ведь их силы тоже требуется несколько экономить. От утерянного груза они избавились в период дождика, вдруг землица уже подсохла и ее придется ковырять с усилием? Да еще если от страха, или по дурости, не сразу укажут нужное место? Разумеется, Вашингтон предупредил, что исконное добро реагирует на датчик радиоактивности. Но мало ли что теперь творится в здешних местах? Ведь «Фенимор Купер» подорван бомбой относительно недалеко и недавно.
Итак, что могут эти связанные русские? Ну разве тянуть резину. Естественно, если бы они не требовались для каких-то вышестоящих целей, получилось бы сразу стрельнуть одного-двух. Тогда бы у остальных точно развязались языки. Но ограничения существуют, впрочем, как везде и всюду.
Кстати, по-правильному, может, действительно стоило бы перестрелять всех наличествующих здесь славян? Естественно, после нахождения груза – никак не до. И вовсе не для того, чтобы не осталось свидетелей пыток или там еще чего. И дело даже не в жизненном опыте последних времен, приобретенном Арриго в недавно развернувшейся гражданской войне. Просто не нравится, когда с трудом и потерянными навсегда солдатами захваченные враги вдруг снова оказываются супротив тебя с новенькими «плазмобоями». Ведь сам свидетель, что в Южной Африке всех присутствующих лиц загрузили в «Оспрей». Их же не выпускать повезли? Ведь отправили, как предполагалось, в некую специальную тюрьму. Неужели и на иностранцев, тем более наемников, тоже работают какие- то адвокатские штучки? По всей видимости, работают, раз они снова на поле боя.
Эдакие шахматы: смели с доски, а теперь расставили для переигрывания.
138
Новая морская формация
Вначале командира облобызал офицер боевого управления гидроакустическим постом. Потом, а может быть параллельно, это сделал старший офицер связи. Но когда это же осуществил матрос-специалист восьмого класса, отвечающий за управление перископом, командир подводного крейсера не выдержал.
– Все, будя! – сказал Лоджи Хеллер, аккуратно отодвигая в сторону любовно высунувшего язык подчиненного и размышляя, что раньше такое с ним мог проделать только домашний эльдельтерьер Гарри Поттер.
Однако доблестный экипаж нельзя было обижать, потому он воздержался от брезгливого вытирания щеки. Тем не менее, даже несмотря на столь резвые проявления чувств у окружающих, приподнятое настроение командира корабля не улетучилось. Видимо, сказывалась привычка. К тому же, радоваться действительно было от чего. Вся шестерка выпущенных «Голубым китом» торпед угодила в цель. Причем две трети из этой четверки составляли торпеды калибра шестьсот пятьдесят миллиметров. Доработка лодок типа «Огайо» крупнокалиберными аппаратами явно оправдалась. Без таких монстров «Голубой кит» не смог бы поразить гигантскую жертву одним залпом. Пришлось бы выдавать себя снова, и может быть, даже не один раз. Ведь целью являлся не какой-нибудь худосочный фрегат, а последний в мире линейный динозавр «Дон Кихот». Сколько торпед и бомб требовалось почти девяносто лет назад на потопление родичей этого монстра?
Сейчас Лоджи Хеллер мог наблюдать последствия применения своего оружия. Он делал это через еще одну, очень недавнюю, доработку – микроперископную насадку. Тонкая, неметаллическая, похожая на нить, полужесткая проволока уходила вверх более чем на девяносто футов и краем высовывалась на поверхность. Естественно, без компьютерной программы усиления и обработки контрастности изображения кэптен не смог бы увидеть абсолютно ничего. Выходит, то, что он наблюдал сейчас на экране, более чем на девяносто пять процентов являлось мультипликацией: пучок истины, приносимый из надводного пространства, был слишком жиденький для понимания происходящего без компьютерных костылей.
– Черт возьми, ребята, мы потопили бразильского гада! – прокомментировал кэптен для всего экипажа. Те, кто находился на центральном посту, могли видеть картину и без пояснений. – Похоже, он очень скоро опрокинется. Однако не шуметь, мы имеем указания оставаться в этом районе и дальше. Нельзя, чтобы кто-то заподозрил, что мы не ушли. Так что – терпение! Вдруг нам повезет получить еще какой-нибудь боевой приказ.
