Но до площадки оказалось дойти не так-то просто. Все знакомые боевики и даже представители других факультетов, встречавшиеся по дороге, поздравляли нас с победой. Некоторые жали руку, некоторые хлопали по плечам, один конструктор с четвертого цикла так вообще остановил меня и после поздравления принялся выпытывать, где я нашел такую модификацию клятвы. Пришлось признаться, что это моя разработка, но делиться я ею не собираюсь, так как планирую участвовать в соревнованиях следующего цикла. После этого настойчивый конструктор свалил, а мы с Хором наконец-то добрались до своей команды, которая и без церемонии купалась в лучах славы и почета. Златко тоже досталась своя порция, но взглядом с остальными игроками он отчего-то старался не встречаться.
Постепенно поздравления затихли, адепты разошлись по группам и стали ждать преподавателей, которые не замедлили появиться. В целом эта линейка ничем не отличалась от предыдущих. Фалиано снова толкнул длинную торжественную речь, в которой объявил об окончании соревнований Академии, рассказал об их итогах, похвалил всех за упорный труд, волю к победе… и так далее. Я даже успел заскучать и пропустил момент, когда ректор попросил выйти команду победителей. Лишь только отметив, что из строя боевиков на середину площадки потянулись сиявшие, словно начищенные медные тазики, игроки, решил к ним присоединиться.
Награждал нас сам Ризак, который подходил к каждому, пожимал руку, говоря торжественные слова, и вручал листок с небольшим мешочком. Так как я стоял с края шеренги, меня декан оставил на закуску, а пожав руку, сказал совсем не традиционные слова поздравления:
– Спасибо, Алекс. Скажу честно, я совсем не рассчитывал на вашу победу.
– Пожалуйста, – ответил я и ухмыльнулся. – Надеюсь, ваша ставка была не очень большой?
Ризак в ответ рассмеялся, вручил мне листок с мешочком и сообщил:
– Кстати, думаю, тебе будет интересно узнать, что вчера Фалиано слегка изменил правила Игры. Теперь в них запрещается использовать плетение клятвы, связывающее игроков одной команды.
– Этого стоило ожидать, – отозвался я.
Ага, хотел бы я посмотреть, как мою наработку будут использовать другие, не обладающие специфическими способностями!
Магистр улыбнулся и вернулся в шеренгу преподавателей, а я взвесил мешочек в руке и понял, что в нем три-четыре десятка золотых, не больше. И это и есть так называемое солидное денежное вознаграждение? Не ценят победителей, однако! Или же это ректор рискнул поставить кругленькую сумму на команду своего факультета, поэтому сейчас решил сэкономить?
Так как награждение закончилось, Фалиано попросил нас вернуться на свои места и принялся закругляться, желая всем адептам всяческих успехов и напоминая, что эти несколько месяцев они должны упорно заниматься, чтобы на грядущей практике продемонстрировать хороший результат. После этого он еще раз поздравил боевой факультет с самой убедительной победой в соревнованиях за последние два десятилетия и удалился вместе с остальными. И тут же последовал второй этап поздравлений, который я весьма невежливо покинул, отправившись прямиком к хозяйственнику.
Мой расчет не оправдался, хорошее настроение не помешало мужику прочитать мне длинную нотацию о том, как нужно бережно относиться к вещам, которую я молча выслушал, всем своим видом демонстрируя, как был не прав, позволяя конструкторам жечь и дырявить мою форму. Но когда нотация подошла к концу, выполнивший свой священный долг хозяйственник выдал мне новый комплект с таким выражением на лице, будто расставался с бесценным сокровищем. Подхватив форму, я покинул обитель местного Скряги, столкнувшись в дверях с Дениром, которого поджидала аналогичная нотация.
Заходить в общагу я не стал, просто закинул добычу в наше окно, а потом отправился в столовую, где нашел друзей на привычном месте. Хор со счастливой улыбкой рассматривал свою вольницу, а вампирша просто умилялась, наблюдая за этой сценой. Признаться откровенно, при взгляде на лучившееся радостью лицо демона и у меня на душе слегка потеплело – все же не зря я старался, сумел-таки помочь другу. Теперь остается только пожелать ему удачи в решении всех домашних проблем.
