рукой-пулеметом. Но внепрограммная команда требовала вывести пленников на поверхность, а не нашпиговать их пулями!
— Предложение принято, — согласился андроид. — Двигаемся к руднику.
— Напарить хочет, — заметил Жмых.
— Не должен. Андроиды не умеют лгать.
— Они и людям не должны причинять вреда. А ты видел тех зверюг из отрядов самообороны? И по фене ботают, и пришьют — не поморщатся. Об угрызениях совести я уже не говорю. Смотри-ка, — Глеб показал рукой на явно активированную камеру неподалеку. Над матовой поверхностью шара мерцал зеленый огонек.
— Все равно, — пожал плечами Лукас, — надеяться нам больше не на что…
Процессия двинулась незнакомыми коридорами, по почти заброшенным тоннелям. Кое-где на многолетней пыли виднелись следы гусениц.
«Интересно, как получилось, что о руднике забыли, — думал лемуриец. — Золото в шахте иссякло или надобность в нем отпала? Наверное, многие бандитские главари со всей Галактики привозили на новую планету свои сбережения. Неудивительно, что за несколько лет вложения в планету окупились и она стала одной из самых богатых… Точнее, содержащей большое количество богатств. Так как владельцев этих богатств то и дело заливали в стекло».
— Выход, — сообщил андроид, указывая на массивную стальную дверь.
— А стенки в тоннеле зачем стальные? — поинтересовался Лукас.
— Тоннель армирован на случай сейсмической активности, — ответил андроид.
— Ладно. Отправляй нас за дверь — дальше мы сами разберемся, — объявил Лукас.
— Глубина данной точки — шестьсот метров, — объявил андроид. — Боюсь, вам будет сложно выбраться на поверхность. С другой стороны, моя задача — выпроводить вас из запретной зоны. За этой дверью запретная зона кончается.
— Да, да, нам надо туда! — заорал Жмых. — Все в порядке. Это не расходится с нашими планами.
— Минуту, — техник замер, — я должен получить подтверждение.
— Никакой минуты! — Глеб заметался в узком пространстве. — Что, куклы механические?! Решили Жмыха взять?! Не возьмешь! Ну, подходи по одному!
— Подтверждение получено, — сообщил андроид. Набрал длинную комбинацию цифр на пульте, и дверь открылась. Оказалось, что она состоит из метровой брони. На случай бомбардировки, что ли? За дверью угадывался коридор с тусклым освещением — светильники работали в экономичном режиме, добрая половина была неисправна.
— Идите. Я закрою за вами дверь — и больше мы никогда не увидимся. Внутрь с этой стороны запрещено пускать кого-либо.
— Ладно, не парь мозги, — хмыкнул Жмых. — И так знаем, что запрещено. Пошли, Лукас! Пока, корявые.
Счастливые друзья миновали дверь, которая почти бесшумно закрылась за их спиной.
— Свобода! — проорал Жмых. Вопль унесся вдаль по коридору. — Как думаешь, найдут нас здесь коски из отрядов самообороны?
Лукас пожал плечами.
— Маловероятно. Если твой друг, генерал-лейтенант Орлов, им не подскажет. Но, по-моему, он нам благодарен за то, что мы устроили на планете бойню, и решил нас отпустить с миром. Иначе мог бы приказать андроидам убить нас.
— Не верю я в мусорское благородство, — возразил Жмых. — Может, он хочет, чтобы перед смертью нас еще и помучили.
— Что ж, он мог приказать это сделать и сопровождавшим нас андроидам.
— Все равно, сволочь этот Орлов. У тебя в компьютере есть план рудника?
— Конечно.
— Вылезать пока не будем, переждем, но разведаем, как тут и что. Надо знать, где выход. Оттуда и гости могут появиться… Да и вообще.
— До выхода идти далеко. Километра два, — предупредил лемуриец.
