плавучих островах выращивали помидоры, капусту обыкновенную и кольраби. Так крестьяне нашли отдушину. Они и по сей день снимают урожай, не платя за воду, удобрения и землю.
Мы следуем мимо множества таких островков. На некоторых из них даже стоят дома и есть огороды. Правительство учло, что, не будь ограничений, кашмирские крестьяне покроют все озера огородами, и поэтому запретило их дальнейшее устройство. Но уже созданные острова живут и благоденствуют.
К вечеру нам предстоит пройти систему шлюзов, чтобы замкнуть «кругосветку» и вернуться в Сринагар. Кое-где преодолеваем водосливы, но, в сравнении с утренним, они кажутся нам детской игрушкой. Но вот перед нами уже не детская забава. Выясняется, что ворота очередного шлюза заклинило.
Местные ребятишки с интересом наблюдают, как наши лодочники безуспешно пытаются раздвинуть вручную массивные створки. И лишь убедившись, что экипаж в полном отчаянии, подростки предлагают: не надо ли помочь? Конечно надо, и вот, ухватившись за трос, десяток чумазых шабашников внимают команде нашего Мустафы. Тягловые усилия регулируются с помощью кашмирской «Дубинушки». Закоперщик издает возглас: «Ля Илля!» Десять пар рук дергают за трос, и ребячьи глотки звонко отвечают: «Иль Алла!»
С первого раза открыть ворота не удается, и «Дубинушка» звучит снова и снова: «Ля Илля! Иль Алла! Нет Бога, кроме Аллаха!» Наконец ворота со скрежетом отворяются, и шихара начинает шлюзоваться. У борта лодки теснятся пронырливые «ильаллахи», требуя бакшиш — по 10 рупий на лицо. Рашид начинает спорить с ними, но ребятишки поднимают истошный крик. Чтобы замять скандал, наш гид нехотя выдает им сотенную — как раз на десятерых, и они тут же затихают.
Мы с Томом обсуждаем увиденное, и он высказывает мысль: а не специально ли ребятишки заклинивают ворота шлюза? Уж слишком явно они несут здесь свое дежурство да и бакшиш выколачивают как профессионалы...
Как бы то ни было, все препятствия позади. Слегка зацепившись за край озера Дал, мы замыкаем водное кольцо и движемся к дому, минуя водные перекрестки. У одного из них гребцы притормаживают: наш курс пересекает лодка с телом усопшего; вдоль ее бортов сидят скорбящие родственники. Еще два квартала, и мы попадаем в праздничную атмосферу: на берегу музыка, танцы, а на большом баркасе в разгаре свадебное застолье.
«Все возвращается на круги свои» (Еккл. 1,6) — вернулись и мы.
Дмитрий Никитин / фото автора
Штат Кашмир, Индия
Via est vita: Единоборство с Левиафаном
Свидетелем старта и финиша знаменитой теперь уже Атлантической гребной гонки я стала не случайно. Все началось весной прошлого года, когда мне заказали сразу два портрета для Галереи исследователей в Королевском географическом обществе (Лондон).
Одним из героев Галереи оказался британский гребец Питер Берд. Летом 1996 года он пропал без вести на пути из Владивостока в Сан-Франциско после третьей попытки одолеть эту трассу на веслах. В память о нем, о других погибших гребцах и живущих ныне директор Общества океанских гребцов Кеннет Крачлоу задумал издать книгу.
Так я снова оказалась в России (сейчас я живу в Лондоне) в качестве переводчика Кеннета. Мы посетили Липецк — родину погибшего первого российского океанского гребца Евгения Смургиса, были гостями редакции «Вокруг света» в Москве...
После торжественного вручения портрета Берда Галерее на собрании ветеранов гребли и будущих участников Атлантического марафона я уже не могла оставаться в стороне и вылетела на Канарские острова вместе с Сильвией Кук — первой женщиной, покорившей океан на веслах. С ней читатели «Вокруг света» знакомы по очерку «Гладиаторы океана» («ВС» №10/97).
