- Что это? - спросила бабушка.
- Смотри. Вот сколько я заработал, - сказал Хэн, указывая пальцем на сумму.
Бабушка потерла свои затуманенные глаза несколько раз и посмотрела на книжку. Она отнеслась со скепсисом к тому, что увидела:
- Что?.. Хэн, что ты наделал? Ограбил кого-то? Хотя ты не смог бы получить так много с простого грабежа...
- Я продал свой аккаунт в игре.
- Аккаунт?
- Это долгая история... Но в любом случае, я заработал их честно.
- Тогда нам... - переполненная эмоциями, бабушка тихо заплакала. - Хэн, выходит, нам больше не придется больше беспокоиться о счетах за воду и электричество?
- Конечно же нет, мы даже можем теперь купить свой собственный дом.
- И ты сможешь вновь пойти в школу... и мы устроим Хаян в университет. Теперь покончено с нашей нищенской жизнью.
Бабушка расплакалась. И Хэн тоже. Воспоминания о лишениях и бедствиях теперь казались незначительными и далекими.
- Теперь мы сможем жить счастливо, бабушка, - сказал Хэн в слезах.
- Да.
Они были так сильно растроганы, ведь им приходилось долгие годы работать вместе, чтобы преодолеть череду многих несчастий.
На следующей неделе они занимались поисками нового дома, а бабушку отправили на исследование в госпиталь. Оказалось, что ее здоровье ухудшалось многие годы, и дело было не только в спине, поэтому было решено госпитализировать ее на некоторое время. Хаян тоже была рада новой жизни.
Но их счастье длилось не долго.
Люди в черных костюмах. Те, встречи с кем Хэн старался избегать любой ценой, явились в госпиталь.
Люди в черных костюмах вломились в палату, в своих лакированных ботинках даже не переобувшись. Они были настолько накачены, что впятером заняли в палате все свободное место. Остальные пациенты и медперсонал покинули палату, дрожа от страха. Хэна, бабушку и пятерых мужчин оставили наедине.
Хэна успокаивало лишь то, что когда они пришли, сестры не было рядом. Их визиты никогда не заканчивались хорошо, и он не ожидал, что в этот раз будет иначе.
- Здравствуйте, мистер Ли. Примите мои поздравления, ваша семья в последнее время заработала целое состояние, - произнес мужчина с покрашенными в желтый цвет волосами.
- И что? - резко ответил Хэн.
- Мы пришли, чтобы забрать долг вашей семьи.
- Долг?
- Да, сэр. И я уверен, что вы готовы заплатить.
У Хэна перехватило дыхание. Когда он потерял родителей, ему остался в наследство семейный долг, который был равен ста тысячам долларов. Он должен был бы отказаться от права на наследование, но тогда он был еще слишком мал, чтобы знать, как это все работает. И бабушка была убита горем, потеряв своего сына, поэтому она не вспомнила, о необходимости отказаться от права наследования в гражданском суде в течение трех месяцев.
И как следствие, Хэн теперь был должен ростовщикам сто тысяч долларов. Он помнил, насколько ростовщики были беспощадны к нему, но сейчас у него были деньги, и больше нечего было бояться.
- Я заплачу. Сколько я должен?
- Заплатишь, значит? А вы самоуверенны. Но не важно. Вы же знаете, что мы всегда вежливы со своими клиентами. Вы должны нам более трех миллионов долларов.
После такого заявления Хэн пришел в ярость:
- Да где это видано?! Насколько я помню, мой отец был должен не более ста тысяч долларов.
- Слушай, прошло девять лет. Со временем процент растет.
- И все равно это слишком много, я подам иск в суд.
- В суд? Ну давай. Думаешь, судья примет твою сторону?
- Он примет справедливое решение.
- Ха-ха-ха, - взорвался смехом мужчина в ответ на такое заявление. Фальшивый блондин хлопнул себя по лбу и просто заревел от смеха.
- Объясни все так, чтобы парню стало ясно, хватит ходить вокруг да около, - проговорил молчавший прежде мужчина, стоявший позади. Хэн понял, что он тут главный.
- Да, босс. Прошу прощения, - сказал фальшивый блондин. - Послушай, мальчик и слушай внимательно. Мы сейчас не нарушаем ни одного закона. Мы действуем в рамках юридически установленных норм. Процентная ставка равна 50% в год. Простая математика. Сто тысяч становятся ста пятьюдесятью в конце первого года, двумястами двадцатью пятью на второй, в третий год это уже триста тридцать семь, а к четвертому - пятьсот шесть тысяч долларов.
Хэн продолжил вычисления самостоятельно и почувствовал отчаяние. За четыре года долг увеличивался пятикратно. Это означало, что за восемь лет долг вырастал до двух с половиной миллионов и если добавить к этому еще несколько месяцев, то сумма в более чем три миллиона оказывалась вполне реальной.
Не смотря на то, что время от времени они приходили и угрожали ему, он не осознавал, насколько сильно его долг вырос с учетом процента. Получалось, он даже не подозревал, что был должен три миллиона долларов.
Банкротство! Любой человек в здравом уме подал бы прошение о банкротстве, зная, что он задолжал такую сумму. Хэн так же рассмотрел возможность объявить себя банкротом. Подвох был в том, что ему пришлось бы заплатить суду, а так же адвокату, которому пришлось бы провести все необходимые процедуры для объявления банкротства. Иначе говоря, Хэн не мог себе позволить подать такое прошение. А если бы у него было достаточно денег для этого, ростовщики все равно не позволили бы ему подать прошение.
- Отдавай все деньги. Сейчас, - заявил фальшивый блондин.
- Нет, ни за что, - ответил Хэн.
- Нет? Само собой, господин Хэн, поступайте так, как считаете нужным. Скажете нет сейчас, мы уйдем, но вернемся завтра и спросим снова. Кроме того ведь и сумма, которую вы должны оплатить, будет немного больше чем сейчас.
Хэн видел, с какой уверенностью эти люди вели себя. С уверенностью тех, кто наделен властью.
Хэн точно знал, что произойдет, если он откажется платить. Сейчас, после того, как они узнали о его состоянии и явились лично, у него уже не было другого выбора
Они стояли и ухмылялись.
- Похоже, что твоя бедная бабушка настолько больна, что ей нужно передохнуть в этом госпитале. Ей ведь не помешает побыть здесь немного дольше? Кстати, я только что видел твою младшую сестру в коридоре. Милашка. У меня есть парочка друзей, которым нравиться ухлестывать за маленькими школьницами.
- Даже не смей и пальцем тронуть Хаян!
- Спокойно, я никого пока не тронул. Мы ведь просто разговариваем, верно? Вот, должно быть, трогательное будет зрелище, если вы все втроем одновременно приболеете.
Хэн не мог больше терпеть эти завуалированные угрозы. У него не было выбора. Он знал, что эти люди могут выполнить то, что обещают.
Те, кто не может расплатиться и те, кто решил не платить... Он в свое время видел слишком много таких людей, а то, что с ними происходило впоследствии, часто было хуже смерти.
Сам он провинился лишь в том, что родился в семье, которая задолжала денег этим людям. И даже
