– Ну… – нетерпение и страх слились в шёпоте ящера.
– Стражники объединились с Грунгом. Они участвуют в подготовке к войне, – ледяным тоном, глаза в глаза, ударил рассказчик.
Ящер даже не сразу вник в серьёзность слов Фаргонта, подумал, что он просто шутит, хотя тема и атмосфера диалога абсолютно с юмором не ассоциируется. Но болезненный взгляд Фаргонта постепенно замещал недопонимание недоверием.
– Нет… Нет! – прорычал ящер. Он не мог поверить, что самый родной человек, разделявший с ним всю его жизнь, даривший ему подарки, в раннем детстве читавший сказки, игравший с ним в шахматы, домино и карты, помогавший в учёбе, поддерживающий в трудных ситуациях, строитель его души, теперь играет в этом спектакле отрицательного героя.
«Мой любимый отец – беспощадный чистильщик, собирающийся убить миллионы, а то и миллиарды людей!» – подумал Михаил про себя.
– Я не верю! Вы лжёте! – простонал Рагдар.
– Да какой мне-то смысл врать? – тихо и даже с усмешкой ответил человек-кабан. – Не обожествляйте существо только потому, что оно вам родственно по крови. Негодяям тоже близок отцовский инстинкт заботы и любви.
– Не смейте так говорить о нём! – в монстре взорвался гнев.
Быки-мертвецы отреагировали на выпад рептилии по заложенной инструкции. Хозяину угрожает опасность, значит его нужно защищать, а объект угрозы уничтожить. Двое брутанов взяли его в клещи и ринулись на монстра, вскинув копья для удара, но не на того напали.
Рагдар, овладевший колоссальной физической силой, в прыжке свалил обе груды костей одновременно, исполнив в воздухе шпагат. Они, казалось, безнадёжно рухнули, но поразительно быстро оклемались и вновь метнулись в бой.
– Стоять! – повелел Фаргонт, расправив руки в сторону минотавров. Телохранители онемели, как вкопанные, прямо в тех же воинственных позах.
– Назад! – крикнул Фаргонт и слуги вернулись к стене нести вахту.
– Простите! – выдохнул остывший Рагдар.
– И вы меня, – искренне отпарировал извинением на извинение Фаргонт.
– Получается, мой отец – враг человечества? – спросил Рагдар, словно всё ещё надеялся, что собеседник скажет: «Нет!»
– А вы сами разве любите своё человечество? Вы ведь не чета им. Вы всегда конфликтовали с окружающими, не понимали и презирали их поступки, не находили общего языка…
– Откуда вы знаете??? – у Рагдара было чувство, словно ему продемонстрировали фокус, который невозможно истолковать никакими законами физики.
– Всем Стражникам тяжело адаптироваться среди обычных людей, в особенности Главному. Не только вы, ваш отец, ваш дед, все Стражники по этой линии имели подобную проблему в детском и подростковом возрасте, так как они обладали специфической структурой мозга, крайне чувствительную, но мощную. В зрелости этот комплекс ослабевает, но не исчезает. Так что жизнь Стражника чревата нервными напряжениями. Но тут они решились пойти наперекор человечеству, не защищать, а разрушать. И правильно, давно пора! Ваш мир просто невыносимо омерзителен!
Последнюю фразу Фаргонт выбросил с такой лютой ненавистью, точно его связками на время завладел дьявол. И ящер был с ним полностью согласен и в душе разделял эту раскалённую злость. Его планета была бы так великолепна и прекрасна, если бы её не опорочили своим появлением эти алчные, меркантильные и подлые создания! Он не первый раз порождал в себе столь сильное отторжение от собрата, но сейчас его мнение совпадало с другим разумным существом, и это было приятно.
– Я бы и сам вступил в единство с Грунгом, но мой выбор всё же пал на Лигу Избранных, задача которой – предотвратить нападение на Землю, – заявил Фаргонт.
– Но почему? – не помедлил спросить монстр.
– Понимаете, господин Рагдар, реализовать десантирование огромного числа войск на Вегнус-Монх возможно лишь с помощью гигантского количества энергии, а им насыщены в нашем мире только две вещи – артефакты, которые спасли планету от гибели, Орден Света и Амулет Тьмы. Однако востребование большого потока энергии у них катастрофически отобразится на Вегнус-Роуне. Восстановительный процесс планеты ещё не завершён, вокруг неё и до сегодняшнего дня парит магическая аура сдерживания, которая маленькими шагами по ленте времени латает её. Когда планета излечится окончательно и сможет жить самостоятельно, действие реликтов прекратится и поступай с ними, как угодно. Но если хотя бы чуть-чуть превысить допустимую норму расхода энергии артефактов на вторичные нужды, стабильная регенерация нарушится и пойдёт обратный процесс. Нет, если энергоущерб для реликтов будет еле заметен, то всё наладится, такая функция в них заложена, но для воплощения плана Грунга понадобится отнюдь не столько магии, а во много раз больше. Грунг и его армия переберутся к вам, а нас оставят на верную гибель. Вот такой расклад!
– Бред! – вырвалось у Рагдара. – Зачем ему жертвовать вашим чудесным миром, который нашему в подмётки не годится, ради Вегнус-Монха, где магические и природные условия просто жалкие? Он что, не доволен своим государством?
– Ну, тут уже, извините, не имеем представления, – пожал плечами Фаргонт. – Он нам не докладывается. В любом случае мы должны вести борьбу против него, и причём тайно, на невидимом фронте, так сказать.