Про себя Лоджи Хеллер размышлял о другом: все-таки следы слюней на щеках испортили ему праздник.
«Сегодня в каютах будут происходить оргии. Наши семейные пары начнут меняться партнерами, они ведь действительно поднадоели друг дружке за эти месяцы. Надо будет на всякий случай закрыться на замок. Лейтенанта-коммандера Чаритаса нужно все-таки временно разоружить, иначе, на радостях, он точно „пришьет“ кого-нибудь из своего „кольта-випера“. И неплохо бы распорядиться, чтобы всем выдали пиво. Офицерам – можно и виски. А вообще, куда там закупориваться в каюте? Придется следить хотя бы за старшим контингентом, а то „новая морская формация“ передерется со „старой“. Или, что еще вероятнее, „новая“ между собой – не поделит „мужей-жен“. А вообще, в глобальном смысле, все-таки непонятно, где адмиралы понабрали на должности столько офицеров со склонностями? Но, собственно, ничего удивительного, телевидение и журналы ведут обработку уже не в первом поколении. И кстати, экспериментальная лодка „Голубой кит“ потопила линкор! Об этом СМИ тоже раструбят. Наш „Кит“ будут ставить в пример всему флоту как символ мужественности. Снимки наших… представителей „новой формации“ будут улыбаться со всех стереообложек. Мама родная, там их могут поместить черт ведает в каком виде! Адмиралы, протолкнувшие проект, начнут работать шилом, в ожидании прибавления одной-двух больших звезд. Похоже, мы скоро перестанем быть экспериментальным экипажем. Таких лодок окажется масса! Господи Иисусе, может стало бы лучше, если бы торпедировали нас самих?»
Но вообще-то такими мыслями не стоило омрачать хорошее настроение. Может, он зря обижается на ребят? Да, они немножечко «не по фазе», но ведь с боевой задачей справились. Так что… Вдруг все-таки эта самая штука не является болезнью? Тогда… Сможет ли он пересмотреть свою жизненную концепцию?
Весьма сомнительно. Но сейчас требовалось думать не об этом.
«Голубой кит» потопил шестьдесят тысяч тонн старого, но, как оказалось, активного металлолома.
139
Дополнительная плата
Герман Минаков размышлял. Еще он кусал губы. Что ему оставалось делать? Он оказался хреновым стратегом и никудышным тактиком. Он кусал в кровь собственную губу, потому что ни до чего более добраться было нельзя. Рассказывают, что какой-то индийский йог мог останавливать сердце по собственному желанию. Жалко, что в Благовещенске будущих офицеров не обучали такому нужному мастерству. Всему обучали: высадке-посадке в «Черную касатку», стрельбе по воздушным и наземным целям, даже китайскому языку, а вот этому нет. Как бы это качество пригодилось сейчас. Ладно, он не мог ничего сотворить во внешнем мире, но теперь он не имел возможности сделать что-то и с собой. Как бы стало сейчас благостно погрузиться в вечную, черную ночь. Прочь от происходящего вокруг кошмара.
Оказывается, он совершил в жизни несколько ошибок. Самое интересное, что все они нанизывались одна на другую и выстраивались в цепь. Да, естественно, он только что обнаружил эту подозрительную взаимосвязь. Но черт возьми, даже ведать не ведая о взаимосвязи, совсем недавно, считанные минуты или десятки минут назад, он мог прервать эти выявившиеся звенья. Тогда у него в руках была плазменная винтовка. К тому же, с не полностью разряженным аккумулятором. Кто мешал использовать ее по самому нужному поводу? Стрельнуть в собственную голову, что может быть проще? В настоящий момент он бы сделал такое не моргнув глазом. Ясно, что остановило. Перед этим требовалось убить Елизавету. Но ведь, господи прости, даже по негласной инструкции при неизбежности пленения на него налагалось именно такое проклятие. То есть не только по собственному разумению. Но рука не поднялась. Да, в принципе, и мысли особо не дернулись. Точнее, где-то там внутри что-то сверкнуло. Но потом обожглось и резко отдернулось, погрузилось в окружающую суету. Той, конечно, хватало. Требовалось искать цели и уничтожать врагов. Ну хотя бы не позволять им подойти.
Потом в винтовке кончился ток. Обычное явление, да только не имелось в распоряжении запасного источника питания.
