– Если я хочу стать настоящей королевой, боюсь, что да.
Мэтт задумчиво посмотрел на меня и накрыл своей ладонью мою. Слегка сжав мои пальцы, он тихо проговорил:
– Не понимаешь… Ты здесь одна. Шенни неплохой парень даже для человека, но он ничего не значит. Вьорк тебя предупредил, что Хийнм опасен? Король, конечно, не даст тебя в обиду. Но ты для него дитя. Как, впрочем, и для всех нас. Чтобы стать королевой, не следует ссориться с кем бы то ни было.
Я задохнулась от возмущения.
– С какой стати ты мне выговариваешь? Разве я была не права? Разве в итоге Вьорк не принял верное решение?
– Нет, не принял. Пока. Хотя, наверно, примет. Но вот
Нам принесли еду, и некоторое время прошло в сосредоточенном жевании. Мэтт вроде отошел от своего занудно-нравоучительного настроения и расслабился.
– Нет, ну как ты его срезала! «Трудно не оценить по достоинству глубокое знание людского характера достопочтенного Хийнма!» Тебя обучали риторике? – Мэтт разулыбался, потом вдруг опять посерьезнел. – Пожалуйста, постарайся быть аккуратнее. Не обещай быть, обещай постараться.
Вместо того чтобы успокоиться, я опять начала закипать.
– Почему для тебя это важно? Ты – Щит, а не нянька! Хватит с меня Шенни и Втайлы, которые следят за каждым моим шагом – сюда не наступай, этого не делай… Ты имеешь право говорить от моего имени – и прекрасно, говори то, что, по твоему разумению, следует сказать. В конце концов, тебе не кажется, что это не твои проблемы? Зачем ты пытаешься меня переделать?
Во время моей довольно грубой тирады лицо Мэтта посерьезнело еще больше. Я задала вопрос, но он повис, словно песня, оборвавшаяся на высокой неустойчивой ноте. Мэтт опустил глаза и, будто бы собравшись с духом, начал:
– Просто потому, что я…
В эту секунду в трактир ворвался Гвальд:
– Фиона! Скорее! Вьорку плохо!
Я выбежала и, не помня себя, ринулась за Гвальдом.
Глава II
– Все кончено! Эй, ты слышишь?!
Тарелка с хрустом впечаталась в стену, чуть помедлила и упала мне под ноги беспомощным глиняным крошевом.
– Значит, все кончено. – Я постарался, чтобы мой голос звучал спокойно.
Кажется, удалось.
Чинтах растерянно оглядела комнату, выискивая, чем бы еще в меня запустить, махнула рукой и разрыдалась.
Надо было идти ее утешать. По крайней мере, каждый порядочный гном на моем месте поступил бы именно так. Но я уже по шлем был сыт ее скандалами и рыданиями.
Пожалуй, действительно пора расставаться.
– Мэтт, – проговорила она сквозь слезы. – Ну, Мэтт…
Только мне не хотелось снова начинать играть в эти игры.
– Ты… это… не плачь.
– Но ты же все время с ней! – Слезы Чинтах иссякли куда быстрее, чем я ожидал. – Днем с ней, ночью – с ней.
– Ночью – без нее. – Кажется, мои слова не слишком улучшили ситуацию. – И потом, чему ты удивляешься: Щит и должен быть рядом с королевой.
– Да кто тебя просил становиться Щитом! – Чинтах сжала кулачки. – Кто тебя за язык дергал! Жили бы себе спокойно…
«…Поженились, детишки бы пошли, – мысленно продолжил я. – Но ведь, выходит, и хорошо, что не поженились». По крайней мере, чем дальше, тем меньше мне верилось в эту самую спокойную жизнь. С другой стороны, раньше я не давал ей повода для ревности.
Ну так и сейчас не даю.
Я знал, что многие мне завидуют. Дочь Фралира, главы клана Кипящего Озера, была достойна того, чтобы обернуться ей вслед. Волосы цвета светлой бронзы, обычно спускающиеся на грудь двумя церемонными косами, сейчас были распущены и яростно развевались, подчеркивая каждое слово своей хозяйки. Большой мягкий нос мне всегда хотелось погладить – он был каким-то необыкновенно уютным, хотя и наводил на мысли о притворяющейся котенком пантере. Вернее, теперь наводил. После того как в одной из Фиониных книг я увидел этих удивительно грациозных животных. И котят, и пантер.
– Чинтах, ну чего ты от меня хочешь?! Чтобы я отрекся от Клятвы? Попросил Фиону меня от нее освободить? К кому ты ревнуешь? Она – человек, я – гном. Она – жена короля…
– Это ничему не мешает, – безапелляционно заявила Чинтах. – Вьорк уже стар, ты же сам говорил, что они не спят вместе!
Я и без того не раз успел пожалеть, что в свое время об этом заикнулся.
– Ну вот что. – Теперь, когда ее слезы высохли, я мог позволить себе быть жестким. – Хочешь уходить – уходи. Но я больше не намерен слушать о том, как часто я с ней встречаюсь и как много времени с ней провожу. В конце концов, она – моя королева. Чинтах, вдумайся, это же просто оскорбительно…
Хлопнула дверь. Запах терпких арахисовых духов задержался на пару минут, но вскоре покинул меня и он.
Похоже, и правда все кончено.
Проклиная всех женщин мира, я натянул легкую кольчугу, пристегнул меч и поспешил в Чертог. Король не станет меня ждать.
С тех пор как я стал Щитом, Чинтах просто взбесилась. Всего, что она наговорила о Фионе, хватило бы не на один смертный приговор. У людей, конечно, не то что у нас: сама мысль о том, что за слова можно казнить, сперва заставила меня расхохотаться. И только потом, узнав, сколько народу в Ольтании сложили голову на плахе за так называемое оскорбление величества (слова-то какие – важные, пузатые, надутые), я в очередной раз подумал, до чего же мы различаемся.
Вроде все так же: две руки, две ноги, одна голова. Мозгов тоже примерно одинаково, но это уж как кому Крондорн дал. Или им, значит, Меркар. Хотя я так толком и не разобрался, в кого Фиона больше верит: в Меркар или во всяких там других богов, которых у людей целая толпа, совсем как у нас – глав гильдий.
И тем не менее мы совсем разные.
Позавчера Фиона дала мне почитать книгу человеческих стихов. Ничего так стихи, есть даже забавные. И вдруг словно про нас: «Как Аспари[3] с Луной не слиться, не понять мне тебя вовек…» Вовек мне ее не понять: все, ну все не так. Она видит одно, я – другое. Помнится, я, когда впервые попал в Чертог, застыл на самом пороге. И не двинулся с места, пока не впитал в себя эту огромную величественную пещеру, равнодушную, прекрасную, прекрасную в своем равнодушии… А она сразу кинулась к гобеленам.
Почему для нее так важно, кого там изобразили наши мастера? Что зависит от того, что этот ювелир – Стромт, а не кто-нибудь другой? Да ясное дело, Стромт, кого ж еще на гобелен перетащить, как не его! Но ведь Чертога-то она за ним и не увидела…
Нет, не понять мне тебя вовек. Ты не гномиха, ты – человек.
Да, ссоры с Чинтах определенно размягчают мозги.
Я едва успел занять свое место за троном королевы, как Труба подал знак продолжать Ночь
