меня начали передавать от одного гостя к другому, из объятий в объятия… Я не видела лиц, чувствовала только руку Эдварда, крепко зажатую в своей. Человеческое тепло и холодные, осторожные прикосновения моей новой родни слились в одно целое.
И лишь от одного гостя полыхнуло настоящим жаром — Сет Клируотер прорвался сквозь толпу вампиров, чтобы поздравить меня вместо моего лучшего друга-оборотня, пропавшего без вести.
4. Выходка
Торжественная церемония плавно перетекла в празднично-банкетную часть — заслуга Элис с ее незаурядным организаторским талантом. Над рекой сгустились сумерки, время было заранее рассчитано так, чтобы солнце успело скрыться за деревьями. Эдвард провел меня через стеклянные двери в сад, в море мерцающих огней и цветочного сияния. Еще тысяч десять цветов образовывали благоухающий воздушный навес над танцевальной площадкой между двух древних кедров.
Мягкий августовский вечер прогнал прочь суету. Приглашенные разбрелись под сенью мерцающих огоньков, друзья, едва выпустив нас из объятий, снова подходили с поздравлениями. Пришло время общаться и веселиться.
— Мои поздравления, ребята! — воскликнул Сет Клируотер, подныривая под цветочную гирлянду. Следом показалась его мать, Сью Клируотер, окидывающая гостей настороженным взглядом. Ее неширокое лицо казалось резким, и короткая строгая стрижка только усиливала впечатление. Ее дочь Ли тоже коротко стрижется. Интересно, это из солидарности? Билли Блэк, подошедший вместе с ними, выглядел, в отличие от Сью, спокойным.
При виде папы Джейкоба я каждый раз не могла отделаться от ощущения, что передо мной два человека. Первый — пожилой мужчина в инвалидном кресле, морщинистый и белозубый, тот же, кого видят все остальные. И второй — прямой потомок могущественных вождей, обладающих волшебными способностями, в ореоле власти, данной ему от рождения. И пусть волшебство в его поколении не проявилось, за отсутствием катализатора, Билли все равно остается частью древней легенды и носителем власти. Они у него в крови. И в крови его сына, который не желает эту волшебную силу принимать. А значит, вожаком и преемником остается Сэм Адли.
Билли выглядел на удивление спокойным, учитывая окружение и повод торжества. Его черные глаза лучились радостью, как будто от приятного известия. Я поражалась его выдержке. Ведь ему эта свадьба как кость в горле, худшей участи для дочери лучшего друга и не придумаешь.
Я понимала, какого труда ему стоило справиться с чувствами, тем более что наша свадьба несет угрозу для древнего уговора, заключенного между квилетами и Калленами, запрещающего вампирам создавать себе подобных. Волки знали, что уговор вот-вот будет нарушен, но как они себя поведут, для Калленов оставалось загадкой. До альянса разрыв уговора означал бы только войну. Квилеты напали бы без промедления. Теперь, когда стороны знают АРУГ АРУга чуть ближе, может быть, конфликт удастся погасить?
Словно в ответ на мои мысли, Сет подался вперед с распростертыми для Эдварда объятиями. Эдвард обнял его свободной рукой. Сью едва заметно вздрогнула.
— Как хорошо, что у вас все получилось! Я ужасно за вас рад!
— Спасибо, Сет. Мне очень дороги твои слова. — Отстранившись, он обратился к Сью и Билли. — И вам спасибо! За то, что позволили Сету прийти. И что радуетесь за Беллу.
— Не стоит благодарности. — В густом басе Билли прозвучал неожиданный оптимизм. Неужели не за горами новое, более прочное перемирие?
Увидев, что позади скапливается очередь, Сет откланялся и покатил кресло Билли к столам с закусками. Сью держала обоих под руки.
Вслед за ними к нам прорвались Анжела и Бен, потом родители Анжелы, а потом Майк с Джессикой — которые, к моему удивлению, не размыкали рук. А я и не знала, что они снова вместе. Приятный сюрприз!
Моих человеческих друзей сменила новоиспеченная родня, клан вампиров из Денали. С бьющимся сердцем я смотрела, как первая из них — судя по клубничному оттенку светлых волос, Таня — обнимает Эдварда. Рядом с ней стояли еще трое вампиров, разглядывая меня с неприкрытым любопытством. Одна пепельная блондинка с прямыми, как дождь, волосами и двое темноволосых, мужчина и женщина, с бледной едва заметного оливкового оттенка кожей.
Все четверо были так прекрасны, что у меня внутри все сжалось.
Таня по-прежнему прижималась к Эдварду.
— Эдвард! Как я по тебе соскучилась.
Эдвард с коротким смешком высвободился из объятий и, положив ладонь ей на плечо, отступил на шаг, будто чтобы окинуть давнюю знакомую взглядом.
— Да, Таня, столько времени прошло. Отлично выглядишь.
— Ты тоже.
