891. — Кто преподаст учение, не согласное с нашим, тот скоро отпадает от чистоты, тот — несовершенный, — так не устают повторять они, страстно привязанные к своему учению.
892. В одних учениях упоминается чистота, в других же не допускается вовсе. Вот одни утверждают, что пути, которым поучают они, непоколебимы.
893. и говоря, что непреложны пути, возвещенные их учением, те спорщики называют своих соперников глупцами, и вот, называя своих соперников глупцами и нечистыми, они начинают раздоры.
894. Кто уперся в своих решениях, кто только себя считает верным мерилом, несравненным наставником, тот все более и более затягивается в словопрениях; кто отбросил все те решения, тот никогда не вовлечется ни в какие споры на свете.
4.13 Маха-Вьюха сутта. «Большая область»
895. Кто, закосневши в своих воззрениях, вступает в спор, говоря:
«Вот — истина», — тот то возбуждает порицания, то заслуживает похвалы.
896. Этого мало, этого недостаточно, чтобы достичь тишины и спокойствия; я говорю, что те пререкания принесут два плода… Сознавая то, пусть никто не вступает в споры, провидя Ниббану, — то место, где не возникнет никакое соревнование…
897. Мудрый не примет тех мнений, которые выросли среди людской толпы: он независим. Ничто слышимое, ничто видимое не прельщает его — и он ли поработит себя той или иной зависимости?
898. Те, кто в добродетели видят высшее, говорят, что чистота соединена с самоограничением; они подвизаются, принявши дела благочестия. Посмотрим же, какова чистота в этом учении. Жаждущие существования, они сами себя объявляют знатоками.
899. Отпадая от добродетели и благочестивой жизни, он дрожит, нарушив принятое на себя; он сетует, он молит о чистоте в этом мире, как тот, кто потерял свой караван или заблудился вдали от дома.
900. Если же оставил он добродетель и дела благочестия, дурное и непорочное дело, то не прося ни чистоты, ни нечистоты, он идет, потерявши и чистое, и нечистое, не обретши успокоения.
901. Посредством покаяния или отвращения к чему-либо из видимого, слышимого и сознаваемого, — восходя, они плачут о чистоте, не будучи свободны от жажды и повторного существования.
902. Кто одержим желаниями, в том не угасает влечение, и к его намерениям всегда примешивается страх; но кому не грозит ни смерть, ни возрождение, — как может зародиться в том влечение, как может зародиться в том страх?
903. Что одни называют величайшей истиной, то другие называют неправдой на земле; где же здесь правда, скажи — ведь и те, и другие называют себя единственными знатоками.
904. Их учение — совершенно, учение других — ложь и зло; и вот, когда всякий считает только свое мнение подлинным, неминуемо возникают тогда раздоры.
905. Если одно учение низменно, по словам других, то тогда в этом отношении нет никакого различия между учениями: ибо в каждом из них утверждается, что учение других низменно, но в своем каждый видит безусловно верное.
906. О, велик восхваляющий свое собственное учение, — он велик, как велико восхваление им своих путей, в этом равны все учения, ибо чистота, возвещаемая ими, основывается на их противоречивых мнениях.
907. Но нет ничего, что подчинило бы себе верного брахмана, нет тех учений, которые он принял бы, испытавши их; он возвысился над всеми спорами, и ни в чем не увидит он истины, кроме лучшей Единой!
908. — Я понимаю, я это верно знаю, — с такими словами иной обращается к чистоте в своих философских воззрениях. Если же он увидел чистоту, то что же было пред взглядами других? — ведь он победитель тех, которые утверждают, что для них с их воззрениями существует чистота!..
909. Зрячий увидит имя-и-форму и, увидевши, сознает их; но — пусть видит его ясно или тускло! Кто верно знает, тот знает и то, что не именем-и-формой создается чистота.
910. Догматик — не водитель к чистоте, — он сам ведется предвзятыми мнениями, когда говорит, что добро — в том, что он преподал и что чистота такова, каковою он ее понимает.
911. Мудрец не подчиняется времени и не входит в число существующих, он — не последователь философских учений и не друг поучениям; проникши в суть мнений, возникших в людской толпе, он равнодушен к учениям, побеждающим других.
912. Мудрый, забывший все цепи этого мира, не участник обычных здесь словопрений, так легко возникающих всегда; успокоенный среди беспокойных, он не хватается за учения, которые принимают другие, — все они безразличны ему.
913. Отбросивши все былые страсти, не принимая и новых, не водимый на своем пути желаниями, не будучи приверженцем философских воззрений, но — мудрым, он ни с чем не связан здесь и не посрамляет себя.
914. Заключившись в себе среди всех учений, что основаны на виденном, или слышанном, или сознанном, — тот Мудрец сбросил с себя прежнее бремя и свободен, не привязанный к учению времени, не умерший, ничего не жаждущий. Вот как учил Благословенный.
4.14 Туватака сутта. «Быстро»
915. — Я вопрошаю тебя, великого Мудреца, об уединении в духе — о том состоянии покоя. Как премудрый монах угасает, ни к чему не привлекаясь более в мире?
916. — Пусть он с помощью мудрости полностью вырвет тот корень разделения-классификации «Я есть» — так сказал Благословенный, — но пусть в непрерывной осознанности тренируется укрощать все возникающие в его сердце желания.
917. Какую бы истину он ни узнал, внутри или снаружи, пусть он не гордится тем, — тою гордостью он отдалится от Нирваны, поведанной Мудрым.
918. Пусть не думает о себе, что он равен другим, или ниже других, или что он отличен от них; вопрошаемый многими, пусть не превозносится он.
919. Пусть в духе своем умиротворится нищенствующий и не думает, что покой придет к нему извне; чей дух затих, того ничто не привлекает более, ничто не отталкивает.
920. Как в глубине моря не рождаются волны, но все пребывает в покое, так и монах пусть будет покоен, никогда ничего не жаждет, ничего не желает.
921. — Глубоко ты разъяснил нам истину, которая преодолевает все опасности, о Прозревший; поведай теперь о правилах сосредоточения в мудрости.
922. — Не имейте жажды к тому, что видите, закройте уши от людских разговоров; пусть никто не влечется к сладким вещам, пусть ничего в этом мире он не считает «своим».
923. Если коснется его чувственный контакт, пусть нищенствующий не сетует, пусть не жаждет он никакой жизни и не страшится опасностей.
924. Получая вареный рис и питье, пищу и платье, пусть он не накапливает, получая много, и не сетует, когда соберет мало.
925. Не вмешиваясь в людские распри, пусть пребывает он в глубокой дхъяне, пусть оберегает себя от всего дурного, не будет беспечен, — пусть уединенно проживает нищенствующей в своей тихой обители.
926. Пусть не спит он много, ревниво призывая себя к бодрствованию, пусть откинет он леность и обман, смех и игры, прелюбодеяния и украшения.
927. Пусть мой последователь не посвящает себя ни гаданью по снам и приметам, ни предсказаниям
