– Хороший ты парень, Люк Гарднер, Джози с тобой просто здорово повезло.
Однако Люк уже не слушал, он смотрел куда-то за ее спину. Оглянувшись, Джульетта едва не застыла на месте: быстрой походкой к ним приближался Бью. Злющий, с налитыми кровью глазами, с черной щетиной на подбородке, в потертых джинсах и линялой ковбойке, он смотрелся в бальном зале по меньшей мере странно. Так же странно прозвучали его слова:
– Какого черта ты тут расплясался, а, Гарднер? Ты же вроде по моей сестренке сохнешь! – Бью и сам не ожидал, что его так захлестнет ревность, но, когда он увидел, как Джульетта улыбается его партнеру и лучшему другу, у него потемнело в глазах. На минуту он даже забыл о своем срочном деле, однако быстро взял себя в руки. – Прости, Люк, я не хотел. На самом деле я даже рад, что ты здесь: нам предстоит небольшая заваруха. – Переведя глаза на Джульетту, он сразу отметил, как потрясающе она выглядит в своем платье. – Извини, милая, но, боюсь, мне придется немного испортить твой праздник. Пфеффер пронюхал о моем дельце и собирается устроить в отеле настоящий цирк.
– В чем дело, Дюпре? – поинтересовался Люк, после того как поспешно увел их в укромный уголок у окна.
– Я его опережаю всего на какие-то десять минут. Этот негодяй заграбастал все улики, которые мне удалось раскопать, и собирается прямо сейчас арестовать Хэйнеса и обыскать Синюю комнату на глазах у всего честного народа. Он с радостью испортит нашему Бутончику ее звездный час только ради того, чтобы его показали по ящику в вечерних новостях. – Бью потер щетину на щеках. – Пфеффер только что обзвонил все телестанции. От восьмого канала я его отсоединил, но он опять связался с ними, стоило мне выйти за порог.
– Так что же, Эдуарда арестуют прямо здесь, на балу? – растерянно переспросила Джульетта.
– Вот именно.
– Но зачем?
– Затем, детка, что этот сморчок намеревается всеми правдами и не правдами пролезть в политику.
– Он же так восхищался моим отцом…
– То было раньше, а теперь твой папа больше не голосует в Новом Орлеане. Эдуарда я хотел взять еще вчера вечером, но пока мы сравнили его пальчики с отпечатками с нескольких мест преступлений, прошло слишком много времени, и я уже опоздал к судье за ордером. Слушай, ты случайно не знаешь, где сейчас Хэйнес? Ордер у меня с собой, и я мог бы взять его по-тихому, пока не объявился наш бравый вояка.
На самом деле Бью было наплевать на Пфеффера – он хотел сделать это ради Джульетты, которой основательно подпортил жизнь с тех пор, как она появилась в городе.
Однако осуществить свое намерение Дюпре так и не успел: двери отеля с шумом распахнулись, и целый отряд полицейских с Питером Пфеффером во главе ворвался в зал. Пока стражи порядка занимали позиции на лестнице и у выходов из зала, Пфеффер, стоя на пороге, оценивал ситуацию. Потом он напустил на себя грозный вид и зашагал к Эдуарду Хэйнесу.
– Вот сукин сын! – пробормотал Бью.
Джульетта стояла ни жива ни мертва. Взглянув на нее, Бью вдруг почувствовал, что он готов сделать все, лишь бы спасти ее праздник.
– Попробую ему помешать, Бутончик. Нельзя допустить, чтобы твой праздник испортили. – Он ласково посмотрел ей в глаза. – Только ты не уезжай, ладно?
Ответить она не успела, так как в это время раздался громкий голос Пфеффера:
– Эдуард Хэйнес, вы арестованы по обвинению в предумышленных кражах и сексуальном домогательстве. Вы имеете право не отвечать на вопросы. Вы имеете право…
Бью злобно выругался и, кивнув Джульетте, быстро зашагал к взбудораженной толпе.
Несколько минут Джульетта стояла неподвижно, а потом, пройдя мимо Эдуарда и побелевшей как мел Селесты, направилась к Синей комнате. Оттуда навстречу ей вышел Бью и, не останавливаясь, протолкался через толпу. В руках он держал пластиковый пакет, в котором лежали пистолет и трусики, обнаруженные ими накануне. Репортеры немедленно бросились к нему, но Бью проворно спрятал пакет за пазуху. Пройдя вдоль строя полицейских, он остановился напротив Эдуарда:
– Мистер Хэйнес, я должен проводить вас в участок.
Эдуард хмуро кивнул, и Бью под локоть повел его к двери.
Тем временем Пфеффер расписывал свои подвиги перед представителями прессы:
– Хотя работа у нас не из легких, сейчас благодаря нашим усилиям улицы города стали намного безопаснее, – хвастливо разглагольствовал он. – У меня есть все основания полагать, что Эдуард Хэйнес и есть тот человек, который вот уже несколько месяцев держит в страхе наш город…
Джульетта протиснулась между Пфеффером и репортерскими камерами.
– Простите, сэр, но, насколько я понимаю, на этот раз вас нет в списке приглашенных. Поэтому прошу вас покинуть зал.
– Я провожу здесь расследование и не нуждаюсь в вашем разрешении. Вот так-то, барышня…
– Но обвиняемого уже забрали в участок вместе с вещественными доказательствами, так что здесь расследовать больше нечего. Я настаиваю на том, чтобы вы ушли.
– Насколько я понимаю, любой может войти в ваш отель…
– Верно, но мы оставляем за собой право отказать в обслуживании, если сочтем это нужным. Срок вашего пребывания здесь окончен. – Она повернулась к репортерам:
– Пожалуйста, господа, выключите камеры и покиньте зал.
На этот раз никто не решился возражать. Джульетта стояла у дверей, как часовой на посту, до тех пор, пока не ушел последний репортер. Потом она вернулась к гостям.
Глава 25
Люк нашел Джози Ли в окружении сестер: Анабел прижималась к ней с одной стороны, а с другой ее обнимала за плечи Камилла.
– Ну как вы тут, Джози? – спросил он.
– Порядок, – хихикнула Джози и тут же поинтересовалась:
– Так это и был Охотник за трусами?
– Да. Теперь уже никаких сомнений.
– О Господи! – Она поежилась.
– Извини, малыш, я не знал, что нашему и. о. взбредет в голову арестовывать его прямо здесь, на балу. Крутой сюрприз, а?
– Раньше я думала, что, если увижу когда-нибудь этого типа, всю рожу ему расцарапаю до крови. А преступник, оказывается, просто плюгавый старикашка…
– Да уж, экземпляр еще тот, ничего не скажешь.
– Бедняжка Джульетта! Пфеффер ей весь праздник испортил. Неужели он не мог подождать до завтра?
– Представляю, как злится Бью, – заметила Анабел. – Ведь он ее так любит…
– А этот ваш капитан – как он выпендривался перед журналистами! Можно подумать, это его заслуга, что Хэйнеса поймали, – возмущенно проговорила Камилла. – Вот только не пойму, зачем это ему надо, Люк?
– Бью думает, что, когда в конце месяца вернется капитан Тейлор, Пфеффер уйдет в политику.
– Решил повысить свой рейтинг, – проворчала Джози. – А у нас вечер испорчен… И все-таки я считаю, что мы не должны поддаваться дурному настроению.
Против этого ни у кого не нашлось возражений, и поэтому все дружно направились в сторону танцующих.
Заперев за собой дверь, Бью подвинул стул к небольшому столу посреди комнаты.