Предок Плая-де-Сантьяго, что на самом западе острова Тенерифе, знаменитый своими пляжами с черным вулканическим песком, был переполнен по случаю необычного трансокеанского перехода на веслах. Небольшая гавань, огороженная волноломом из бетонных блоков, стала недолгим прибежищем для трех десятков хрупких семиметровых суденышек с их командами и ворохом всякого добра, рассчитанного на трехмесячную автономную жизнь в океане.
Среди шести десятков гребцов с этих лодок были откровенные спортсмены, одержимые манией победы. Были застенчивые счастливчики, купившие право на океанскую каторгу без претензий на призовые места. А больше всего было мечтателей, которые за счет спонсоров хотели заработать средства для больниц, хосписов, детей-сирот и, конечно, проверить и показать себя. Но со славой лучше иметь дело на финише. Здесь же, на старте, она выбирала... неудачников.
Старт гонки состоялся в полдень 12 октября 1997 года — в день, когда Испания отмечает День Колумба. Магия имени великого мореплавателя, именно отсюда рискнувшего отправиться в «пасть сатаны», как нередко называли Атлантику, владела всеми. Через день-два они окажутся на равных с первопроходцем, но в отличие от него они знают, что их ждет Барбадос. Да и сами лодки, начиненные электроникой и немыслимыми для XV века удобствами, яркие и пестрые, казались бутафорией, если бы не всамделишный стартовый выстрел с яхты «3 Сом», назначенной сопровождать гребцов на всем 5000- километровом пути...
Британская команда, шедшая на лодке «Кей Челлендж», лишилась одного члена экипажа сразу. Через несколько часов плавания Девид Моссман из-за пищевого отравления перешел на яхту и первой знаменитостью гонки стал его спутник Девид Иммельман. Он решил продолжить гонку в одиночку и тем создал прецедент в этом походе парами. Уже после финиша стало известно, что во время гонки Девид проявил завидную смелость, снимая в пути подводный фильм, несмотря на постоянное присутствие акул. К тому же он умудрился установить рекорд для одиночки на этой трассе — 66 с половиной суток...
Мы с Сильвией вышли на моторке вслед за гребцами с задержкой и потому фотографировали аутсайдеров гонки, некоторые из которых в буквальном смысле «работали на публику»: позировали для операторов с моторок, либо сами по спутниковой связи передавали репортажи с места старта для своих спонсоров. Гребцы Королевского ВМФ с лодки № 20 Джон Брайан и Стивен Ли откровенно развлекались, установив в качестве традиционной носовой фигуры... надувную блондинку в пляжном наряде. Они рассчитывали, что об их проделке сразу станет известно всем, в том числе и спонсору лодки — его высочеству принцу Йоркскому Эндрю, что, несомненно, прибавит сил самим гребцам...
Мы повернули назад к видневшемуся в дымке пику Тейде на Тенерифе и стали свидетелями первого «поражения»: от участия в гонке отказалась женская команда из США на лодке «Американская жемчужина». И тоже по причине отравления — на сей раз в китайском ресторанчике накануне старта. По той же банальной причине прекратили гонку английские гребцы с лодки «Партнеры Вальтера Скотта».
На следующий день, когда разыгрался первый шторм, сдался английский экипаж с лодки № 10 «Дух Спелтхорна» из-за поломки солнечных батарей и, как следствие, выхода из строя опреснителя морской воды. Гребцы с лодки «Путь наверх» уронили за борт спутниковый навигатор GPS и тоже вернулись назад. Два гребца с немецкой лодки не поладили между собой и на восьмой день, заявив, что они не готовы к такому испытанию, попросили отбуксировать их на Тенерифе. Едва немцев доставили к берегу, как на яхте «3 Сом» был получен «СОС» с лодки «Коммодор Шипинг».
Гребец, врач по специальности, Карл Клинтон в шторм повредил спину и стал терять чувствительность в одной ноге. На яхте-спасателе Клинтону стало хуже. На помощь пришел вертолет испанских ВВС, доставивший больного в госпиталь. Так появился в гонке еще один одиночка, напарник Клинтона — Джон Сирсон, метеоролог. Он оказался одним из героев на финише, поскольку на равных греб с парными экипажами и финишировал седьмым, впрочем, вне зачета по принятым правилам...
Уже в Англии мы с Сильвией узнали о драматических событиях на французской лодке «Кит» с
