дождалась, пока они разошлись по своим комнатам, и спустилась вниз по Другой лестнице. Сначала я отправилась в кабинет, чтобы Убедиться, что Джеффри еще нет. Дверь в сад не была заперта, значит, он еще не вернулся. Я пошла в гардеробную за клюшкой и вышла из дому, но едва дошла до угла, как услышала чьи-то шаги. Я узнала Мириэл по ее смеху — она, похоже, и злилась, и радовалась одновременно. В тот момент я не могла ничего сделать, потому что следом шел кто-то еще. Жаль, конечно, но в конце концов все получилось как надо, потому что Мириэл не вошла в дом. Она прошла мимо кабинета и повернула за угол. А потом появился Джеффри. Он дошел до незапертой стеклянной двери и остановился. Пробормотав: «Боже мой! Что толку!», он вошел в кабинет, но дверь не запер — оставил для Мириэл. Он мог видеть, как она повернула за дом, мог подумать, зачем она это сделала, — тут Эдна замолчала.
Старший инспектор спросил:
— Где вы были, когда мистер Форд вошел в дом?
— Я спряталась за кустом сирени. Знаете, я чуть не пошла за Джеффри и едва не упустила такую хорошую возможность. Я поднялась по ступенькам и вошла в кабинет, но там было темно и Джеффри уже ушел. Он, наверное, просто прошел через комнату и поднялся к себе в спальню.
Так что если Элли шла за ним, то я ее не видела и она меня не видела — по крайней мере, тогда.
— Мисс Пейдж говорит, что прошла мимо окон кабинета после того, как мистер Форд вошел внутрь. Она говорит, что видела, как мисс Мириэл Форд идет через лужайку, когда вы вышли у нее из-за спины.
— Да, это так. Только я не знала, что там была мисс Пейдж! Мне хотелось знать, что затевает Мириэл, и я пошла за ней. Когда она прошла через калитку в изгороди, я включила фонарик, но направляла его вниз, под ноги — на тот случай, если кто-нибудь в доме выглянет в окно. Я была очень осторожна, мне просто не повезло, что разболталась эта пряжка.
— Дальше, миссис Форд.
— Дальше очень просто. Я включила фонарик прежде, чем подошла к калитке, — хотела видеть, что она делает.
Она вошла во внутреннюю изгородь, ту, что вокруг пруда, и у нее тоже был фонарик. Я подошла к арке и увидела, как она заходит в беседку. У нее был с собой тот платок, который вы нашли там позже. Она держала его в свете фонарика и смеялась, и я разглядела его и поняла, что платок принадлежит Эсме Трент. Ни у кого больше нет таких ярко-желтых носовых платков — и не скажу, чтобы я считала это хорошим вкусом. Мириэл бросила платок и выключила фонарик, а потом вышла из беседки и остановилась у пруда. Все это было очень удобно. Я ударила ее всего один раз.
Глава 42
Мисс Силвер собралась уезжать. Ее скромный багаж был уже упакован. Шерстяные перчатки, черное суконное пальто, старый меховой палантин ждали, пока их наденут. Черная фетровая шляпа с лентой уже красовалась на голове, а подписанный чек на значительную сумму лежал в сумочке.
Оставалось только попрощаться с Адрианой Форд.
Мисс Форд сидела в кресле с прямой спинкой — голова высоко поднята, темно-рыжие волосы уложены в замысловатую прическу, макияж безукоризнен.
— Ну, — сказала Адриана, — что касается вас, то все уже кончилось. А для нас все еще только начинается. Жаль, что нельзя опустить занавес и сказать, что ничего не было, не правда ли? Я все еще думаю о том, что произошло бы, если бы я тогда не обратилась к вам.
Мисс Силвер кашлянула.
— На мой взгляд, мне не слишком удалось прояснить это дело.
Адриана подняла руку.
