Казимир, очнитесь!
Дядюшка открыл глаза, и первое, что увидел, было лицо его племянницы. Оно казалось сконфуженным и счастливым, и уже одно это обстоятельство показалось Казимиру подозрительным.
– Я умер? – на всякий случай спросил он.
– Нет! – испуганно вскрикнула она.
– Я в раю? – подозрительно осведомился Казимир.
– Нет, нет! Вы не умерли!
– Но в меня стреляли!.. – простонал Казимир, ощупывая грудь.
– Да, – подтвердила Амалия. – И доктор Голованов сказал, такой случай бывает один на тысячу… Пуля попала в металлическую фляжку, отрикошетила и угодила в стрелявшего. Просто потрясающе!
Казимиру понадобилось несколько секунд, чтобы осмыслить случившееся.
– В Гаврилу? – еле ворочая языком, спросил он.
Амалия кивнула.
– И что с ним? – Казимир шевельнулся.
Он обнаружил, что лежит на земле, а вокруг мечутся какие-то люди: пожарные с ошалевшими лицами, следователь Чечевицын, полицейские и еще дряхлая старушка, которая с любопытством озиралась по сторонам и мешалась у всех под ногами с совершенно дурацкими вопросами. Казимир приподнялся и кое-как сел. Ребра слева у него жутко саднили.
– Ему не повезло, – ответила Амалия на вопрос дяди. – Пуля попала в голову, он мертв.
– Так Гавриле и надо, – кровожадно одобрил Казимирчик и только тут обратил внимание на какие-то листки, которые кружил вокруг них ночной ветер. – Постой, а это что такое? – изумился он.
– Деньги, – отозвалась Амалия, – фальшивые. Я выбросила их в окно, потому что не знала, как все кончится. Я хотела привлечь внимание…
– Но они же настоящие! – возмутился дядюшка, ловя одну бумажку и ощупывая ее.
– Фальшивые, говорю вам! – возразила Амалия.
– А выглядят как настоящие, – нехотя сдался Казимирчик. – Значит, я не в раю?
Племянница заверила его, что он находится на грешной земле и что вообще он жив и здоров. С помощью Голованова Казимир все же сумел подняться на ноги, однако пошатнулся.
– Я же хотел тебя предупредить, – жалобно произнес он.
– Правда?
– Да. Но я не умею ухать совой!
В ответ Амалия от души обняла дядюшку и расцеловала в обе щеки.
– Что такое, ты плачешь? – обеспокоился Казимир, заметив, как блестят ее глаза.
– Я рада, что с вами ничего не случилось, – сквозь слезы ответила Амалия. – О, я никогда бы не простила себе, если б… Но я напишу обо всем Зимородкову и позабочусь, чтобы вам дали награду. Вы самый лучший дядюшка на свете!
12
«Дорогая мама,
Синяя долина – превосходное имение. Здесь много воды и свежий воздух. Я замечательно отдохнула. Кстати, я раскрыла три убийства и разоблачила фальшивомонетчиков…»
Амалия посмотрела на письмо, которое писала своей матери, и почувствовала непреодолимое желание вновь разорвать лист и начать все сначала. Уже несколько раз она пыталась объяснить, что же именно здесь произошло, а ей все никак не удавалось.
В дверь постучали.
– Войдите! – крикнула Амалия.
В комнату ступил Саша Зимородков, которого прислали из столицы завершать это запутанное дело, и
