Через два года после смерти короля Рауль похитил Анну (а возможно, что похищение было разыграно) и увез ее к себе в замок.
Рауль развелся с женой и обвенчался с Анной. Оскорбленная жена Рауля обратилась за помощью к папе, и тот вынужден был запретить брак графа, грозя отлучением от церкви. Папа приказал Раулю уйти от Анны. Но Анна, пожертвовав властью регентши, осталась с возлюбленным. Любовь сына к ней была столь велика, что Анна вместе с графом Валуа и его детьми от первого брака всюду сопровождали мальчика- короля в его поездках по Франции.
8 сентября 1074 года Анна Ярославна овдовела во второй раз. Она поселилась при дворе сына и опять стала подписывать государственные бумаги, однако уже не как опекунша сына, а как «мать короля».
В 1075 году Анна в последний раз подписала вместе с сыном государственный указ. Подписала славянскими буквами, кириллицей — «Айна Реина», то есть Анна Королева. Дочь составителя «Русской Правды» не забыла и в далекой Франции родной язык.
С этого времени все известия о ней кончаются. Мы не знаем, где и когда умерла Анна Ярославна. «Анна возвратилась в землю своих предков»,— написано на подножии ее статуи в монастыре святого Викентия. Однако киевские летописи об этом молчат. Вместе с тем трудно предположить, чтобы такое событие, как возвращение на родину дочери Ярослава, прошло для киевлян незамеченным. Возможно, Анна Ярославна ездила на родину и вернулась обратно во Францию. В XVII веке в аббатстве Виллье, неподалеку от Эстампа, один монах отыскал могилу, как он уверял, королевы Анны. Тогда же обнаружили и ее герб: лилии и открытые ворота крепости, увенчанные короной. Может быть, это воспоминание о Золотых воротах, построенных ее отцом в Киеве? Знаменитое реймское славянское евангелие, которое показывали Петру Первому, было привезено во Францию Анной Ярославной.
Не менее удивительной была судьба ее племянницы — дочери родного брата Анны Всеволода Ярославича. Подобно своему отцу Ярославу Мудрому, Всеволод стремился поддерживать родственные связи с европейскими государствами, и это ему вполне удалось. От первого брака Всеволода с дочерью византийского императора Константина Мономаха у него был сын — Владимир Мономах и дочь Анна (Янка). В основанном ею монастыре возникла одна из первых на Руси женских школ. Владимира Мономаха Всеволод женил на английской принцессе Гиде, Янка была помолвлена с византийским царевичем, но этот брак не состоялся, так как жениха насильно постригли в монахи.
Свою дочь от второго брака — юную Евпраксию двенадцати- или четырнадцатилетней девочкой Всеволод отправил в Саксонию в дом жениха маркграфа Генриха Штаденского.
Легендарная биография Евпраксии вплоть до недавнего времени вдохновляла авторов поэм и романов. Итальянские и немецкие хроники посвятили ей немало страниц, и почти нет историков средневековья, которые бы остались равнодушны к этому сюжету. Жизнь Евпраксии и в самом деле не назовешь заурядной.
Немецкая хроника рассказывает, что «дочь русского царя» пришла в Германию с «верблюдами, нагруженными роскошными одеждами, драгоценными камнями и вообще несметным богатством». Прежде чем обвенчаться со своим женихом, Евпраксия должна была получить образование в Кведлинбургском саксонском монастыре. Видимо, таково было желание отца: Всеволод был человеком образованным и, как потом писал его сын Владимир Мономах, знал пять языков.
Настоятельницей монастыря в то время была сестра императора Германии Генриха IV Адельгейда, и Евпраксия обучалась там немецкому, латинскому языкам и иным книжным премудростям. Перед свадьбой Евпраксия перешла в католичество и получила имя своей наставницы — Адельгейды. Замужняя ее жизнь с саксонским маркграфом была недолгой: через год Генрих Штаденский скончался.
Оставшись одна, Евпраксия-Адельгейда часто навещала Кведлинбургский монастырь, куда к сестре- аббатиссе приезжал император Генрих IV, только что похоронивший жену. Он познакомился с молоденькой вдовой из русской земли и влюбился так сильно, что решил жениться. Да и отец Евпраксии, князь Всеволод, считался среди государей Европы лицом влиятельным.