— Вы вытянули признание из Элли. Мэри Лентон говорила, что она только плакала и падала в обморок. Они не знали, что с ней делать и собирались отослать ее прочь, и если бы они сделали это, или если бы она заболела, то не думаю, чтобы она когда-нибудь заговорила. В этом случае бедняжка Эдна, возможно, успела бы убить кого-нибудь еще прежде, чем ее разоблачили, причем наиболее вероятной кандидатурой была бы я, так что в этом вопросе я, можно сказать, заинтересованное лицо! — Адриана коротко рассмеялась. — Странно, не правда ли, после этого все еще ощущать вкус к жизни! Мой дом трещит по швам, два человека убиты, Джеффри с трудом избежал виселицы, его жена превратилась в маньяка- убийцу, а мои семейные дела обсуждаются на первых полосах газет. Казалось бы, со мной покончено, я должна быть разбита, раздавлена, так ведь нет! Я ищу квартиру в городе, и Мейсон радуется как ребенок! Она всегда ненавидела Форд.
Единственный утешительный момент в этой ситуации — насчет Эдны все ясно: бедняжка сошла с ума. Его и так было немного, но, полагаю, можно было бы сохранить хоть эту малость, если бы не так ревновать Джеффри. Ревность буквально сожрала ее.
— Ревность — страшный яд, медленно разъедающий душу.
Адриана сделала нетерпеливый жест.
— Они обычно не обращают на это внимания. Ведь мы тоже не принимали ее чувства всерьез.
— Это было ошибкой.
— Хорошо говорить об этом сейчас, но если бы вы видели ее столько лет, как она занимается этой занудной вышивкой, как мешает прислуге работать, как грызется с Мириэл и кипятится из-за Джеффри… Мы все смеялись над этим, и только. Старший инспектор говорит, что вы ее подозревали, но я понять не могу, как это пришло вам в голову.
— Она была в числе тех, кого я просто обязана была подозревать, поскольку ей было известно, что мисс Мириэл Форд находилась у пруда в то или примерно в то время, когда была убита мисс Престон. Из-за этого факта мисс Мириэл вначале сама оказалась подозреваемым номер один, но когда она разделила судьбу мисс Престон, стало ясно, что она просто представляла опасность для настоящего убийцы.
— Но Эдна — почему вы выбрали Эдну?
— Из-за ее явно ненормального психического состояния.
Мне случалось уже сталкиваться с подобными вещами — и, на мой взгляд, это тот самый случай, который французы называют idee fixe. Ее вспышки ярости по поводу безрассудной страсти ее мужа к миссис Трент были настолько характерны, что пренебречь ими я не имела права. До этих вспышек и сразу после них следовали столь же характерные полосы апатии. Она также демонстрировала навязчивое желание вернуться к жизни в городе или пригороде, но, как она сама сообщила мне, это было невозможно по финансовым соображениям. Я уверена, что она постоянно думала о возвращении в город и это могло стать мотивом для первого преступления. Она знала, что вы назначили ей пожизненное содержание из средств, завещанных ее мужу, и жила мечтой удалить его от миссис Трент.
— Тогда почему бы просто не убить Эсме Трент, и дело с концом?
— Она вполне могла бы это сделать, если бы представилась возможность. Первое убийство не было спланировано. Время, место и возможность совпали в тот момент, когда она была сама не своя от ревности, а второе убийство должно было скрыть следы первого. Ее маниакальное состояние достигло той степени, когда убийство кажется вещью вполне естественной и необходимой. В своих показаниях, данных старшему инспектору Мартину, она заявила, что не испытывает чувства вины.
— Ну, они ее не повесят, а Джеффри получит свободу.
Он совершенно сломлен.
Однако несмотря на свою природную доброжелательность, мисс Силвер не испытывала особого сочувствия к мистеру Джеффри Форду. Он действительно шокирован и даже расстроен, но это не мешает ему считать себя жертвой и нет никаких сомнений, что очень скоро он снова будет наслаждаться вниманием и восхищением женщин. И оттого, что Адриана перевела разговор на мисс Элли Пейдж, мнение мисс Силвер отнюдь не изменилось.
— Не представляю, как вы додумались, что Элли может что-то знать?
