периоды развертки. «Глаз не различает действительного характера изображения за каждый ход развертки и запечатлевает некоторую интегральную картину, которая возникает как вследствие инерционности глаза, так и послесвечения экрана» [3]. Истинную структуру шумового напряжения можно выявить, если фотографирование экрана производить только за один ход развертки. Тогда выяснится, что «шум» представляет собой колебательный процесс с беспорядочными, нерегулярными изменениями амплитуды и фазы (периода). Процесс характеризуется полной неповторяемостью во времени.
Можно видеть, что шумовая компонента передается через все каскады радиоприемного устройства. Если ее усилить за счет дополнительного поступления шумовой энергии через приемную антенну радиоприемного устройства, то передаваемый полезный сигнал может затеряться в шумовой дорожке и передаваемая по радиотракту информация будет утрачена. Так возникла идея применения радиопередатчиков шумовых помех, нарушающих работу радиоприемников различного назначения, в том числе и приемников радиолокационных станций.
Как говаривали многие главные конструкторы аппаратуры радиоэлектронной борьбы, «от идеи до ее практической реализации дистанция огромного размера», и реально работающие передатчики шумовых помех появились только в разгар Второй мировой воины. Изготовлены они были руками немецких радиоинженеров.
Весной 1941 г. в военно-морском порту Бреста оккупированной немцами Франции скопилось несколько крупных германских кораблей: крейсеры «Шарнхорст» и «Гнейзенау», а также тяжелый крейсер «Принц Ойген». «Шарнхорст» и «Гнейзенау» 22 марта 1941 г. возвратились из Атлантики, где охотились за английскими торговыми судами (на их счету было более двадцати потопленных кораблей), а «Принц Ойген» участвовал в морском бою с превосходящими силами англичан вместе с линкором «Бисмарк». В том бою «Бисмарк» был потоплен, а «Принц Ойген» сумел добраться до Бреста.
Несмотря на принятые меры по маскировке кораблей, английские самолеты-разведчики все-таки обнаружили их в порту Бреста и передали эти сведения командованию бомбардировочной авиации. Начались ежедневные налеты на стоявшие на ремонте суда. Наносимые повреждения оперативно устранялись, но после нескольких бомбардировок германское командование решило вывести корабли в какой-нибудь немецкий порт, подальше от этих надоедавших англичан. Немецкие гавани тоже подвергались ударам с воздуха, но не так часто, как порт, находившийся на противоположной стороне Ла- Манша. Английское командование понимало, что немцы обязательно примут меры по выводу кораблей из Бреста, и старалось всеми силами помешать этому.
Радиоэлектронной борьбой с англичанами руководил немецкий генерал Вольфганг Мартини. Ему удалось организовать целую систему мероприятий для проведения такой борьбы: провести разведку несущих частот береговых английских РЛС и их хотя бы примерного географического положения: разработать передатчики помех, которые были способны «забить» (насытить) приемники английских РЛС и ослепить их индикаторы (передатчики помех создавались предусмотрительно сразу двух типов: самолетные и наземного базирования), он заблаговременно выбрал точки размещения наземных передатчиков на французском побережье; подготовил тщательно выверенный график их включения (противник не должен догадаться, что ему создают помехи, поэтому сначала передатчики включались на короткое время, и у англичан создавалось впечатление о каких-то непонятных явлениях на трассе распространения сигналов, бороться с которыми невозможно и лучше их просто переждать). Кроме того, Мартини определил персональную привязку каждого из передатчиков помехи к конкретной береговой РЛС англичан.
Был продуман и целый ряд мероприятий, отвлекающих англичан от самой мысли об уходе кораблей в немецкие порты. Например, прилюдно на корабли завозили ящики с пробковыми шлемами. Загружались бочки с маслом, имевшие кричащие надписи на борту: «Для использования в тропиках». Все это наводило на мысль, что кораблям предстоит плавание у африканского побережья для нападений на конвои англичан, проходящие в этих местах. И английские осведомители, которыми кишел Брест, заглатывали такую наживку. До самой последней минуты продолжалось почтовое и прачечное обслуживание кораблей. Перед самым выходом кораблей из порта состоялся костюмированный бал. До минимума был сужен круг лиц, которых проинформировали о предстоящем выходе в немецкие порты: об этом знали только капитаны трех названных крейсеров.
