и ожидание сводило его с ума. Здесь, возле кафе стоял словно бы другой мужчина. У него не было ни жены, ни сына, ни семейных неурядиц. Его не обременяли проблемы фирмы и кафедры. Это все казалось второстепенным. Главное: придет ли та, от взгляда карих глаз которой он переполняется кипучей энергией? Как же быстро стучало его сердце. Он снова почувствовал себя юношей, для которого только открывался мир его любовных приключений. Белов полностью погрузился в свои переживания, даже не подозревая, что за ним наблюдает Алиса.
Докуривая сигарету, она стояла под небольшой аркой напротив кафе. Поток автомобилей, прохожих то и дело скрывал от нее взволнованного Вадима. Ей нравилось томление, которое явно читалось в каждом его жесте, взгляде. Может быть, он именно тот мужчина, встречи с которым она давно ждет? Все, что происходило с ней до этого, сейчас не имело значения. Легкие, ни к чему не приводящие флирты. Свое кратковременное замужество она в счет не брала. Там были другие категории и мерки.
Алиса быстро разочаровывалась в тех, кто искал ее расположения. Они казались ей такими серыми, невзрачными, их красноречия хватало на два-три свидания, а способности не могли гарантировать исполнения всех честолюбивых намерений женщины. Все в прошлом, будто и не было ничего до той самой минуты, когда она столкнулась с этим красивым, уверенным в себе мужчиной. Она готова раскрыть перед ним свое сердце. Вадим то и дело смотрел на стрелки часов, а Алиса, улыбаясь, всматривалась в это растущее волнение, нетерпение, граничащее со страхом разочарования. Теперь многое зависит от того, какое впечатление создастся у обоих после проведенного вместе времени. От встречи, которой женщина ждала с не меньшим желанием, чем Вадим. Алиса надеялась, что этот мужчина оправдает ее надежды.
Она принадлежала к тому типу женщин, которым нужно много для ощущения счастья и покоя. С детства окруженная заботой и вниманием любящих родителей, единственный, долгожданный ребенок, она выросла, пожалуй, эгоистичной. Правда, природный ум и находчивость плюс артистизм помогали ей скрывать это не самое лучшее качество. Алиса умело делала так, что все ее желания исходили от других. Она получала, ни о чем не прося. Она часто пользовалась этой способностью, и очередной каприз становился реальностью. К тому же она была красива, а красивому человеку всегда хочется сделать приятное.
Ей было легко учиться в школе. Обладая хорошей памятью, она практически не готовила уроков. Девочке стоило бегло прочитать написанное и в голове все откладывалось предельно четко. Некоторые вещи она запоминала, не понимая смысла, а потом так же легко избавлялась от информации, казавшейся ненужной. Но с годами Алиса пришла к выводу, что к учебе нужно относиться серьезнее. Она поняла, что гораздо легче добьется в жизни своей цели, обладая не только привлекательным личиком и формами. А то, что она не может и не должна быть серой мышкой, внушалось любящими родителями изо дня в день. Это делалось в разных формах, но с одной целью — помочь их девочке стать той жемчужиной, которую они в ней видели. Софья Львовна и Захар Борисович не могли нарадоваться: дочь взрослеет, умнеет, хорошеет, значит, не даром все старания. Пусть не сбылась мечта о шумных вечерах, когда за столом собирается большая, дружная семья. Зато в нее, одну-единственную, Богом данную, они вложили душу. Настоящее родительское счастье, когда видишь, что за ребенка можно быть спокойным. И мать, и отец Алисы не сомневались, что она знает, чего хочет от жизни, и обязательно добьется своего. Редкое сочетание ума, красоты и расчетливости в разумных пределах.