При моем появлении Хор бережно спрятал вольницу в карман и снова попытался произнести благодарственную речь, но я показал ему кулак и принялся за уничтожение завтрака. Однако спокойно поработать челюстями мне не дали. Глядя на слегка обидевшегося демона, Киса поинтересовалась:
– Алекс, а почему тебе не нравится, когда кто-то тебя благодарит?
– Характер такой, – буркнул я.
– Это не ответ.
– А другого у меня нету, – развел я руками, умудрившись не расплескать компот в кружке.
– Ну а все-таки, почему ты не дал мне ни слова сказать, когда выручил своей кровью? И почему теперь не можешь просто выслушать Хора? Почему строишь из себя скромника? Ведь я прекрасно вижу, что ты не такой. Ты же чувствовал себя нормально на церемонии, не краснел, не пытался стать незаметным, а спокойно выслушал благодарность Ризака и принял заслуженную награду. Так почему сейчас тебя словно подменили?
Я понял, что вампирша не отвяжется, тяжело вздохнул и ответил:
– Потому что Ризак тут совершенно ни при чем. Я старался не для него, и награду он выдал мне лишь по собственному желанию… Не знаю, как вам это объяснить, но когда я что-то делаю для других, мне не хочется выслушивать их пламенные речи. Они мне и даром не нужны, так как не приносят ни морального удовлетворения, ни эстетического наслаждения, ни хоть каких-либо приятных чувств. Вероятно, такое у меня воспитание. Да, я знаю, что остальные могут наслаждаться благодарностью, принимать ее с радостью, считая своей заслугой, но для меня наградой является совсем-совсем иное.
– И что же? – спросил Хор.
– Результат моих действий, – просто ответил я, но, видя недоумение на лицах друзей, решил пояснить: – Мне очень приятно видеть, как тебя, Киса, оставила жажда и ты вновь вернулась к нормальной жизни, как ты, Хор, словно ребенок радуешься своей вольнице. Именно это приносит мне наслаждение. Наблюдение за красочными картинками из жизни и осознание того факта, что именно я их нарисовал. А слова… После этого они мне уже не нужны.
Над столиком повисло молчание. Друзья с трудом переваривали мое заявление, а я, видя, что процесс затягивается, решил сменить тему:
– Ладно, хватит обо мне. Лучше расскажите, что такое эта таинственная практика и как именно к ней нужно готовиться.
Хор с Кисой с готовностью начали просвещать безграмотного адепта, а я, слушая их рассказы, думал совсем о другом. Ведь я назвал только одну причину моего странного поведения, причем далеко не главную, а существовала еще одна. Она была основана на знании психологии и успела прочно перейти на уровень моей подсознательной реакции. А все дело в том, что я знал – слова благодарности нужны не только тому, кто помогает другому в решении его проблем. Они нужны и тому, кто испытывает благодарность. Ведь озвучив ее, выплеснув наружу, можно снять со своей души тяжкий груз, который не даст человеку жить спокойно.
Наверное, не мне вам рассказывать, что вполне традиционным после решения какой-нибудь мелкой проблемы стало «накрывать поляну». Ведь спиртное развязывает язык и человек может спокойно высказать свою благодарность тому, кто ему помог, а наутро проснуться хоть и с головой болью, но чистой совестью. Как же иначе – ведь он-то уже никому ничего не должен! А теперь задумаемся, так ли равноценна была стоимость услуги и накрытого стола с несколькими бутылками огненной воды? Но в итоге все довольны и счастливы. Тот, кто помог, – хорошо проведенным временем, ведь он не просто напился за чужой счет, а еще и получил удовлетворение от выслушивания благодарных речей. Ну а про того, кто помощь принимал, и говорить нечего – проблему решил, с моральными долгами рассчитался, теперь найти бы, чем здоровье поправить…
Так, это я что-то не туда свернул, но общий смысл, надеюсь, понятен. Невысказанная благодарность может сильно усложнить жизнь, но, само собой, лишь тем, кому понятие «совесть» знакомо не понаслышке. Она будет отвлекать на себя внимание, лежать на душе камнем, постепенно увеличивающимся в размере. Человек станет размышлять, что бы такое сделать или подарить своему помощнику, чтобы не оказаться неблагодарным подлецом в своих собственных глазах. Как бы ему рассчитаться с долгом?
Нет, я прекрасно понимаю, что в результате это может вылиться либо в очень дорогой подарок, либо просто позабыться, с течением времени оттеснившись другими проблемами. Но даже в последнем случае,
