– Тебе кажется, что со мной не все в порядке?
– С глазами что-то не то. В последнее время ты работал с большим напряжением. Почему бы тебе не съездить куда-нибудь отдохнуть?
– А с чего бы это вдруг мне захотелось отдыхать?
– Я подумал, что это неплохая идея, – сообщил Дрейк. – На твоем месте я бы не стал медлить.
– Что сказал Андерс?
– Не представляю, – признался Дрейк, – но думаю, что горячие новости. В газеты поступила информация, что к делу причастен известный адвокат.
– Чушь. Андерс не мог никого вовлечь.
– Думаю, что было бы неплохо, если бы ты на денек-другой исчез со сцены, пока я все точно не выясню, – высказал свое мнение Дрейк. – Мне нужно сорок восемь часов, чтобы узнать всю подноготную.
– Черт побери, Пол, – взорвался Мейсон, – ты что, не понимаешь, как все это будет смаковать полиция, если я вдруг поеду отдыхать? Во всех газетах напечатают, что я быстро скрылся с места событий после заявления Андерса.
– А у них что-нибудь есть на тебя? – спросил Дрейк.
Мейсон пожал плечами и ответил:
– Ну откуда мне знать? Как они заставили Андерса говорить?
– По старой схеме, – объяснил Дрейк. – Сказали, что Мэй Фарр во всем призналась и собирается взять всю вину на себя. Он решил проявить себя рыцарем, заявил, что это не ее вина, и все выпалил.
Мейсон только открыл рот, чтобы ответить, как зазвонил телефон. Делла Стрит взяла трубку.
Она помедлила секунду, а потом закрыла рукой микрофон, подняла на Мейсона глаза и бесстрастным тоном объявила:
– Сержант Холкомб из отдела по раскрытию убийств и Карл Рунцифер, заместитель окружного прокурора, хотят немедленно с тобой встретиться.
– О, эти птички ничего не откладывают в долгий ящик, – заметил Дрейк.
Мейсон кивнул головой в сторону бокового выхода.
– Сматывайся, Пол.
Затем адвокат повернулся к секретарше:
– Ладно, Делла, сходи в приемную и пригласи их.
Дрейк уже практически пересек кабинет своими широкими шагами и открывал дверь, когда прозвучал громкий мужской голос:
– Стоять! Всем оставаться на местах.
Дрейк застыл у двери.
Делла Стрит еще не успела выйти в приемную, а сержант Холкомб уже влетел в кабинет адвоката вслед за облаком дыма сигары. Его шляпа была сдвинута на затылок, глаза горели враждебностью.
В коридоре находился еще один полицейский, который крикнул Холкомбу:
– Я здесь, сержант. Я не дам ему проскочить мимо меня.
Сержант Холкомб подошел к Дрейку, осмотрел его и заявил:
– Этот не представляет интереса. Пусть идет. Мистер Рунцифер, заходите.
Холкомб придержал дверь приемной. В кабинете Мейсона появился сорокалетний Карл Рунцифер. Его отличали грубые черты лица и серые глаза. Он двигался с некоторой робостью.
– Только что вышедший из кабинета мужчина соответствует вашему описанию, которое мне дали, мистер Мейсон, – признался он.
Сидящий за письменным столом Мейсон дружелюбным тоном ответил:
– Вам не нужно извиняться, мистер Рунцифер. Вы – единственный из заместителей окружного прокурора, с кем мне еще не приходилось встречаться. Заходите и садитесь.
Рунцифер определенно чувствовал себя неуютно. Он подошел к креслу, предназначенному для клиентов, и опустился в него.
Мейсон повернулся к сержанту Холкомбу и спросил:
– Как дела, господин сержант? Давненько вас не видел.
Холкомб не стал садиться. Он стоял, широко расставив ноги, глубоко засунув руки в карманы пальто.
– Похоже, мистер Мейсон, вы допустили грубый просчет, – заявил он.
– Вы недавно работаете у окружного прокурора? – обратился Мейсон к Рунциферу.
– Около трех месяцев.
Сержант Холкомб вынул сигару изо рта.
– Не пытайтесь вести светскую беседу, Мейсон. Со мной это не пройдет.
– А вы, сержант, не пытайтесь принимать тактику под названием я-заставлю-тебя-обороняться, потому что со мной _о_н_а_ не пройдет, парировал Мейсон. – Если хотите что-то узнать, прямо спрашивайте о том, что вас интересует.
– Где револьвер? – рявкнул сержант Холкомб.
– Какой револьвер?
– Из которого застрелили Вентворта.
Мейсон пожал плечами и ответил:
– Можете меня обыскать.
– Вы абсолютно правы – могу, – мрачно заявил Холкомб.
– А ордер у вас с собой?
– Мне не требуется никакого ордера.
– Все зависит от точки зрения на данный вопрос, – прокомментировал Мейсон.
Холкомб подошел к письменному столу и присел на краешек.
– Одно дело, когда вы выступаете в роли адвоката и прячетесь за этими «конфиденциальными сообщениями, сделанными адвокату». Совсем другое подставляете свою шею, причем вытягиваете ее так далеко, что вы становитесь соучастником после события преступления.
– Давайте, выкладывайте все, – раздраженно сказал Мейсон. – Выпустите пар наружу.
Рунцифер попытался прервать перебранку:
– Мне бы хотелось задать мистеру Мейсону несколько вопросов, сержант, до того, как мы сделаем какие-то серьезные обвинения. Вы же знаете, что мистер Мейсон адвокат и...
– Черт побери! – с отвращением воскликнул Холкомб. Он помолчал с минуту, а потом заявил: – Давайте.
Сержант Холкомб пересек кабинет адвоката и встал у окна, преднамеренно повернувшись спиной к Мейсону и Рунциферу.
– Я думаю, вы в курсе, что Пенна Вентворта сегодня рано утром нашли мертвым на его яхте?
Мейсон кивнул.
– Его застрелили. Обстоятельства указывают на девушку по имени Мэй Фарр и мужчину по имени Харольд Андерс. Девушка вчера вечером определенно появлялась на месте преступления. Это признает Андерс, он также признает, что сам находился рядом с яхтой, когда был сделан выстрел. Из его рассказа следует, что это, возможно, не предумышленное убийство первой степени, но, несомненно, лишение человека жизни, которое должно рассматриваться перед Судом Присяжных. В соответствии с рассказом Андерса, вы отправили его в гостиницу, где он жил, и велели ему оставаться там. Вы дали ему такие указания после того, как Мэй Фарр все рассказала вам о том, что имело место на яхте. Андерс обдумал происшедшее и решил проконсультироваться у своего адвоката, давнего друга, контора которого находится в округе, где проживает сам Андерс. Он отправился в аэропорт, арендовал самолет и полетел на север. Он пересказал все факты дела своему адвокату, который посоветовал ему немедленно связаться с полицией и честно во всем признаться. Адвокат...
– Черт побери! – заорал сержант Холкомб, поворачиваясь. – Что вы там сюсюкаетесь с ним? Адвокат сказал, что Мейсон дал Андерсу худший совет, который только мог дать юрист.
– Очень мило, – заметил Мейсон.
– Я всегда предупреждал вас, Мейсон, – продолжал Холкомб, – что однажды вам будет не выбраться.
