– Забыл?– в голосе Анюты явственно послышалась грустная насмешка.
-А, ну да…
– Что? – заинтересовалась Зоя. – О чем вы?
– Да так, – сказала Анюта. – Не обращай внимания. Просто у мужчин иногда бывает очень короткая память.
Егор почувствовал, что Зоя смотрит на него каким-то очень уж внимательным взглядом, и неловко полез из машины. 'Хорошо, что сейчас ночь, – подумал он, – потому что я, по-моему, покраснел. Вот, елки мохнатые, только этого нам сейчас не хватало. Однако и свинья же я…'
-Идите ко входу, – сказала Анюта. – Я сейчас.
– Как думаешь, – шепотом спросила Зоя, когда они медленно переходили улицу, – оборачиваться можно?
– Во всех сказках, которые я читал, – серьезно ответил Егор, – в таких случаях оборачиваться не стоит. Мало ли что?
– Жалко, – вздохнула Зоя. –Очень хочется посмотреть.
– Любопытство сгубило кошку.
– Всякая женщина немного кошка, – мурлыкающим голосом произнесла Зоя и чисто кошачьим движением потерлась о его плечо. – Разве это плохо?
– Наверное, хорошо, – согласился Егор. – Для тех, кто любит кошек. Лично я – люблю.
Они пересекли тротуар и в нерешительности остановились, вплотную подойдя к Володькиным дверям.
– Эй, – позвала сзади Анюта, – меня не забудьте! Первой обернулась Зоя.
– Ой, – сказала она каким-то детским голосом, – какая ты красивая…
И тогда Егор позволил себе обернуться тоже.
Глава 28
Вначале третьего короткой майской ночи в гостиной у Володьки Четвертакова за чаем с печеньем и коньяком с лимоном сидели: сам Владимир Александрович Четвертаков – хозяин дома, жена его Надя, сын Гена шестнадцати лет, семилетняя дочь Саша, Егор Хорунжий, Зоя, разумное существо по имени Анюта и собака Дружбан породы сенбернар.
Если уж быть совсем точным, то за чаем с печеньем сидели Гена и Саша, за коньяком с лимоном (впрочем, не отказываясь и от чая) – все взрослые, включая разумное существо Анюту, а собака Дружбан вообще не сидела, а лежала на своей подстилке в углу комнаты. Но не спала, а внимательно следила за разговором, всем своим сенбернаровским видом показывая, что является полноправным участником этого необычного ночного сборища. Чаще всего Дружбан поглядывал на Анюту, и всякий раз, когда он это делал, его хвост дружелюбно двигался из стороны в сторону. Не очень активно, но достаточно для того, чтобы всем было понятно: собака относится к Анюте хорошо.
'Вот странно, – подумал Егор, – тот же Тихон, мой кот, наоборот, Анюту так до конца и не принял. То есть нельзя сказать, что он ее невзлюбил, но и не полюбил – это точно. Эдакое настороженное и в то же время отстраненное отношение. Ты, мол, сама по себе, а я тоже сам по себе. Но приглядывать за тобой я все равно буду, потому как не доверяю. А Дружбан вон сразу, как только они вошли, подошел, обнюхал и завилял хвостом. Понравилась'.
Анюта действительно производила впечатление. То ли она учла прошлые ошибки, то ли приобрела мастерство, то ли и то и другое вместе, но выглядела она просто сногсшибательно.
Молодая женщина совершенно соблазнительных форм, словно облитая тонким и живым слоем светло-коричневого (кофе с молоком) металла, с густой и короткой гривой золотистых волос и золотыми же глазами, которые в отличие от прежних, оранжевых, были гораздо больше похожи на настоящие человеческие… Недаром Надя, Володина жена, сама обладающая замечательной фигурой и не последними по длине и красоте ногами в этом городе, как только гости появились на пороге, первым делом принесла Анюте халат. Нет, Анюта не выглядела обнаженной и тем более голой, но шел от нее эдакий терпкий сексуальный ветерок, который любой мужчина, а уж тем более женщина, улавливает и определяет сразу и однозначно.
– Значит, шансов на то, что все образуется, никаких? – второй раз за последние пятнадцать минут спросил Володька. – Извини, что опять спрашиваю, но больно уж вопрос серьезный. Может, что-то ты упустила. Или забыла. Или не подумала о каком-нибудь возможном варианте. Нам ведь нужно совершенно точно знать, сама понимаешь.
– 'Гасители звезд' всегда доводят дело до конца, – сказала Анюта. – И нам неизвестны случаи, когда бы они отступали. Понимаете, это не разумные существа и с ними нельзя договориться. Их также нельзя напугать, как, скажем, любое живое существо. Мы даже не уверены в том, существа ли это. В общепринятом смысле данного слова. Просто они гасят звезды. Пьют энергию до тех пор, пока практически всю не выпьют. Потом уходят. А Солнце умирает.
– Бактерию или микроб тоже нельзя напугать, – задумчиво и совершенно неожиданно заметила Надя. – Или, допустим, вирус.
– Действительно! – оживился Егор, вдохновлен ный этой красивой мыслью. – Может, это такие вредные вирусы космоса?
– Может быть, – очень по-человечески пожала плечами Анюта. – Такая гипотеза у нас, кстати, существует.
– Погоди, погоди, – разволновался Егор. – Как-то ты очень уж равнодушно об этом говоришь. Ведь любой вирус или там бактерию можно уничтожить, верно? Лекарствами или… это… другими бактериями…
– Условиями содержания, – подсказал сын Володи Гена, который заканчивал одиннадцатый класс и был весьма начитанным мальчиком. – Некоторые бактерии, например, очень не любят высокой температуры.
– Есть очень живучие бактерии, – вздохнула Надя, которая когда-то в прошлом была учительницей биологии. – А тем более вирусы. Они выживают даже в условиях космического вакуума.
– Эй, погодите, – вмешалась Зоя. – О чем мы говорим? Вирусы, бактерии… Да какая разница, кто или что это? Главное – в другом. Мы можем их как-то уничтожить или нет?
Все присутствующие разом посмотрели на Анюту, ожидая от нее ответа.
– Если такой способ и существует, – помолчав, призналась она, – то мне он неизвестен. Мы никогда не задавались целью уничтожить 'гасителей звезд' и никогда не изучали их с этой точки зрения.
– А зря, – заметил Володька. – Потому что теперь они уничтожат нас.
– Не волнуйтесь, – спокойно сказала Анюта, – вас я спасу.
– Это как? – приподнял брови Четвертаков.
– У меня есть три варианта на выбор. Первый: совершенно дикая планета, на которой нет разумной жизни. Второй: покинутая планета с богатыми развалинами прежней цивилизации. И третий: планета, заселенная гуманоидами, которые почти полностью идентичны вам, людям. Я могу доставить вас на любую из трех.
– 'Нас', это кого? – не отставал Володька. 'Вот оно, – подумал Егор, – вот оно то, о чем мы говорили вчера с Зоей. Точнее, говорила она, а я отмахнулся. Сейчас все и выяснится…'
– Всех здесь присутствующих, – объяснила Анюта.
– И все? Больше никого?
– Шесть человек – это мой максимум, – грустно сказала Анюта. – А если еще учесть собаку и кота Тихона, то это совсем под завязку. Я знаю свои возможности. Видите ли, здесь играет роль и расстояние, и количество живых, которых можно перебросить в пространстве вместе с собой. Расстояния, к сожалению, очень большие во всех трех случаях. Для того чтобы суметь вернуться за следующей партией, мне потребуется много времени на восстановление. Слишком много времени, чтобы кто-нибудь смог дождаться.
