– Да мы тут по два-три часа в очереди сидим! – вздохнула жертва кризиса.
– Мы же с вами договаривались – не больше 30 минут в очереди! – возмутился премьер и поглядел на стоявшего рядом главу Роструда Юрия Герция. – Мы же вам деньги на это выделяем!
– Спасибо! – воскликнул тот.
– На поддержку службы занятости... – договорил премьер.
– Спасибо! – еще раз поблагодарил глава Роструда.
– Чтобы очередей не было... – сказал Владимир Путин.
– Нет, – поправила его Татьяна Голикова, – на это еще не выделили. Только рассматриваете. На социальную поддержку безработных выделили...
– Но тем не менее мы с вами договаривались! – настаивал премьер. – Что не больше 30 минут...
В другой комнате безработные сами искали себе работу при помощи пяти компьютеров.
– На какую зарплату претендуете? – спросил одного юношу, сидевшего за компьютером с крайне задумчивым видом, Владимир Путин.
– Ну-у... – мгновенно откликнулся тот, и глаза его ожили, и в них, мне показалось, запрыгали крестики и, главное, нолики... Он понимал, что премьер просто так не спросит.
– В общем, чем больше, тем лучше, правильно я понял? – похлопал его по плечу премьер, пошел дальше и наткнулся прямо на Людмилу Будакову. Она так и стояла в центре холла.
Она сбивчиво объясняла Владимиру Путину то же, что и мне полчаса назад, очень волновалась, понять ее теперь было трудно, но он, кажется, старался. Она еще рассказала про свое онкологическое заболевание, после которого стало плохо с глазами, и про сына, и про контролера, и про телефон...
– На каком предприятии работает ваш сын?.. Посмотрим, что за предприятие... А вы сюда пришли зарегистрироваться? – спросил ее премьер. – Надо зарегистрироваться и, главное, надо лечиться... напишите вашу фамилию. Как ваша фамилия?..
– Мне по справке, которую выдали в больнице, только лежать можно, а не работать, – пробормотала она. – Да где же написать-то?
Глава Роструда дал ей какой-то буклет. Она написала свою фамилию, и он сказал ей, что ее вызовут. Она кивнула.
Потом был еще один уволенный из администрации Подольского района эксперт аналитического отдела Игорь Тронь, который был уверен, что страна взамен должна построить и отдать ему булочную, в которой он станет работать вместе со своей женой, и Владимир Путин попросил и его телефон тоже, заметив, что в программу поддержки занятости входят не только пособия по безработице, но и деньги, выделяемые на создание новых рабочих мест. От этого сообщения голос Игоря Троня зазвучал с новой силой, и он сказал уже с металлом (причем, по-моему, драгоценным):
– Дадут мне булочную – я буду в ней работать.
На втором этаже центра занятости, когда премьер уже собрался уходить, его остановила еще одна женщина, Елена Романова. Это была первая женщина здесь, которую, как мне показалось, совершенно не интересовала ее собственная судьба на фоне происходящих в стране процессов.
– Владимир Владимирович, – спросила она проходящего мимо премьера, – насколько, как вы оцениваете, глубокий в мире кризис?
Господин Путин нисколько не удивился. (В последний раз он ответил так же, не задумываясь, когда я спросил у него после одного из прямых телеэфиров, в чем, по его мнению, смысл жизни. «В самосовершенствовании», – мгновенно ответил Владимир Путин.)
– И нашим, и международным экспертам просто не с чем сравнить этот кризис... – сказал теперь премьер. – Никто не может сказать точно.
– Но хотя бы скажите, насколько туго пояса затягивать?! – взмолилась женщина.
– В первом квартале следующего года, надеюсь, увидим свет в конце тоннеля, – сообщил ей Владимир Путин.
– Говорят же, экономика-то у нас хорошая...
– У нас база в целом неплохая, – согласился премьер. – Главное – поддержать людей, оказавшихся в трудном положении... Катастрофы, как я уже как-то говорил, не будет...
– Цены-то растут почему?!
– Импорта много, – быстро ответил премьер. – Все, что шло на экспорт, сузилось и сократилось. Газовики снизили продажи – и упали их заказы металлургам... Хотя соотношение между рублем и твердой валютой для нашей экономики сейчас в целом выгодное... За один доллар экспортно ориентированные предприятия получают 35—36 рублей, а продукцию-то производят здесь – и их доходы растут...
Он уже хотел попрощаться и отойти, но она его спросила:
– А что у нас будет с рублем, долларом и евро?
Премьер остановился:
– Сегодня соотношение уравновесилось. Застыло.
– Он не рухнет? – с тревогой в голосе спросила она.
– Не должен, – с такой же тревогой ответил премьер.
Они помолчали.
– ЦБ уверяет нас, что в ближайшее время не будет никаких изменений, – продолжил премьер. – Мы получаем много долларов за счет продаж на экспорт.
Потом предприятия продают эти доллары за рубли здесь. И приток уравновесился с оттоком...
– Еще вопрос, – сказала она. – Извините, не каждый день с президентом поговоришь... То есть...
– Ничего, – успокоил он ее, – я спокойно к этому отношусь. Не важно.
– Так вот, говорят, – неуверенно продолжила она, – в мире новая валюта вместо доллара будет...
– Ерунда, – успокоил он ее и на этот раз. – В среднесрочной и краткосрочной перспективе американская экономика восстановится. Глубоких трагедий не будет... хотя если они и дальше так себя вести будут...
Владимир Путин сделал еще одну попытку попрощаться с этой милой женщиной.
– А пенсионный возраст отодвинется у нас? – спросила она.
– Я считаю, в этом нет необходимости, – ответил он.
– Я тоже! – воскликнула она.
– А вот в Италии, например, приняли закон, по которому женщины выходят на пенсию в 65 лет! – вдруг сказал премьер: в укор Италии и не в укор себе.
– А во Франции пособие по безработице у женщины – 500 евро! – тут же ответила она.
– Некорректно сравнивать... – начал объяснять премьер.
– Так вы же первый сравнивать начали, – удивилась она.
Прямая мера
В качестве прямой меры поддержки потерявших работу правительство с 1 января 2009 года повысило пособие по безработице с 3,4 тыс. до 4,9 тыс. рублей.
На выплату пособий в 2009 году будет направлено около 30 млрд. рублей. Владимир Путин пообещал выделить Федеральной службе занятости от 10 млрд. до 50 млрд. рублей на переподготовку безработных.
Помощь в снятии социального напряжения предлагает и бизнес, впрочем, не забывая и про себя. Например, лидер «Деловой России» Борис Титов предложил правительству предоставить бизнесу отсрочку или рассрочку по уплате НДС и налога на прибыль за третий и четвертый кварталы 2008 года. Он считает, что долг компании вернут за два года – в 2009 и 2010 годах. А за это они обязуются не понижать работникам зарплату, сохраняя ее на уровне сентября 2008 года. В Госдуме считают, что государство этого не потянет.
«Я против скидывания обязательств на государство, – говорит первый заместитель председателя комитета Госдумы по социальной политике Ильдар Габдрахманов, – в кризисе есть и плюсы – избавление от неэффективного бизнеса. А отсрочки платежей мы и так уже сделали в налоговом пакете. Теперь НДС предприятия должны платить не ежемесячно, а поквартально, а налог на прибыль – не авансом, а только после получения прибыли».
Гастарбайтеров будет вдвое меньше