К моменту окончания школы Алиса твердо решила поступать в медицинский. Не обращая внимания на пение птиц, благоухание ожившей природы, звонки одноклассников и постоянное недовольство лучшей подруги Маринки, она упорно ставила «галочки» в «Программе по химии для поступающих в вузы». Это было невероятное везение: единственный год, когда в виде эксперимента в мединституте Горинска первой сдавали химию. Окончив школу с золотой медалью, освободив голову от романтики возраста и страсти к любовным переживаниям, Алиса в который раз повторяла вопросы экзаменационных билетов, писала химические равновесия, уравнения, формулы. Не то чтобы она получала от этого удовольствие, но все-таки это был лучший вариант. Если она получит на первом экзамене «пять», то остальные сдавать не придется. Физику ведь она терпеть не могла, а в прошлые годы проходным в институт являлся именно этот предмет. Только врожденное упрямство позволяло Алисе получать отличные отметки даже по нелюбимым дисциплинам. Ее золотая медаль стала заслуженной наградой за усидчивость, находчивость и целеустремленность девушки. Она считала, что не могут в человеке сочетаться способности абсолютно ко всем школьным предметам. Что-то есть для души, от чего-то не приходишь в восторг, но приходится заниматься. Для Алисы любимыми были уроки английского языка, который давался ей легко. Биология и анатомия тоже вызывали интерес. Читала она всегда много, но разборчиво, поэтому занятия по литературе никогда не усложняли ее существования. Одним словом, девочка смогла справиться со своими симпатиями и антипатиями, получив отличный аттестат.
Теперь в ее планах была учеба в медицинском. Алиса даже не задавалась вопросом: что, если она сдаст первый экзамен не на «отлично»? Здесь соединились и самоуверенность, и страх перед тем, что ее усилия могут оказаться напрасными. Поэтому, накручивая на тонкие пальцы пряди густых каштаново- рыжих волос, она старалась отключиться от всего, что мешало сосредоточиться.
Родителям нравилась настойчивость, с которой дочка целыми днями готовилась к экзамену. Однако они трезво смотрели на жизнь, понимая, что не мешало бы подстраховать девочку. Втайне от нее Захар Борисович воспользовался своими давними связями. Когда Алиса Зингер села за стол перед экзаменатором и без запинки ответила на билет, на нее не обрушился шквал дополнительных вопросов. Ее никто не собирался валить, так для порядка задали несколько вопросов. Родительское вмешательство принесло свои плоды, хотя не заметить хорошей подготовки абитуриентки было трудно.
Карие глаза Алисы светились от счастья. Лицо раскраснелось от волнения, губы то и дело расплывались в немного нервной улыбке. Напряжение постепенно спало и, гордо держа голову, она вышла из здания института. Она сделала это! Все идет именно так, как должно идти, то ли еще будет! Теперь можно ненадолго расслабиться, поболтать с Маришкой. Подруга наверняка переживает за нее, звоня родителям каждые десять минут. А может, они давно сидят втроем на их просторной кухне, стараясь отвлечься от тревожного ожидания вестей. Алиса могла позвонить из стоящего рядом с институтским корпусом телефонного автомата, но до дома было всего десять минут ходьбы. Новоявленная студентка не могла отказать себе в удовольствии лицезреть лица любимых и близких людей после ее короткого: «Поступила!» Что телефон — прогресс всегда мешает искренним чувствам. «Ждите, дорогие, я хочу принять волну положительных эмоций, а не просто услышать радостные всхлипывания в трубку!»
Алиса расценила случившееся как свою полную, безоговорочную победу, не подозревая о не самой последней роли разговора отца с проректором медицинского института Иваном Алексеевичем Бруновым. Двух мужчин связывала давняя дружба, и отказать в единственной за все ее время просьбе Иван Алексеевич не мог.
Конечно, он пообещал помочь, подчеркнув, что сделает это с удовольствием. Захар Борисович был благодарен ему. Он считал, что поступил правильно, вмешавшись в ход событий. Зная, насколько в дочери развито самолюбие, Софья Львовна категорически настаивала на том, что Лялька (так по-домашнему обращались они к Алисе) никогда не должна узнать о его вмешательстве. Отец счел предупреждение жены лишним, ведь он ни в коем случае не собирался раскрывать свой маленький секрет.
Как бы там ни было, Алиса начала учиться. Неутомимая, энергичная, яркая, она выделялась на курсе не только благодаря пышным каштаново-рыжим длинным волосам, вызывающим откровенную зависть одногруппниц. Во-первых, она хорошо училась. Романтические настроения по поводу того, что будет изучаться, развеяло расписание занятий для первокурсников: там была и физика, и химия, и математика. Алиса сначала взгрустнула, но ее глаза уже вчитывались в ровные столбики расписания третьего, четвертого, пятого курсов. Вот где начинается самое интересное, и до него не так уж далеко. Запасшись оптимизмом, девушка училась без особых усилий. Иногда спасало обаяние, иногда — находчивость и отменная память. Она проводила над учебниками не так много времени, как почти все ее новые подружки из группы. Поэтому успевала быть в центре большого числа факультетских событий. Она участвовала в команде КВН, помогала рисовать стенгазеты, ее каждый год избирали старостой группы, а это у студентов считалось проявлением высшей степени доверия и уважения.
