бахвалясь, какие контракты она раздобыла для их компании. Хардтеку плевать было на ее рекламные способности.
Лаки продолжал:
— Может Харлан и перегнул палку, но ведь, как сказала Сейдж, он смотрел на все это глазами подростка.
— У ребенка горе — один из родителей умер, другой — бросил и предал, — сказала Лори, которая даже сочувствие стремилась справедливо разделить всем поровну. — Какая безвыходная для всех ситуация, правда? Какое несчастье!
— Харлан возненавидел Хардтека за то, что тот захотел присвоить все, что принадлежало Дэниэлу Бонду. А мать он осудил, как изменницу. И слинял из дома, — сказал Лаки. — И с тех пор не возвращался. Что и подводит нас к сегодняшнему. Когда Сейдж показала Хардтеку чертежи, он узнал технику Харлана.
— Как? — спросила Девон.
— Харлан об этом и не подозревал, а Хардтек с Мэриэн все это время за ним следили, хотя и не вмешивались в его жизнь. И они уже видели его работы.
Чейз сказал:
— Хардтек признался, что установил за Сейдж наблюдение после того, как она оставила ему чертежи.
— О, Боже мой! — ахнула Лори.
Раздался громкий стук ножа о разделочную доску. Сейдж взбесилась от мысли, что за ней следил и фотографировал ее частный сыщик. Это же просто низость! Ей плевать, сколько у Хардтека миллионов, он ее достал!
— У Хардтека в руках много нитей, — сказал Лаки. — Он скажет «прыг!» и люди пачками начнут спрашивать, куда прыгать. Как бы то ни было, убедившись, что Харлан наш проектировщик, он решил, что пора предстать перед блудным пасынком собственной персоной — и прихватил с собой Мэриэн для пущего эффекта.
— Он ее обманом привез? Она не знала? — У Марси рот открылся от такой мысли.
— Нет, знала. Ей же хотелось посмотреть хоть краем глаза на сынка, коль скоро она его четырнадцать лет не видела.
— Харлан, к его чести, — доложил собравшимся Чейз, — вел себя с матерью вежливо. Дал себя облапать, послюнявить, погладить по головке. Знаете же, как ведут себя матери, когда какое-то время не видят детей. Они поцеловались и долго стояли обнявшись. А вот Хардтека он на дух не переносит.
— Стало быть, чувства его не оттаяли с наступлением зрелости? — спросила Марси.
— Очевидно, нет, — ответил Лаки. — Он обвинил Хардтека в том, что тот присвоил все — бизнес партнера, деньги партнера, жену партнера.
— Сильно сказано, — заметил Пэт.
— Так вот. Хардтек тоже в долгу не остался. Он кричал Харлану, что тот может о нем думать все, что хочет, но Мэриэн оскорблять не смеет, когда Харлан обвинил ее в измене отцу. У меня сложилось впечатление, что этот старый стервятник ее на самом деле любит. Он утверждал, что каждая копеечка, принадлежащая Мэриэн и Харлану, на месте, а именно там, куда их вложил Дэниэл Бойд, то есть в деле, и капитал их приумножился астрономически. Он сказал: «Когда же ты, наконец, прекратишь вести себя, как сопляк? Предъяви права на свою долю наследства, пора бы уж и тебе принять на себя какую-то ответственность». А Харлан ему: «Не хочу я никакого наследства. Зачем оно мне? Чтобы превратиться в такого барыгу, как ты? Срал я на это вместе со всем возложенным на меня грузом ответственности».
— Лаки! — возмутилась Лори. — Тут же дети.
— Мама, я и так осторожничаю, как могу. Харлан гораздо крепче выразился. Тогда Хардтек сказал, что при такой безответственности Харлан всю жизнь и останется оболтусом и бродягой. И тут Сейдж влезла и пискнула, что она такого ответственного и порядочного человека, как Харлан, в жизни не встречала.
