стараясь ступать бесшумно. Обошел трактор, механический плуг и, никого не обнаружив, решил податься к пруду. Я уже повернулся было к выходу, как внезапно замер, услышав чей-то животный, похотливый смех.
Я затаил дыхание. Откуда-то сверху до моего слуха донесся слабый шум. Сеновал! Я быстро подошел к лестнице и, осторожно ставя на ступеньки ноги, стал подниматься. Достигнув верха, я просунул голову в дыру.
Спиной ко мне стоял на четвереньках Пете. Лунный свет, пробиваясь сквозь щели, высвечивал лежащую на сене Марту. Закрыв руками лицо, она тихо стонала. Ее блузка была разорвана, и небольшие упругие груди беспомощно торчали в разные стороны.
Издав какое-то хрюканье, Пете склонился еще больше и стал яростно рвать пояс брюк Марты. Вскрикнув, Марта дернулась, приподнялась и, внезапно увидев меня, изумленно расширила глаза.
— Дэнни? — неуверенно прошептала она, словно не веря в мою реальность.
Ее глаза еще больше расширились, и она крикнула:
— Дэнни! На помощь...
— Замри, Пете! — громко произнес я. — Если шевельнешься, получишь снаряд в задницу!
Пете отреагировал мгновенно — его правый сапог с силой врезался мне в лицо.
Отшатнувшись, я загромыхал вниз по лестнице, выронив свой магнум. Удар о землю был настолько силен, что из моих легких в один миг улетучился весь воздух. Я лежал совершенно неподвижно, не в силах сделать хотя бы маленький вдох. В голове пронеслась ужасная мысль, что я сломал позвоночник.
— А-а, сволочь! — послышался сверху торжествующе-злобный голос Пете. — Допрыгался!
Потом, словно выстрел, раздался звук сильной пощечины. Марта вскрикнула.
Я беспомощно наблюдал, как Пете неторопливо спускается по лестнице. Оказавшись на земле, он склонился и посмотрел мне в лицо.
— Больно, приятель? — поинтересовался он, зловеще ухмыляясь. — Да ты никак свернул себе шею? — Он врезал мне сапогом по ребрам. — Ну, тогда отдохни, мне тут делать больше нечего. — Он снова ударил.
Возможно, благодаря его ударам, мои легкие пришли в движение. Я вдохнул воздух и пошевелился. Пете вновь ударил, но я успел перехватить его ногу и с силой ее дернуть. Пете рухнул на меня, и мы покатились по земле.
Первым на ноги вскочил Пете.
— Что ж, приятель, ты долго ждал, — процедил он. — Мне такая игра очень нравится.
С трудом поднявшись, я перевел дух. Пете, покачиваясь на носках, медленно приближался. Начался второй раунд.
Я понял, что в честном боксерском поединке мне не выстоять. Единственное, что мне оставалось, это застать спортсмена врасплох и применить какой-нибудь запрещенный прием. Сделав обманное движение, будто собираясь провести прямой в челюсть, я носком ботинка врезал Пете в точку как раз под правой коленкой. Вскрикнув от боли, Пете все же успел провести прямой удар, разбив мне нижнюю губу.
Забыв про губу, я стал теснить прихрамывающего, но все еще весьма верткого Пете к стенке амбара. Перехватив руку Пете, я постарался ударить его головой о стену, но получил такой апперкот левой, что все звезды ночного неба разом вспыхнули перед моими глазами. Меня отбросило, и я упал.
— Дэнни!
Пошатываясь, я приподнялся, с трудом встал на ноги и увидел перед собой силуэт Марты.
— Дэнни! — позвала она. — Я нашла ваш револьвер! Вот он! Я убью этого гада!
— Не надо, — прохрипел я, выплюнув соленую слюну. — Кажется, я начинаю входить во вкус.
Я медленно двинулся к Пете. Он все так же стоял у стены, опираясь на нее спиной и сохраняя равновесие на одной ноге. Я понял, что перевес сил теперь на моей стороне.