Ночью, перед самым выходом кораблей, немцы на всякий случай произвели еще и отвлекающий воздушный налет: бомбы сбрасывали на пустынные отмели порта. Население Бреста попряталось в бомбоубежища.
Пока жители Бреста ожидали отбоя воздушной тревоги, три крейсера, сопровождаемые восемью эсминцами и шестнадцатью торпедными катерами, подняли якоря и медленно вышли из порта. С воздуха их прикрывал «зонтик» из 250 истребителей, которыми командовал Адольф Галланд, знаменитый ас люфтваффе, на счету которого уже было 94 сбитых самолета (назначение такого командира тоже говорило о важности операции).
Время выхода кораблей тоже было продумано — полночь 11 февраля 1942 г.: преимущество темноты, связанное с новой фазой луны: прилив, который давал дополнительные 5 м глубины, вовсе не лишние при переходе по мелководью (идти предполагалось у самого французского берега по узкой полоске воды, протраленной немецким тральщиком).
Только в море командам сообщили о походе домой, в германские порты. Соблюдалось полное радио- и радиолокационное молчание: это тоже входило в составленный генералом Мартини план проведения операции. Для передачи экстренных сообщений между кораблями использовали невидимый посторонним наблюдателям луч инфракрасного прожектора.
В предрассветные часы два самолета «Хейнкель», оборудованные передатчиками шумовых помех, начали излучение помех английским береговым РЛС с целью помешать обнаружению большой группы самолетов, сопровождающих покинувшие Брест корабли. Обнаружение этих самолетов могло указать англичанам на факт ухода кораблей из порта. Передатчики помех наземного базирования пока не включались, так как немецкие корабли еще не вошли в зону обнаружения береговых РЛС.
Когда время подошло, наземные передатчики тоже вступили в игру. Они были настроены на несущие частоты береговых РЛС, и действие их было настолько эффективно, что часть британских РЛС пришлось выключить, а функционирующие станции начали изменять рабочие частоты, чтобы уйти от помех. Англичане по-прежнему считали, что имеют дело с каким-то неизвестным атмосферным явлением, и не заподозрили ничего необычного.
Примерно в 10 ч утра, когда корабли уже приближались к выходу из пролива, одна из английских РАС перешла на такую высокую частоту, что немцы не смогли создать ей помеху. С нее и поступило сообщение о немецких самолетах, летающих над проливом на малой высоте, но корабли все еще не были найдены. Несколько патрульных самолетов британских ВВС, поднятых в воздух, обнаружили большую группу самолетов люфтваффе и, пытаясь ускользнуть от них, спустились к самым гребням волн. Тут им и удалось разглядеть уходящие немецкие корабли.
Немецкие моряки были начеку в ожидании предстоящего боя. Он, конечно, не задержался: самолеты-торпедоносцы 825-й эскадрильи английских ВВС в сопровождении пяти эскадрилий истребителей настигли беглецов. Завязался жестокий бой, свой долг старалась выполнить каждая из сторон. Самолеты- торпедоносцы были тихоходными, и взаимодействия с истребителями прикрытия не получалось: все торпедоносцы, один за другим, были сбиты. Ни одна из торпед в цель не попала. Командир соединения торпедоносцев лейтенант-коммандер Юджин Эсмонд за проявленную самоотверженность был посмертно награжден Крестом Виктории…
Днем «Шарнхорст» потряс сильный взрыв: корабль наскочил на мину. Погода испортилась, и корабли не различали вешки, выставленные ранее прошедшим тральщиком. Экипаж «Шарнхорста» безмолвно наблюдал за проходящими мимо кораблями «Гнейзенау» и «Принц Ойген»: приказ гласил, что если один из кораблей будет поврежден или потоплен, другие не должны останавливаться, чтобы оказать помощь его команде, — приказывалось идти дальше любой ценой…
Экипажу «Шарнхорста» удалось наскоро произвести ремонт, и он продолжал свой путь, несмотря на
