моргали, а их хвосты подергивались, как у разъяренной кошки. Их запах, как в львином вольере в зоопарке, заставил Дэвида почувствовать дурноту.
- Что ж, Феникс, - холодно сказал крупнейший грифон, - я полагаю, ты знаешь Правило?
Феникс слабо улыбнулся и прочистил горло. - Ну, надо же, грифон, - сказал он неуверенно. - Так неожиданно, встретить вас здесь. Э... э... правило? Какое правило?
- Правило 26, - сказал грифон. - 'Ни одному человеческому существу не должно быть позволено ступать на...'
- Ах, это правило, - сказал Феникс, с беззаботным смехом. - Я думал, все знают, что Совет 1935 года изменил его. Может быть, вы еще не слышали?
- Так не пойдет, Феникс. Ты конечно же слышал о наказании за нарушение Правила, которое ты должен понести вместе с этим человеческим мальчиком?
- Минуточку, мой любезный грифон! Я... э...
- Смерть!
Феникс вздрогнул, а ноги Дэвида обмякли. У них даже не было шанса объясниться с грифонами. Их захватчики построились в две линии, по одной с каждой стороны от них, и после выкрика команды от лидера, все двинулись строем. Грифон, что держал Феникса, страшно подмигнул Дэвиду и сделал жест, проведя по горлу своим крылом.
- Мужайся, мой мальчик, - прошептал Феникс. - Самое темное время всегда перед рассветом.
Вскоре они достигли холма. Дэвида и Феникса сопроводили к пещере и швырнули внутрь. Два грифона сели у входа, охраняя их, а остальные отправились обсуждать лучший способ вынесения наказания.
Дэвид был страшно напуган, но не хотел, чтобы Феникс понял это. И немного дрожащим голосом он спросил, - Что же нам делать?
Феникс нахмурился. - Не стоит отчаиваться, мой мальчик. Мой мозг справится с любой неприятностью. Я буду Думать. Тишину, пожалуйста.
И Феникс, прикрыв свои глаза крылом, стал Думать.
Чтобы чем-то заняться, Дэвид исследовал пещеру. Но здесь ничего не было. Пещера была маленькой и пустой. Он тщательно проверил стены, высматривая, есть ли места, где они могут прокопаться наружу. Таких не было. Его ноги подняли облако мелкой пыли, которая попала ему в глаза и нос и заставила его громко чихнуть. Разочарованный, он вернулся к Фениксу и сел. Наступило долгое молчание.
Постепенно к Дэвиду пришла идея. Она зародилась, как мелкая, слабая мысль на задворках его сознания, пометалась, начала расти, расширяться и наполняться... стала больше, яснее, лучше и...
- Феникс! - воскликнул Дэвид, вскакивая на ноги.
- Мой мальчик, мой дорогой мальчик, - сказал Феникс, его голос прерывался от эмоций, - я подумал, я все взвесил, я... ну, если быть кратким, все бесполезно. Соберись, мой мальчик! Мы обречены.
- Феникс, я...
- Пусть это будет уроком для тебя, мой мальчик, хоть это и будет твой последний урок. Глупцы несутся туда, куда ангелы боятся ступать. Ах кто бы мог сказать в золотые дни моей юности, что я приду к такому концу! Ох, жалкая птица! Ох, несчастный мальчик!
- Феникс...
- Но мы можем показать им, как умирают, мой мальчик! У нас еще есть тот... последний величественный жест. Пусть те, кто жил мудро и правильно, покажут, что они могут умереть также как и жили! Надеюсь, я пойду первым, так что ты получишь пример для подражания.
- ФЕНИКС!
- Мой мальчик?
- Послушай, пожалуйста! - И Дэвид зашептал в ухо Феникса.
План казался вполне хорошим, пока он был в его голове, но обращенный в слова, он звучал слишком просто. Пока он объяснял его, Дэвид чувствовал себя все более и более глупо, так что, в конце концов, он остановился совсем.