Пете, поджидая меня, продолжал молоть все тот же вздор, что и обычно. Я кинулся на него, но тут же ушел в сторону, чудом избежав чудовищного свинга, после которого я мог бы уже не подняться. Пете же, размахнувшись слишком сильно, потерял равновесие и стремительно понесся вслед за своим пустым ударом, навстречу земле. Мой же встречный удар коленом пришелся ему как раз в живот. Пете согнуло пополам. Закрепляя свой успех, ребром ладони я коротко врезал ему позади уха. Хрипнув, Пете рухнул на землю и затих.
Я прикрыл глаза, стараясь сосредоточиться на своем дыхании. Мне удалось его выровнять, но Марта тут же бросилась ко мне с объятиями.
— Дэнни! — зарыдала она, повиснув у меня на шее. — Я так испугалась! Это ужасно, что он хотел сделать со мной на сеновале! А потом он грозился меня убить!..
— Все... позади... — выдавил я, хватая ртом воздух. — Теперь уже все. Ваш отец знает правду. Это Хьюстон. Пете и Сильвия помогали ему. Они хотели отправить вас в психушку, но промахнулись... Пошли в дом. Скоро там будет лейтенант Грир.
— Дэнни! — Она прижалась ко мне. — Вы спасли меня! Спасли от Хьюстона и от Пете! Я никогда не забуду этого!
— Чек, — выдохнул я, — лучшее лекарство для больного детектива. Надо идти в дом, Марта. Вы идите, а я еще разок взгляну на своего приятеля.
— Да, — прошептала она, отстранившись. — Я поняла, Дэнни. Но я все равно отблагодарю вас так, как вы того заслуживаете...
Она направилась к выходу, а я подошел к Пете и с трудом опустился на колени. Перевернув Ринкмана на спину, я понял, что волноваться мне не о чем: хрящ за ухом человека — штука очень нежная и хрупкая...
Глава 12
Дверь открылась, и в кабинет вошла Фрэн Джордан с газетами в руках.
— Дэнни, вы еще помните дело Хэзлтона? — спросила она.
— Конечно, — ответил я. — Этой истории уже месяца три, но я никогда не забуду ее.
— Когда вы вернулись, я сразу ушла в отпуск и поэтому не знаю подробностей, — заметила она.
— На следующий день после того, как все закончилось, Гилберт Хэзлтон прислал мне чек на пять тысяч долларов, — сказал я. — А примерно через полтора месяца Марта, получив наследство, прислала чек на десять тысяч долларов. Благодаря этому мы смогли немного передохнуть.
— Так Хьюстон растратил часть наследства?
— Да, — кивнул я. — Около четверти миллиона. Он затеял бурение скважины, в которой не оказалось ничего, кроме пустоты. Деньги в буквальном смысле упали в яму. Но Марте все же досталось более полутора миллиона.
— Да, я читала об этом в газетах. Кажется, Хьюстона обвинили в убийстве?
— Обвинили. Сильвия Вест убедила судей в своей непричастности к преступлениям. По ее словам, она вообще ни о чем не догадывалась. Это, мол, Пете Ринкман переместил борова из одной клетки в другую. Он же выкопал труп и спрятал его в моем багажнике.
— А как закончилось дело о вашем наезде на того детектива? Помнится, вы тогда здорово плакались мне по телефону.
— Лейтенант Грир меня выручил. Узнав, как все было на самом деле, он принял мою версию гибели Толвара. Обвинение с меня было снято, и мы с Гриром даже подружились. — Я сделал паузу и недовольно проворчал: — Но я что-то не помню, когда это плакался вам по телефону!
— Значит, телефон был неисправен, — ответила Фрэн.
— А почему вы меня спрашиваете об этом? — заинтересовался я.
Фрэн бросила газету на мой стол. На первой странице я прочитал:
СЕГОДНЯ НОЧЬЮ СОСТОИТСЯ КАЗНЬ ГРЕГОРИ ХЬЮСТОНА.