Судя по всему, Фаргонт сообразил, что Рагдар спросит, почему, и моментально принялся отвечать:
– А иначе нельзя. Если об этих закулисных страстях прознает народ, всё пропало. Начнётся паника, замок императора штурмом возьмут, обыщут, перероют его в поисках портала, а самого Грунга схватят и отнимут Амулет Тьмы, который он носит на шее, хотя сомневаюсь, что это будет легко сделать.
И Фаргонта одолел смех.
– А что мешает? – не понял ящер.
– Долго объяснять, поговорим об этом позже, Так вот, когда всё население Вегнус-Монха повернёт против императора, тому ничего не останется, как бежать, А куда, если его враг теперь – весь мир? Естественно в мир другой. Поэтому в результате мы получим тоже самое, но в более ускоренные сроки.
Ящеру понадобилось время, дабы переварить такой объём загруженных файлов, и в качестве перерыва они расхаживали по лаборатории. Монстр восхищённым и жадным взглядом впивался в неизвестные предметы и ощущал себя глупым неучем посреди улья научного прогресса.
– И как же вы ведёте подпольное сражение с предателем? – не унимался увлечённый Рагдар, не смотря на избыток усвоения данных.
– Пока всё, что мы можем проводить, это слежка: наблюдение за членами объединения Грунга, прослушивание каналов связи, внедрение своих агентов. Ну и, стоит отметить, что мы также должны снабжать себя ресурсами для экспериментов и выпуска утверждённой продукции, финансировать денежные затраты. Конечно, это делается в обход законов страны. Наши лаборатории и укрепления строго законспирированы, Грунг, как император объявил на нас охоту и вознаграждение за поимку хотя бы одного из Лиги Избранных.
– Но неужели никто из вас не попался в кандалы правосудия? – полюбопытствовал ящер.
– Именно! – улыбнулся Фаргонт. – И всё благодаря этому.
И он показал свой мизинец левой руки.
– Достаточно его переломить и произнести кодовое заклинание, и я вмиг вычёркиваюсь из списка живых.
Рагдар был потрясён тому оптимизму, который сопровождал голос Фаргонта, когда он молвил эту фразу.
– Это яд? – уточнил монстр, немного заплетаясь.
– Это взрыв, господин Рагдар, – слова камикадзе сияли радужным настроением так, что ящеру чуть не стало плохо.
– Не по нутру мне эта тема. Оставим её, – пробормотала рептилия, сомкнув веки и слегка встряхнув головой.
– Пожалуйста. Чем вы хотели бы поддержать разговор? – нисколько не обиделся Фаргонт. Они дошагали до противоположной стены и остановились. Рагдар вынул из кармана жилета голубой переливающийся кристалл и обратился:
– Окажите любезность просветить меня относительно породы этого камня.
Когда глаза Фаргонта сконцентрировались на предмете, его нечеловеческое лицо обрело такое выражение., будто учитель и двоечник обменялись местами. Теперь настал черёд растерянности и недоумения Фаргонта, а ящер лишь немного удивился, почему его гида так круто перекосило, и продолжил спокойно ожидать разъяснений.
– Где… где вы это взяли!? – Фаргонта от хлынувших эмоций точно подменили.
– Да я просто забыл упомянуть, что прихватил в том богатом помещении горсть этих кристаллов, – монстр только сейчас, признаваясь в содеянном, почувствовал укор, что он не имел права брать чужое имущество. – Я думал, они могут пригодиться. Скажите, что это. Мне уже не по себе от вашей реакции.
– Бог мой, вы украли у Грунга плоды возрождения!
– Что?
– Так называются минералы, залегающие у нас на планете на большой глубине. Их залежи – чрезвычайная редкость. Они являются самыми ёмкими источниками энергии, и потому цена их крайне высока. О покупке хотя бы дольки такого камня в магической лавке, вроде моей, и думать нельзя. Это запрещено. Плоды возрождения стоят на пользовании только у государства. Вы представляете, какую мощь хранит подобный маленький кристалл!? Если её преобразовать в волшебство разрушения, сотрёт весь город!
Резонная весть ошеломила Рагдара, он даже застыл от кошмарной мысли, что приютил у своего тела нечто вроде ядерной бомбы.
– Не переживайте, – Фаргонт всё понял и начал в скором темпе налаживать баланс нервов рептилии, хотя и сам взволновался не на шутку, – кристаллы невероятно устойчивы к перепадам окружающей среды: выдерживают сильные удары, гигантскую температуру, электрическое напряжение. С ними в обращении никаких ограничений, как с обычными булыжниками.
Ящер, медленно преодолевая оцепенение, зажал в кулаке миниатюрный склад чудовищной энергии.
– У кого ещё ума хватило окрестить их плодами возрождения? – еле выдавил из себя монстр хриплое возмущение.
– Это один из компонентов священных реликтов, которые вернули к жизни нашу планету и между прочим чуть ли не самый отсталый по значению.
– У вас есть более мощные?! Вы же говорили, что он самый наивысший!
– У нас – да, но не у Древних. Они добывали многократно превосходящие элементы, а откуда, неясно и по сей день. Нам до их пьедестала карабкаться и карабкаться. В реликтах присутствуют элементы, превосходящие плоды возрождения, но они мало изучены, так как глубокое вмешательство может негативно отразиться на артефактах.
Ящер подумал, что ему, простаку в магических науках, не позволят хранить при себе опаснейшие камни, но стоило помыслить об этом, как вдруг в мозгу прозвучал голос Судьбы, весьма неприветливый и требующий:
«Плоды возрождения должны остаться у тебя! Заполучи их!»