Все уставились на Сейдж.
— Сейдж, это похвально, что ты вступилась за друга, — сказала Лори, — но, честное слово, вмешиваться с твоей стороны было неуместно. Не твое это дело.
Сейдж резко обернулась.
— Нет, это мое дело! Я имею полное право вступаться за Харлана. Это мой будущий муж.
Раздались восклицания — от полного недоверия до удивления и радости.
— А Харлан в курсе? — спросил Лаки.
— Он просил меня выйти за него замуж прошлой ночью.
— Как прошлой ночью?! — Лаки вскочил со стула. — А я где был?
— Ты крепко спал.
Лаки жестко посмотрел на супругу.
— Девон, я чувствовал, что ты от меня что-то утаиваешь. Ты мне о чем-то не рассказала?
— Сядь, Лаки. Ты пугаешь Лорен.
— Она права, Лаки, сядь! — рявкнул Чейз. — Если ты сорвешься с привязи, только хуже будет.
— А если опять с ним драться полезешь, — объявила Сейдж, — то я в этот раз тебе лично все руки переломаю.
— Ты же говорил, что сломал руку, споткнувшись о буксировочный канат, — воскликнула Лори.
Лаки потупился, как овечка. Чейз вздохнул и сказал матери:
— Он споткнулся о буксировочный канат во время драки с Харланом за честь Сейдж. Мы боялись, как бы она не забеременела.
Лори ахнула и схватилась за руку Пэта. Шериф принял грозное выражение:
— Вы что, молодежь, себе позволяете?! Стоит нам уехать на пару недель, как все летит к чертям в дырявой авоське!
— Ну, что еще? — спросила Лори обиженным голосом.
— Да больше ничего, — ответил Лаки. — Осталось сказать, что Хардтек не отказался от договора с нами, несмотря на их перебранку с Харланом.
Наверху хлопнула дверь.
— Тсс, он идет, — шепнул Чейз.
В кухне воцарилась такая тишина, что Сейдж затаила дыхание. Харлана никто не видел с тех пор, как отчим обозвал его «расхлюпанным сукиным сынком, чья проклятая тупая гордыня разрывает сердце его матери». После этого Харлан покинул помещение «Тайлер Дриллинг Компани», хлопнув дверью.
Сейдж кинулась за ним, но его уже и след простыл к тому моменту, как она добежала до своей машины. Сейдж гнала машину домой под проливным дождем, надеясь увидеть припаркованный у входа «пикап» Хар-лана. Она всхлипнула с облегчением, когда, свернув в аллею, увидела его.
Но тут у нее не хватило духа. Она, как и остальные, не стала врываться к нему, а дала ему возможность в уединении пережить обрушившиеся на него утром события. Ведь Харлан столько лет бежал от этого — и вот оказался лицом к лицу с трагедией своей юности. Не надо лишать его пространства, необходимого, чтобы побороть свои переживания.
И вот они услышали, как башмаки Харлана стучат по лестнице, потом в столовой, вот он идет по направлению к кухне. Все сделали вид, что заняты делом, но руки у всех, кроме Лорен, были неподвижны. Малышка же, цепляясь в волосы матери, пускала слюни.
Харлан вошел и сразу же отыскал глазами Сейдж. Она настороженно улыбнулась ему — и в ту же секунду улыбка сошла с ее лица: она заметила в его руке большую спортивную сумку.
— Я сейчас уезжаю. Комнату освободил. Можете пользоваться.
Все обомлели от его заявления. Раньше всех дар речи вернулся к Чейзу.
— Уезжаешь?
Харлан сделал шаг к нему и пожал Чейзу руку.
— Ты мне с первого раза понравился, еще в Хьюстоне в том году. А теперь, когда я тебя поближе узнал, нравишься еще больше. Удачи тебе!
Он перешел к Лаки и сжал его левую руку.
— Еще раз извини за руку! Я ведь не хотел. Чертовский ты парень.