Коронование Адельгейды и венчание состоялось в августе 1089 года в Кельне. Впрочем, и новый брак не был для нее счастливым, потому что Генрих IV оказался жестоким и развратным человеком, он принуждал молоденькую жену к участию в оргиях, обычных при его дворе, и был поражен тем, что она рассказала об этом своему духовнику. Немецкая легенда говорит, что «первое время она молчала по женской стыдливости, а когда величина преступлений победила женское терпение, она раскрыла это дело священникам и епископам»[2].
За разглашение семейной тайны разгневанный супруг подверг Адельгейду своего рода заключению, удалив всех ее друзей. Ярость Генриха была тем сильнее, что он ревновал жену к своему сыну от первого брака Конраду. Евпраксия имела, как свидетельствуют немецкие хроники, немало сочувствующих и преданных ей друзей. Поэтому она сумела, обманув бдительность стражи, бежать и встретилась с римским папой, который, выслушав ее рассказ, предложил ей выступить с обличением мужа на церковном соборе в марте 1095 года. По развратности и жестокости современники сравнивали Генриха IV с Нероном, и вступить с таким человеком в открытую борьбу было делом нелегким, требовавшим незаурядного мужества и личной отваги.
На собор явились епископы Италии, Франции, Германии — всего четыре тысячи человек, слушателей же было тридцать тысяч, так что заседания пришлось проводить под открытым небом, в поле. Не щадя себя, Евпраксия-Адельгейда рассказала о всех издевательствах, которым ее подверг император. Это было, по существу, ее гражданским самоубийством.
Беспощадная искренность, с которой выступила германская императрица, поразила современников. Ведь она не искала ничего, кроме правды и справедливости.
Прожив два года в Италии, при дворе Конрада, Адельгейда переехала в Венгрию. И хотя мы не знаем, была ли жива в это время ее тетка — венгерская королева Анастасия, родственные связи помогли Евпраксии чувствовать себя там хорошо. Узнав, что его жена нашла приют в Венгрии, Генрих стал требовать через своих послов ее выдачи, и Евпраксия вернулась на родину в Киев.
Разоблачения Адельгейды помогли противникам Генриха и заставили его отречься от престола. А 7 августа 1106 года Генрих IV скончался. В декабре того же года Евпраксия-Адельгейда постриглась в монахини в Андреевском монастыре, в том самом, где настоятельницей была ее сестра Янка. Разумеется, в Киеве знали все подробности ее громкого процесса, но осуждали не Генриха, а Евпраксию, которая осмелилась идти против мужа. И хотя мать ее, вдова князя Всеволода, была жива, Евпраксии-Адельгейде было на родине несладко. Через два с половиной года, 9 июля 1109 года, Евпраксия скончалась в монастыре на тридцать восьмом году жизни.
Таковы судьбы киевлянок, носивших в Европе королевские короны.
Что можно сказать о степени образованности, уровне культуры женщин Древней Руси?
Известно, что о смерти князя Владимира, своего отца, Ярослав Мудрый, правивший тогда в Новгороде, узнал из письма сестры Предславы. Все дочери Ярослава были грамотны. Ярослав основал первую на Руси библиотеку. Сестра Евпраксии-Адельгейды Янка знала родной язык своей матери — греческий. Янка не раз ездила в Константинополь, откуда сама привезла митрополита. Традиции женского образования были в это время достаточно сильны как в Западной Европе, так и в Византии, с которой Русь была теснейшим образом связана.
В Византии в IX веке жила поэтесса Касия. Касия была привезена на смотр красивейших девушек в Константинополь для того, чтобы император Феофил выбрал себе из них невесту. Касия императрицей не стала, удалилась в монастырь и писала там стихи не только религиозные, но и сатирические. Анна Комнина, дочь византийского императора Алексея, с детства проявляла необычайное рвение к книгам. Родители препятствовали этому как могли, но, выйдя замуж, Анна стала писать исторические сочинения и описала царствование своего отца.
Современницей ее была русская полоцкая княжна Предслава, дочь князя Георгия. Отличаясь необыкновенной красотой, Предслава отказывала всем женихам и против воли родителей рано ушла в монастырь, где постриглась в монахини под именем Евфросинии. Предслава-Евфросиния поселилась при Софийском соборе и занялась переписыванием книг. «И начат книги писати своими руками»,— сказано в ее житии. Как и Янка в Киеве, княжна основала школу для девочек, в которой обучала «младых девиц», в том числе и своих сестер — Городиславу и Звениславу, «писанию, також ремеслам, пению, швению и иным
