рассек ему горло. Вся стая с воем ринулась на него. Чиен во всю прыть помчался вперед, проскочил в какой-то проем и упал на колени рядом с Танаки и шаманом.
Танаки подала ему руку, Чиен встал.
— Почему они больше не преследуют нас? — оглянувшись, спросил он.
— Они не могут пройти сюда. Представь, что это озеро, — объяснил Аста. — Мы можем вынырнуть на поверхность, но рыбам не дано покинуть свой мир. Врата можно создать и для тех, кто там обитает, но для этого потребовалось бы принести в жертву много сотен душ.
— Я не хочу показаться маловером, шаман, — сказал Чиен, — но мне непонятно, как ваша Равенна будет бегать от этих волков на обратном пути. Жаль спасать ее лишь ради того, чтобы дать ей погибнуть в Пустоте.
— Она не погибнет. Но моя сила не беспредельна — вам я отдал, сколько мог, а для нее я удержу круг. Пойдемте.
Туннель стал шире, и в первый раз они увидели следы человеческого труда — стены здесь были гладкие, их подпирали бревна. В скале была вырублена лестница. Аста поднялся по ней, пригибаясь под низким потолком, и знаком призвал спутников к молчанию.
— Над нами тронный зал, — прошептал он. — Теперь почти полночь, и там никого не должно быть. Ты готова, принцесса?
— Да.
— Если наверху кто-то есть — мы пропали, — сказал Аста, впервые проявив беспокойство.
— Без опасности не проживешь, шаман, — с тихим смехом напомнил ему Чиен.
Аста непристойно выругался и поднял плиту у себя над головой. Раздался скрип. Чиен пришел шаману на помощь, и вместе они отвалили камень в сторону. Танаки, подтянувшись, вылезла в темный зал, Чиен последовал за ней.
— Я подожду вас здесь, — прошептал Аста.
Танаки, подбежав к дверям, приложила к ним ухо. Чиен присоединился к ней.
— Здесь не должно быть стражи, — сказала она. — Покои хана находятся в другом крыле. Но у гарема стоят часовые, а внутри несут караул вооруженные евнухи.
Чиен кивнул:
— Я пойду с тобой и буду ждать рядом.
Она приоткрыла дверь и вышла в освещенный факелами коридор. Вокруг было тихо. Держась в тени, они свернули налево и через узкую дверь вышли в проулок Танаки вывела воина на широкую площадь, за которой высилась стена. У стены расхаживали трое часовых.
— Как же ты попадешь внутрь? — спросил Чиен. Танаки улыбнулась.
— Отвлеки их. — Она сняла пояс с мечом, оставив при себе только кривой кинжал, выждала, когда часовые пройдут мимо, перебежала к стене и спряталась в ее тени.
Чиен отыскал в кармане четыре золотые монеты, спрятал их в пояс, дождался появления часовых, набрал в грудь воздуха и запел. Выйдя на открытое место, он икнул, покачнулся и двинулся навстречу страже.
— Добрый вечер, братцы.
— Ты что здесь делаешь, дурак? — осведомился один из стражников, приставив копье к груди Чиена.
— Дурак? — повторил Чиен, хихикая и пошатываясь. — Это я-то дурак? Нет, братцы. — Чиен посмотрел по сторонам, как бы боясь, чтобы его не подслушали. — Я открыл великую тайну — узнал ее от одного шамана. Теперь уж я никогда не буду бедствовать. Дурак? Ну нет — вам и не снились богатства, которые я могу приобрести.
— Богатства? Что ты такое несешь? Пошел вон!
Чиен посмотрел стражнику через плечо — Танаки как раз взбиралась на стену.
— Не верите, да? Дайте мне медную монетку, и я вам докажу. Я превращу ее в золотой у вас на глазах. Увидите сами!
Стражники заухмылялись. Один из них положил копье и вынул из кармана грубо отчеканенный медяк с головой Тенаки-хана.
Чиен повертел монетку, подбросил ее в воздух, зажал в кулаке и запел по-чиадзийски.
— Давай скорее, — нетерпеливо сказал стражник.
— Готово. Вот твоя монета. — Он разжал кулак, и золото блеснуло при свете луны.
Стражник взял монету, раскрыв рот.
— Сделай и мне так, — попросил второй. Танаки почти уже добралась до гребня стены.
— Почему ты всегда лезешь вперед? — вмешался третий. — Я тоже хочу!
— Я сделаю это для вас обоих. — Чиен взял у них монеты и снова запел.
Танаки перебралась через стену.
— Вот! — И он предъявил два золотых.
— Еще! Сделай нам еще, — потребовал первый.
— Мне надо отдохнуть. Завтра сделаю, — пообещал Чиен. — Где мы встретимся?
— Знаешь глиняного конька рядом с казармами Волков?
— Конечно. Но приходите одни. Я не могу это делать для всех и каждого — этак никаких сил не хватит. Только вы трое.
— Да, да, будь спокоен. Приходи туда в полдень, ладно?
— Ладно, приду. Теперь я пошел спать, а вам службу нести надо.
И он поплелся во мрак.
Принцесса внутри — это уже победа.
Но выбраться обратно будет не так-то просто.
14
Танаки взобралась на стену с кинжалом наготове. Часовых здесь не было. Она быстро сбежала по ступенькам во двор. Слева помещалась караульная. Сквозь щели в ставнях пробивался свет фонаря, слышались мужские голоса и смех — это, должно быть, несущие стражу евнухи. Впереди тянулась садовая дорожка, а справа стояло длинное, роскошно отделанное здание, где проводили свои дни ханские жены. У входа там бани и бассейны, за ними спальни. Большинство наложниц спят в общих комнатах, и лишь немногие привилегированные имеют свои покои.
Танаки прокралась через двор в темный зал и сквозь дверь в дальнем его конце вышла в завешенный тканями коридор. Здесь спали несколько кошек. Она прошла мимо общих спален к короткой лестнице и поднялась по ней.
Зная устройство гарема, она пыталась угадать, где поместили Равенну. Не вблизи от тайного хода в покои хана — это место обычно предназначается для новой наложницы. Нет, Равенна скорее всего находится ближе к восточному крылу, где живут повивальные бабки. Танаки остановилась около узкой двери, ведущей в покои, окна которых выходили на восток, в степь. Утром в этих комнатах жарко от солнца, зато днем прохладно. Танаки открыла дверь и вошла. Кровать отодвинули к окну, и хорошо была видна лежащая на спине молодая женщина. Подкравшись поближе, Танаки разглядела, что женщина беременна, села и тронула ее за руку.
— Равенна, — шепнула она. — Равенна, проснись! Женщина открыла глаза и спросила сонно:
— Что такое?
— Меня послал Киалл.
— Киалл? — Равенна зевнула. — Что это, сон?
— Нет. Послушай меня. Я пришла, чтобы вывести тебя из города. Твой друг Киалл проехал через всю степь, чтобы спасти тебя. Сделай милость, проснись и выслушай меня.