— Позволь представить тебе мою жену. — Эдвард впервые после окончания церемонии воспользовался официальным титулом, и вид у него был такой, словно он сейчас лопнет от удовольствия. Гости из Денали весело рассмеялись в ответ. — Таня, это моя Белла.
Таня, воплощая мои худшие кошмары, сияла красотой. Скользнув по мне чуть более оценивающим, чем позволяют приличия, взглядом, она взяла мою протянутую руку.
— Добро пожаловать в нашу семью, Белла, — с горьковатой улыбкой произнесла она. — Мы действительно считаем себя частью семьи Карлайла, и я очень сожалею о том… эпизоде… когда мы предали родственные узы. Нам следовало познакомиться раньше. Простишь ли ты нас?
— Конечно! — выдохнула я. — Приятно познакомиться.
— Теперь все Каллены по парам. Дальше наш черед, а, Кейт? — Она подмигнула блондинке.
— Мечтать не вредно. — Ее сестра закатила золотистые глаза и крепко сжала мою руку. — Добро пожаловать, Белла!
Темноволосая вампирша накрыла наши руки своей.
— Я Кармен. А это Елеазар. И мы очень рады наконец-то увидеться с тобой.
— Вз-заимно. — С легкой запинкой выговорила я.
За Таней дожидались своей очереди нас поздравить папин заместитель Марк и его жена, уставившиеся на красавиц из Денали широко раскрытыми глазами.
— У нас еще будет время, чтобы как следует узнать друг друга. Целая вечность! — рассмеялась на прощание Таня.
Все шло своим чередом, согласно традиции. Под огнем слепящих вспышек мы с Эдвардом занесли нож над грандиозным свадебным тортом — чересчур большим для нашей довольно скромной компании друзей и родных. Потом по очереди кормили им друг друга, и Эдвард мужественно проглотил свой кусок (провожаемый моим изумленным взглядом). Я неожиданно ловко швырнула букет, и он угодил прямо в руки не ожидавшей такого счастья Анжелы. Эмметт с Джаспером покатывались со смеху, глядя как Эдвард — с величайшей осторожностью — снимает зубами одолженную подвязку (я предусмотрительно спустила ее чуть ли не до лодыжки). Лукаво подмигнув мне, он точным броском отправил ее в лицо Майку Ньютону.
А когда заиграла музыка, Эдвард притянул меня к себе, приглашая на традиционный первый танец. Хоть танцевать я так и не научилась — тем более перед публикой, — сопротивляться и в мыслях не было, я просто таяла от счастья в его объятиях. Он вел уверенно, мне ничего не пришлось делать, только покружиться под мерцающими огоньками навеса и фотовспышками.
— Вам весело, миссис Каллен? — прошептал он мне на ухо.
Я рассмеялась.
— Уйма времени уйдет, пока привыкну.
— Уйма времени у нас найдется, — напомнил он звенящим от счастья голосом и, не прерывая танца, наклонился поцеловать меня. Защелкали вспышки.
Мелодия сменилась, и Чарли, незаметно подкравшись сзади, похлопал Эдварда по плечу.
С папой непринужденно вальсировать не получилось. Танцоры мы с ним оба еще те, поэтому просто переступали на раз-два-три по маленькому квадрату. Эдвард тем временем подхватил Эсми, и они закружились вихрем — вылитые Фред Астер и Джинджер Роджерс.
— Без тебя дом опустеет, Белла. Я уже скучаю.
В горле стоял ком, но я попыталась отшутиться:
— Теперь вся готовка на тебе, и это преступная халатность с моей стороны. Имеешь полное право посадить меня под арест.
Папа улыбнулся.
— Готовку я как-нибудь переживу. Ты, главное, навещать не забывай.
— Не забуду.
Я перетанцевала практически со всеми. Приятно было видеть старых друзей, но больше всего на свете мне хотелось бы не отрываться от Эдварда. Поэтому когда, едва началась новая мелодия, он разбил нашу с Майком пару, я просияла от счастья.
— Все еще недолюбливаешь Майка? — поддела я Эдварда, увлекающего меня в танце на другую сторону площадки.
— С его-то мыслями? Пусть скажет спасибо, что с лестницы не спустил. Или еще чего похлеще.
— Нуда, конечно.
— А ты себя в зеркале видела?
— Э-э… Нет, кажется. Некогда было. А что?
— Боюсь, тогда ты даже не представляешь, как невыразимо прекрасна. Ничего странного, что бедняге Майку так и лезут в голову непристойные по отношению к чужой жене мысли. Как же Элис не заставила тебя хоть раз в зеркало глянуть?
— Твое предвзятое мнение в расчет не принимается.
С укоризненным вздохом Эдвард развернул меня лицом к дому. В стеклянной стене, как в огромном черном зеркале, отражались танцующие пары. Рука Эдварда протянулась к двум фигурам прямо напротив нас.
— Предвзятое, говоришь?
