домашний продукт, ее следовало самим варить в кастрюльке с водой. Был случай однажды, когда вода в кастрюльке выкипела и банка взорвалась. Сгущенку разметало по комнате – досталось и стенам, и потолку. Хорошо, никого не было в кухне. Потолок вскоре побелили, а на стене долго еще оставались пятна. Маленький Жуков любил их разглядывать, иногда они были похожи на каких-то зверей и птиц, иногда – на карту островов неизвестных.
8
Музейным буфетом маленький Носиков остался разочарован.
Конечно, он не ожидал найти там бутерброд с ветчиной из дикого кабана, но какое-то соответствие с музейной темой (музей был зоологический), по мнению Носикова, должно было присутствовать, хотя он и не знал, в чем это соответствие могло заключаться. Может, следовало поставить там чучела животных и птиц по углам, может – попугаев в клетках. Но буфет был во всем самый обыкновенный, Носикову ничего в нем не запомнилось из буфетного. Запомнилась маленькая девочка в голубом платье за соседним столиком. Перед тем Носиков видел эту девочку в зале музея около витрины с пингвинами. Там было несколько больших пингвинов и много маленьких птенцов, сбившихся в кучу. Девочка протягивала руку к пингвинам, трогала рукой белые перья у птиц на груди (вспоминая, Носиков готов был поручиться, что трогала, хотя знал, что протянуть руку сквозь стекло – нереально) и что-то говорила. Потом, так же протягивая руку, обращалась к пингвинчикам, потом к белым медвежатам, к козликам, еще к кому-то, кого Носикову не было видно. Подошла ближе, и Носиков услышал слова: «Всех убили, и этих тоже убили».
«Правда, – подумал Носиков, – нужно было убить птенчиков, чтобы сделать чучела», – только мысль об этом сама по себе как-то не приходила в голову. К девочке подбежал какой-то старик – седой, страшный, с длинными волосами. «Нельзя, нельзя так говорить!» – закричал. Чуть руками не стал хватать. Почему нельзя? Непонятно. Девочка испугалась. Но кругом были люди, и старик ничего не смог сделать.
P.S. Последним экспонатом, который видел Носиков перед тем, как пойти в буфет, был дикий кабан. Он стоял среди деревьев, кустов и папоротников и глядел на Носикова маленькими свиными глазками. Рядом была его свинья-кабаниха и маленькие поросята. Целая кабанья семья.
P.P.S. «И этих тоже убили», – подумал Носиков.
9
Однажды маленький Носиков прочитал книгу про индейцев. У них были красивые имена: Чингачгук, Ункас, Уа-Та-Уа. Носиков решил составить список индейских имен. В книге, которую он прочитал, их оказалось мало, и он решил дополнить список именами из других книг. Но индейцы там чаще назывались обыкновенными словами: Твердая рука, Орлиный глаз, Ястребиный Коготь, а настоящих индейских имен, таких как Уа-Ка-Ра или Су-Ва-Ни почти не было. И вот в одной книге оказалась целая куча имен индейцев из племени зулусов. Радостный Носиков стал переписывать их на листок в длинную строчку, чтобы потом красиво записать в тетрадь и в столбик:
Цвите,
Умслопогас,
Нада,
Чека,
Mono,
Динган,
Умланган,
Балека,
Македама,
Унанда,
Сенцангакона,
Умсудука,
Мансенгеза,
Умциликази,
Мастеване.
Книгу Носиков не читал, а только просматривал страницы, ища имена. Когда на страницах стали попадаться львы и слоны (а книга уже больше чем наполовину была пролистана), он понял, что зулусы живут не в Америке, где индейцы, а в Африке. Но зулусы были, наверное, не хуже индейцев. Их зулусские имена Носиков решил переписать на отдельный лист в тетради.
P.S. Книгу, роман Райдера Хаггарда, Носиков, кажется, так и не прочел.
10
Синяя тетрадь со списком имен зулусских вождей лежала на столе. Бабушка Носикова раскрыла ее и прочитала.
– Что это? – спросила бабушка. Носиков молчал. – Что у тебя здесь написано?
Носиков молчал и не мог ничего сказать. За спрошенным «что?» тут же слышалось «зачем?» и «почему?». А как объяснить зачем? Вот скажет он бабушке, что Умслопогас – это вождь негритянского племени (что именно вождь, Носиков был уверен, хотя читать книгу еще не начинал), скажет ей, что Умсудука, Мансенгеза, Умциликази – вожди негритянского племени (тоже, наверное, вожди), а как объяснить, зачем ему понадобилось в столбик написать эти имена в тетради?
– Ты должен мне обо всем рассказывать, – сказала бабушка.
– Я не знаю, – только и смог сказать Носиков.
– Не знаешь? – Голос у бабушки был строгий.
– Не знаю, – повторил Носиков и заплакал.
P.S. Когда Носиков, уже взрослый, вспоминал этот эпизод, ему становилось как-то стыдно и неловко.
11
У Носикова, уже взрослого, на кухне перестал закрываться кран. Вода капала каплями, а потом вообще стала литься и журчать тонкой струйкой.
Носиков жил тогда один в двухкомнатной квартире – на набережной канала Грибоедова, естественно.
Журчание воды днем не было слышно, но по ночам проходило из кухни через две стены и мешало спать.
Носиков приспособил к крану веревочку, чтобы вода по веревке тихо стекала в раковину.
Носикову говорили, надо сменить прокладку в кране, и что вода течет – это деньги, которые утекают, но ему было как-то все равно. Дни шли одинаковые в то время, понедельник был похож на вторник, вторник на среду. Если в один день текла вода, не было причин ей не течь в другой.
Текла вода, текло время. Так продолжалось долго.
P.S. Вода по веревочке стекала тихо, то есть почти бесшумно, но что-то, наверное, проходило по ночам через две стены и доносилось, отчего Носикову часто снились ручьи, фонтаны, рыбы, плавающие в проточной воде. А если Носиков во сне подходил к каналу Грибоедова, течение в нем было быстрое, струи шумели, а на мосту всегда кто-нибудь пил пиво.
P.P.S. Квартира, в которой жил Носиков, формально считалась двухкомнатной, но полноценной можно было считать только одну комнату, вторая была глухая, без окон и размером чуть больше чулана.
12
После музея Жуков позвал Носикова к себе домой посмотреть на следы от взорвавшейся сгущенки.
Событие тогда было еще свежо, даже потолок не успели побелить.
– Это пятно похоже на слона с хоботом и ушами, – обнаружил Носиков, – а это – на двух пингвинчиков.
– Да, – согласился Жуков, – у одного нос в правую сторону, у другого – в левую.
– И лапки снизу, – сказал Носиков.
– Да, лапки, – сказал Жуков.
– А если бы там, в музее, – спросил Носиков, – не с убитых зверей были шкурки, а из искусственного меха, как шубы делают? Сейчас ведь всё умеют делать.