— Два километра? Ерунда… Легкая прогулка! Жмых уверенно зашагал по коридору.
Лукас пошел следом, размышляя о том, как удивительно, что мертвый рудник продолжает освещаться, что здесь работает система вентиляции. Допустим, вентиляция могла быть связана с подземельем, где чинили андроидов. Но зачем на руднике свет? Да, энергия от термоядерной станции почти дармовая, но все равно — зачем ее расходовать? Или свет просто забыли выключить?
Лукас подсказывал, куда нужно повернуть, чтобы быстрее пройти к шурфу.
— Лифт наверняка работает, — предположил лемуриец. — Если и нет, существуют механические аварийные приспособления, которые позволят нам подняться наверх в любой момент. Не с таким комфортом, как на лифте, но все же…
— Посидим тут пару недель, — решил Глеб. — Я — человек привычный. Ради собственной безопасности могу и посидеть. Раз у одной девицы в Туманности мокриц лежал на дне пять недель. Чуть не сбрендил с ней, правда. Тю-тю-тю, тю-тю-тю, Глебчик это, Глебчик то. Тьфу, вспомнить противно. Слушай, Лукас, надо найти чего-нибудь пожрать. Ты, помнится, заикался, что на руднике есть склад продовольствия и много припасов брать не надо…
— По данным компьютерной сети Дроэдема, здесь и находится склад с продовольствием. Законсервированный.
— Тогда понятно, почему они не выключают свет. Чтобы всегда можно было добраться до еды. Слушай, лифт какой-то странный. И вообще, мне это все подозрительно! Хотя я на шахтах редко бывал. У нас на астероидах добычу полезных ископаемых вели все больше открытым способом…
Пока Жмых болтал, Лукас замер. Потом опустил лэптоп на землю. Уселся рядом с ним сам. И тихо завыл.
— Эй, ты чего? — тронул его за плечо Глеб.
— Это единственный выход.
— Ну и что?
— Был! Никакой это не лифт! Шурф залили бетоном.
Присмотревшись, Жмых понял: то, что он принял за кабину — всего лишь бетонная пробка…
— Бетоном? Ну и что? Подумаешь…
Тут Глеб осознал, что сказал ему лемуриец, и заорал в голос:
— Единственный выход?!!!!!!! А-а-а-а-а-а!
— Мы в ловушке! С одной стороны — стальная дверь и обшитые металлом стены, с другой — двести метров бетона! — шептал лемуриец. — Ты понимаешь, что до поверхности двести метров твердых пород!
— Может, они только чуть-чуть бетона налили? — осторожно спросил Жмых.
— Когда шурф заливают, то делают это до самого верха! Иначе просто нет смысла.
— Нам каюк, — выдохнул Жмых. — Мы сдохнем тут от голода и жажды. Неужели ты не мог проверить, имеется ли доступ на рудник, кретин лемурийский? Вот все вы, лемурийцы, такие тупые, что и сказать нельзя. Не хотел тебе говорить, но ваша раса обречена на вымирание. А все из-за вашей тупости.
Глеб, приведенный в отчаяние тем, что они заперты в шахте, разглагольствовал довольно долго, пока не заметил, что Лукас смотрит на него как-то странно. И глаза его при этом горят кровавым огнем. Поэтом овладел очередной приступ боевого неистовства. И он ринулся на обидчика лемурийской расы.
Следующие сорок минут бега по слабо освещенным тоннелям слились у Жмыха в один большой кошмар. В себя Лукас пришел в огромной комнате с ящиками и мешками.
— Продуктовый склад, — на удивление спокойно, словно и не было у него никакого бешенства, сказал он, когда Жмых, зажатый в углу, уже собирался расстаться с жизнью. Не иначе, лемуриец просто притворялся. Хотел скинуть накопившуюся отрицательную энергию, поиграв с приятелем в догонялки. Но уже в следующее мгновение Лукас покачнулся и рухнул на каменный пол пещеры.