Разумеется, наличествовал еще и десантный нож. Но во-первых, тут уже мысль точно не шевельнулась. Даже представить нельзя, как это взять и резануть по белому горлу Королевой? Вообще-то и времени уже не было. «Панцири» бегают быстро. Однако ведь если не любоваться их тяжелыми прыжками и уверенной мощью, время все-таки имелось. Сколько его надо-то? Секунда-две? На себя самого, естественно, тогда бы не осталось. Ну так мы ведь не самураи какие-нибудь, видели харакири только в кино. Главнейшее действие все-таки можно было успеть.
Так что, товарищ лейтенант Минаков, лишил ты себя возможности совершить самое страшное в жизни деяние, устранился от обязанности. А теперь ты тепличный зритель, присяжный в зале суда. Ты предал, взял незаконный самоотвод от должности палача. Ну что же, отныне это за тебя будут делать другие. Причем, в отличие от тебя, чистенького, делать это с наслаждением. К тому же не просто «бритвой по горлу и в колодец», а с чувством, толком, расстановкой. Вот она, Лиза Королева, «пульсаровская» Радистка Кэт. Уже раздета и готова. Нетрудно представить, что с ней сейчас сотворит не убитая тобой свора.
Правда, вначале тебе повторят вопрос. Очень простой вопрос, между прочим. Насчет того, где, в каком квадрате этого леса закопаны распроклятые бомбы? Ты можешь упираться, хранить верность заоблачному Центу Возрождения неизвестно чего; ты можешь вспоминать, что за эти самые радиоактивные сфероиды положена жизнь целого скопища твоих друзей и подчиненных; ты можешь сколько угодно изображать неприступного супермена, да только те ребята уже похоронены, там, недалеко от бомб, а вот Лиза, она живая, и глаза у нее как блюдца. И наверное, ей не только до ужаса стыдно – может быть, такое чувство в данных обстоятельствах уже затерлось, ей еще до жути страшно. Теперь ты можешь играться в героя, рассуждать о том, что даже если ты скажешь, с ней все едино сделают что задумано, однако ты знаешь, что там, под кляпом (который вынут, когда потребуется продемонстрировать сопроводиловку боли) она вопреки всякой логике убеждена, что если ты скажешь, ее помилуют, оденут и, может, даже отпустят.
Итак, играем в разведчиков, товарищ Герман.
140
Прочность доспехов
У маленькой тропической страны Кубы лучшая среди латиноамериканских стран разведывательная служба. Однако даже она не смогла предусмотреть произошедшего расклада. Отряд Фиделя Кассасия обязан был выйти в намеченную зону, затаиться и подождать, пока штурмующие «Фенимор Купер» испаноязычные армии сделают свое дело. То есть возьмут авианосец штурмом. Лучшим вариантом был, разумеется, тот, когда и атакующие, и защитники в процессе предыдущих боев истощат свои силы. Еще лучше, если после этого за «призовой фонд» «Купера» передерутся между собой все осадившие его войска. Тогда, действуя «на плечах» ворвавшихся в корабль сил, отряд Фиделя Кассасия смог бы под шумок быстренько осуществить свою акцию. То есть вскрыть ядерный арсенал – точнее, взломать с помощью мощной пластиковой взрывчатки, ибо на всяческие выкрутасы с обманом компьютеров времени просто-напросто не давалось. Да, пришлось бы положить половину, а может, две трети отряда на оборону основной «рабочей» группы, извлекающей боеголовки. Ну что же, два-три настоящих ядерных заряда стоят того. Тем более после предусматривалось подорвать все оставшиеся: ясное дело, не на атомарном уровне. Всего лишь на химическом. Ведь в случае, если остальным участникам штурма досталось бы хоть что-нибудь – а ведь общее количество боеголовок предположительно равнялось нескольким десяткам, – то Куба бы потеряла все вероятностные преимущества. Да еще к тому же наличие в регионе нескольких нестабильных ядерных государств, имеющих друг к другу множество территориальных и прочих претензий, неминуемо вело к региональной ядерной войне. И тогда бы уж не поздоровилось всем.
Понятное дело, кроме возможных потерь, план страдал гораздо более важными недостатками. Например, он явно подразумевал, что североамериканский колосс так и будет бесстрастно наблюдать за происходящими в Панаме событиями. А ведь это абсолютно ни из чего не следовало. Однако Фидель Кассасия был
