Жизнь как квеч. Идиш: язык и культура

позволяющая старику притворяться, что он не хочет никого беспокоить; крушение надежд второго пассажира после того, как тот напоил еврея… Но самый главный элемент — квеч (жалоба). Это не просто приятное занятие, не просто реакция на тяжелые обстоятельства, а образ жизни, не зависящий от исполнения или неисполнения желаний. Квеч может относиться к голоду и сытости, довольству и разочарованию. Это некое знание, взгляд на мир сквозь тусклые очки.

Первые квечи старого еврея — средство для достижения цели. Старик хочет пить. Ему лень вставать. Он прикидывает, что получит желаемое, если достаточно громко завопит. Но первые несколько «ой» — всего лишь вступление. Квинтэссенция еврейства, дос пинтеле йидиш, появляется только в последней фразе анекдота. Старик знает, что происходит. Знает, что пассажиру было плевать на умирающего от жажды соседа, пока тот молчал. Знает, что вода — знак презрения, а не акт милосердия. А еще он знает, что для поддержания нравственного равновесия в мире, где безразличие — лучшее, на что можно надеяться, иногда необходим принцип афцилохес («назло»), порыв сделать что-то просто потому, что другой того не хочет. И старик понимает, как афцилохес работает. Евреи — единственный в истории народ, который в корне поменял представления об удовольствии, научившись выражать его посредством жалобы. Квеч, пусть немного, но облегчает жизнь во враждебной обстановке. Если бы песня «Rolling Stones» Satisfaction (которая начинается словами: «Я не могу получить удовлетворение») была написана на идише, ее первыми словами были бы «Я обожаю говорить вам, что не могу получить удовлетворение (потому что только недовольное нытье и может удовлетворить меня)».

III

Квеч, как и многие другие явления еврейской культуры, уходит корнями в Библию. Изрядная часть Библии посвящена непрерывному ропоту израильтян, которые придираются ко всему сущему. Они жалуются на проблемы и на их решения. Жалуются в Египте и в пустыне. Что бы Бог ни сделал, все не так. Какие бы милости Он ни послал, их всегда мало.

Вот, например: израильтяне стоят на берегу Красного моря, а фараон и его слуги вот-вот настигнут их. Незадолго до того Бог направо и налево сыпал казнями египетскими; Он только что перебил всех египетских первенцев. Израильтяне, понятно, нервничают, но одно дело — быть слегка на взводе, и совсем другое — оскорблять своего спасителя: «И сказали они Моше: Не потому ли, что нет могил в Мицраиме[2], ты взял нас умирать в пустыне. Что сделал ты с нами, выведя нас из Мицраима! Ведь это есть то, что мы говорили тебе в Мицраиме так: Оставь нас, и мы будем служить Мицраиму. Ибо лучше нам служить Мицраиму, чем умереть нам в пустыне» (Исх. 14:11–12).

Из подобных вещей складывается, так сказать, исходный квеч — первое оповещение окружающих о своих несчастьях, которое задает общую тематику жалоб. Если бы Исааку Ньютону упало на голову не яблоко, а картофельный кугл, то сейчас весь мир бы знал, что любому квечу всегда препятствует равный и противоположный противоквеч, ответ на первое причитание. Противоквеч тоже встречается в Библии. Ярче всего он проявляется тогда, когда Бог решает внять жалобам израильтян на пищу, тем самым дав им новый повод для недовольства.

Ах, евреи хотят мяса вместо манны? Моисей говорит им:

«И даст Господь вам мяса, и будете есть.
Не один день будете есть
и не два дня,
и не пять дней,
и не десять дней,
и не двадцать дней;
но целый месяц, пока не выйдет оно из ваших ноздрей» (Чис. 11:18–20)

Они и впрямь получают мясо — перепелок, сотни и сотни перепелок — и чуму на десерт. Так заканчивается одиннадцатая глава книги Числа. Первое предложение двенадцатой главы гласит: «И говорили Мирьям и Аарон против Моше». Квеч необходим еврейской душе, как дыхание — телу.

Ворчанием пронизан весь Ветхий Завет (ибо что есть речи иудейских пророков, как не квеч во имя Господа?), оно — один из главных источников еврейского менталитета. Иудаизм в целом и идиш в частности уделяют квечу особое внимание. Кроме того, в идише есть много способов пожаловаться на зануд, которые жалуются — причем чаще всего жалобы обращены к тем самым занудам, которые жалуются. И если в англоязычной культуре нытье в ответ на нытье считается легким перегибом палки, то идиш рассуждает как гомеопат: подобное лечится подобным. Лучший ответ на квеч — другой квеч, противоядие, которое заставит всех прекратить хныкать — всех, кроме вас.

Однако «Современный англо-идиш и идиш-английский словарь» Уриэля Вайнрайха дает такой перевод глагола квечн: «press», «squeeze», «pinch», «strain» («давить», «сжимать», «щипать», «напрягать(ся)»). Ни слова о ворчании или жалобе. Вы можете квечн апельсин, чтобы выжать сок, можете квечн кнопку звонка или квечн мит ди плейцес («пожать плечами»), если никто не отзывается на звонок. Все это — примеры правильного использования глагола квечн. Вроде бы ни один из них не связан с хныканьем. Связь обнаруживается в возвратной форме глагола — квечн зих («напрягаться»). Значение, данное в словаре Вайнрайха, уточняется в идиш-англо-ивритском словаре Александра Гаркави 1928 года издания, где квечн означает не просто «напрягаться», а «тужиться при испражнении» — «strain at stool». То есть маяться (говорили же вам, ешьте чернослив). Сходство с жалобой — в интонации: нытик издает те же звуки, что и человек, забывший принять слабительное. И слушать обоих одинаково приятно. У истинного квеча есть особое свойство — квечущий не успокоится, пока не извергнет из себя все без остатка. Попробуйте спросить кого-нибудь, как он себя чувствует. Если вам ответят: «Ой, и не спрашивайте!» — помните, ведь вы уже спросили. Так что в двадцатиминутном излиянии цурес виноваты только вы.

Наряду с руганью и талантом рушить чужие надежды (по сути, и то и другое — квеч на тему «так не должно было быть»), жалоба — одна из главных еврейских особенностей, известная как среди евреев, так и среди гоев. Начиная с Гегеля традиционный западный взгляд на природу вещей раскладывает все на три элемента: тезис, антитезис и синтез. Евреи же считают несколько иначе. Перечитайте приведенные выше библейские цитаты. Тезис: мы умрем в пустыне. Антитезис: мы вусмерть объедимся в пустыне. Синтез (если его можно так назвать): мы выберемся из пустыни относительно целыми и невредимыми — и будем жаловаться дальше. Иудаизм всегда стоит на позиции антитезиса. Александр Поп сказал: «Все, что есть, — хорошо»^{1}. Мы говорим: «Все, что есть, — не годится». Адам дал имена всем Божьим творениям; его потомки критикуют эти творения.

IV

Стремление противоречить — еврейский национальный вид спорта. Оно возникло из общей абсурдности еврейского существования. В Библии неоднократно повторяется, что мы — богоизбранный народ, Его любимчики. И как же Он проявляет свою любовь? Взгляните на историю евреев. Преследования, статус изгоев — два притока одной большой реки под названием голес («изгнание»), по которой евреи плывут уже две тысячи лет. Ученые даже колеблются, можно ли считать иудейское общество до вавилонского пленения — еврейским (в том смысле, который мы вкладываем в это