Она все делала красиво и, казалось, легко: от ответа у доски до кокетливых улыбок представителям сильного пола. Кстати, юноши с курса мало привлекали Алису. Что за интерес — мелюзга, краснеющая от одного ее взгляда. Нет, для сердечных баталий ей нужно не это. Она скучала в обществе сокурсников, пытающихся добиться ее внимания. Она искала зрелого мужчину, который обеспечит ей безбедное существование, пусть лишенное некой романтики. Требования, которые Алиса предъявляла к своему воображаемому избраннику, были высоки. Она была уверена, что нет на свете идеального представителя мужского пола, сочетающего в себе все ее вожделенные мечты. Поэтому девушка заранее готовила себя к тому, что нужно чем-то жертвовать. Наверное, нужно быть, мягко говоря, очень дальновидной, чтобы в восемнадцать лет решить остаться без лирических переживаний в обмен на спокойное, сытое существование с человеком, годящимся в отцы.
Именно таким и стал ее первый мужчина. Они познакомились случайно, во время сдачи летней сессии, завершающей первый год обучения. История была сдана на «пять». Алиса сначала хотела дождаться, пока две ее подружки, Таня и Света, выйдут из экзаменационной комнаты, но вдруг почувствовала что больше всего на свете мечтает поспать. В тишине, укрывшись мягкой махровой простынею, уткнувшись в огромную пуховую подушку… Сказывалось напряжение последних дней. Алиса попросила дрожащих перед сдачей одногруппников передать, что будет ждать известий от подруг уже дома. Она вышла из здания института, намереваясь быстро добраться домой и улечься спать. Десятиминутная прогулка отделяла ее от заветной цели. Но на этот раз привычное расстояние показалось Алисе вечностью. Не долго думая, она подошла к обочине дороги и стала голосовать.
В утренний час большинство машин мчало своих хозяев на работу, но желающий подвезти молодую, интересную девушку нашелся практически сразу. Рядом с Алисой остановилась вишневая «девятка». Дверь открылась, и, обворожительно улыбаясь, водитель поинтересовался:
— Куда спешите? — Грубоватый, низкий голос шел его телосложению и чуть нагловатым карим глазам. На вид ему было чуть за сорок, морщины вокруг глаз, когда он улыбался, и явная седина на черных волосах приплюсовывали ему годы. Алиса успела заметить, что, вероятно, мужчина очень высокий и наверняка много времени тратит на свое тело: широкие плечи, красивые мускулы, открытые благодаря белой рубашке с короткими рукавами.
— Улица Кутузовская. Это недалеко от центрального универсама, — растянув губы в улыбку, ответила Алиса.
— Садитесь, по пути.
Он легко, без напряжения вел машину, успевая негромко напевать песни, звучащие по радио. Алиса обратила внимание, что поет он неплохо. Вообще от мужчины шли потоки светлой энергии, настраивающей на хороший лад. Последнее время она почувствовала в себе способность определять свое отношение к окружающим по своеобразным критериям: тепло или холод исходит от человека, свет или тьма, легкость или тяжесть ощущаешь, находясь в контакте. Рядом с этим мужчиной ей было уютно, даже захотелось подпеть ему. Дуэт пришелся по душе хозяину юркой и приемистой «девятки». Когда машина остановилась возле ее дома, она разочарованно поджала губы, что не укрылось от взгляда водителя. Алиса уже забыла о том, что собиралась спать в тишине и покое. Ей не хотелось просто расплатиться за услугу и навсегда потерять из виду этого мужчину.
Она протянула деньги, но незнакомец отвел ее руку, отрицательно качая головой.
— Не стоит. Общество такой красивой девушки — уже награда. Мне кажется, мы так прекрасно пели, что можем запросто познакомиться, — повернувшись в полоборота к Алисе, сказал мужчина. Его карие глаза смотрели не мигая, пронизывая спутницу изучающим взглядом. — Меня зовут Кирилл.
— А меня — Ляля. — Почему-то ей захотелось представиться по-домашнему. Она сразу давала разрешение своему новому знакомому обращаться к ней так.
