Они еще несколько минут побеседовали и затем, пожелав друг другу спокойной ночи, разошлись по палаткам. Бертон был счастлив, как никогда ранее. Завтра он увидит отца. Завтра он выполнит задание. И он был влюблен. Над лагерем, охраняемым сонным аскари, опустилась безмятежная тишина. Вдалеке раздался рык охотящегося льва, и часовой подбросил дрова в костер.
VI
ПОЯВЛЕНИЕ ТАРЗАНА
Было раннее очень холодное предрассветное утро. Караульному аскари хотелось спать еще больше, чем тому, которого он сменил на посту. Поскольку было холодно, он пододвинулся как можно ближе к костру, привалился спиной к колоде и сидя заснул.
Когда он проснулся, то увиденное им зрелище настолько его поразило, что он на миг потерял способность двигаться. Так он сидел, вытаращив глаза, уставясь на почти обнаженного белого человека, подсевшего рядом с ним к костру и гревшего над огнем руки. Откуда взялся этот призрак? Секунду назад его здесь не было. Но нет, пришелец был слишком реальным с его могучим телосложением.
Незнакомец раскрыл рот.
— — Чье это сафари? — спросил он на языке суахили. Аскари обрел дар речи.
— — Кто вы? Откуда вы явились? — Глаза его вдруг расширились еще больше, и нижняя челюсть отпала. — Если вы демон, — сказал он, — я принесу вам еды, только не губите меня.
— — Я — Тарзан, — произнес незнакомец. — Так чье это сафари?
— — Здесь два сафари, — ответил аскари, благоговейно глядя на Тарзана. — Одно Бвана Романова, а второе Бвана Рамсгейта.
— — Они идут в Бангали? — спросил Тарзан.
— — Да. Завтра мы будем в Бангали.
— — Они охотятся?
— — Бвана Романов охотится. Бвана Рамсгейт фотографирует.
Тарзан долго глядел на него, прежде чем снова заговорить, и затем сказал:
— — Тебя следует выпороть за то, что заснул на посту.
— — Но я не спал, Тарзан, — сказал аскари. — Я только прикрыл глаза, потому что им стало больно от света пламени.
— — Огонь едва не потух, когда я пришел, — сказал Тарзан. — Я подбросил дрова в костер. Я здесь уже давно, и ты спал. В лагерь мог явиться Симба и утащить кого-нибудь из людей. Вот он там, наблюдает за тобой.
Аскари вскочил на ноги и вскинул ружье.
— — Где? Где Симба? — взволнованно спросил он.
— — Разве ты не видишь его глаза, горящие в темноте?
— — Да, Тарзан, теперь вижу. — Аскари приложил ружье к плечу.
— — Не стреляй. Если ты его только ранишь, он нападет. Погоди.
Тарзан вынул из костра палку с горящим концом и швырнул ее в темноту. Глаза исчезли.
— — Если он вернется, стреляй в воздух. Это может его отпугнуть.
Аскари сделался очень бдительным, но, следя за возможным появлением льва, старался не спускать глаз с незнакомца. Тарзан грелся возле огня.
Через некоторое время подул свежий ветер и вскоре несколько изменил свое направление. Тарзан поднял голову и принюхался.
— — Кто у вас умер? — спросил он. Аскари быстро огляделся по сторонам, но никого не увидел. Когда он ответил, голос его слегка дрожал.
— — Никто не умер, Бвана, — возразил аскари.
— — Вон в той части лагеря лежит покойник, — произнес Тарзан, кивком головы указывая на палатки белых людей.
— — Нет там никакого покойника, и вы бы лучше уходили с вашими разговорами о смерти.
Тарзан не ответил. Он просто сидел на корточках, грея руки.
— — Я должен пойти разбудить поваров, — сказал вскоре аскари. — Пора.
Тарзан ничего не ответил, и аскари отправился будить поваров. Он рассказал им, что в лагере появился демон, и когда те посмотрели и увидели белого человека, подсевшего к огню, их также охватил страх. Но еще больше они напугались, когда аскари поведал им, что демон сказал, будто в лагере есть труп. Те разбудили всех боев, ибо вместе не так страшно.
Десятник Рамсгейта пошел в палатку своего хозяина и разбудил его.
— — Бвана, в лагере демон, — сказал он, — и он утверждает, что у нас здесь покойник. Но ведь в лагере нет мертвеца, правда, Бвана?
— — Конечно, нет, как нет и демонов. Сейчас я выйду. Рамсгейт торопливо оделся и через несколько секунд вышел наружу, где увидел сбившихся в кучку людей, глядящих в сторону костра — там сидел почти обнаженный белый человек гигантского роста. Рамсгейт направился к нему, и тот при его приближении учтиво встал.
— — Могу ли я спросить, — начал Рамсгейт, — кто вы такой и чем обязан этому визиту? — Случай с Бертоном научил его, как следует обращаться с незнакомыми людьми.
Человек жестом указал на костер.
— — Вот причина моего визита, — сказал он. — Сегодня ночью в лесу необычно холодно.
— — Но кто вы такой, приятель, и почему разгуливаете ночью по лесу в голом виде?
— — Я — Тарзан, — ответил незнакомец. — А вас как зовут?
— — Рамсгейт. Что это за история насчет мертвеца в лагере, которую вы рассказали нашим ребятам?
— — Это правда. В одной из тех палаток находится мертвый человек. Умер он не так давно.
— — Но откуда вам это известно? Что навело вас на такую странную мысль?
— — Я чувствую его запах, — ответил Тарзан. Рамсгейт вздрогнул и оглядел лагерь. Неподалеку толпились наблюдавшие за ними носильщики, но в остальном все выглядело нормальным.
Он снова поглядел на незнакомца, на сей раз повнимательнее, и увидел, что человек этот красивой наружности и умный на вид. И все же Рамсгейт был уверен, что незнакомец сумасшедший; вероятно, один из тех человеческих отщепенцев, которые изредка встречаются даже в цивилизованном мире, бродящих голыми по лесу. Обычно их называют дикарями, но в большинстве своем они всего лишь безобидные придурки. Тем не менее, помня случай с Бертоном, Рамсгейт решил оказать этому человеку уважение и предложить ему поесть.
Он повернулся с крикнул боям: — Поторопитесь-ка с едой. Сегодня нам рано выступать.
Шум в лагере разбудил кое-кого из белых, и они вылезли из палаток. В их числе был Голт. Он подошел к костру, за ним потянулись и остальные.
— — Что тут у нас, хозяин?
— — Этот бедняга замерз и пришел погреться у огня, — сказал Рамсгейт. — Все в порядке, пусть греется. Проследите, чтобы его накормили завтраком, Голт.
— — Слушаюсь, сэр. — Безропотность Голта удивила Рамсгейта.
— — Да, вот еще, Голт, пусть бои разбудят остальных. Я бы хотел, чтобы сегодня мы выступили пораньше.
Голт повернулся к боям и прокричал приказ на суахили. Несколько боев отделились от группы и пошли к палаткам своих хозяев, чтобы разбудить их. Тарзан вновь занял свое место возле костра, а Рамсгейт отошел переговорить с аскари, который ночью стоял на часах.
Он только приступил к расспросу часового, как его прервал крик, донесшийся со стороны палаток белых, и он увидел боя Бертона, бегущего к нему с встревоженным видом.
— — Идите скорее, Бвана, — крикнул бой. — Скорее сюда!
— — В чем дело? Что стряслось? — спросил Рамсгейт.
