— Но это твои чувства. — с сожалением произнёс Создатель, — Неужели ты не хочешь избавиться сам и избавить их от этого.
Я хочу! Хочу! Хочу! — Мелиор метнулся ввысь, разносясь грозой по небосводу, поднимая безудержный ветер, черня белоснежные облака, превращая их в серые тяжёлые тучи, готовые пролить на землю, всё его негодование, способное смыть ненавистный ему мир. Но, подчиняясь законам Создателя, гнев, пролившийся на землю, обратится в живительную влагу, дающую начало новому.
— Бедный мой брат. Твоё заблуждение вызывает гнев и это не даёт тебе покоя. — Создатель провёл рукой вдоль линии горизонта и чернота неба начала рассеиваться, — Если бы я не оберегал тебя, ты давно бы нарушил равновесие и обрёк бы себя на вечные страдания.
— Мне не нужна твоя забота! — Мелиор опустился на гору, — Я сам могу решить, что для меня страдание. Видеть тебя это мука, чувствовать твою любовь — мука, идти против твоего замысла — мука, но для меня она сладка. Ты не позволяешь мне наказать тех, кто не достоин тебя, лицемерных тварей, поверивших мне. Тех, кто презирает твои правила, даже не вкусив их. Твоя любовь безмерна и непонятна мне. Ты даже наказываешь свободой, хотя прости, тебе неизвестно слово «наказание». Возможно, это и есть твоё заблуждение. Ты способен только создавать. Если я нарушу равновесие, и Хаос поглотит меня вместе с ними, ты поймёшь, что я был прав.
— Я готов ждать тебя целую вечность, заблудший брат мой.
— Я вернусь победителем. — покорно склонив голову пред Создателем, произнёс Мелиор.
— Вы вернётесь вместе, все вместе. Вы вернётесь братьями. — молвил Создатель и покинул гору.
Мелиор, долго смотрел ему вслед. Он не хотел, чтобы Творец покидал его, но он всегда уходил так, оставляя недосказанным, самое главное.
— Он жалеет меня — брезгливо сказал Мелиор, — Он пришёл предостеречь меня. Неужели он действительно безупречен? Тогда почему же я не могу принять его истину? Но он не останавливает меня, впрочем, как и всегда. Значит, пусть будет так, как и должно быть.
Мелиор кинулся вниз, разрезая плотную завесу облаков, устремляясь в самый центр, так нелюбимого, и одновременно постоянно манящего мира, мира, дарованного ему Творцом.
Глава 6
Приземление в аэропорту города Ираклион, из иллюминатора похоже на посадку на воду. Взлётно– посадочная полоса начинается там, где Критское море омывает скалистый берег, поэтому до момента непосредственного контакта с землёй, снижение самолёт происходит над водной гладью. Несильный толчок, шуршание колёс шасси, тяжёлый гул реверса, и аплодисменты пилоту.
— Наш самолёт совершил посадку в аэропорту Никос Казантзакис города Ираклион. — далее пилот сообщил местное время, температуру воздуха, пожелал счастливого пути.
Илья с Михаилом покинули лайнер, прошли паспортный контроль, вышли из здания аэропорта.
— Ну, давайте прощаться? — сказал Михаил, — желаю вам найти, ваши ценности.
— До свидания, Михаил, я действительно рад нашему знакомству и уверен, что мы ещё встретимся.
Они пожали друг другу руки.
— Непременно встретимся, главное не потеряйте мои контакты. Эта земля щедра для туристов, манит разнообразными увеселительными мероприятиями и одно из них вино, много хорошего вина! — Бештеров весело рассмеялся.
— Я учту. — поддержал его смехом Илья.
— Ну, тогда до встречи, господин журналист. — Михаил в шутливой манере отдал военную честь.
— До свидания. — сказал Илья и направился к автовокзалу.
Хоть Ираклион и является административным центром острова Крит, но атмосфера курорта чувствуется довольно явственно.
Илья находился в отпуске и одновременно был озадачен поручением Реболарова. Противоречивые желания раздирали его изнутри. Как правильному туристу, ему хотелось немедленно отправиться в гостиницу, переодеться, несмотря на довольно поздний час посетить пляж, искупаться, заглянуть в уютный ресторанчик, заказать себе хорошего вина и вкусной еды, а затем побродить по ночному городу, судя по всему, не собирающемуся погружаться в сон до самого утра, и впитать в себя атмосферу беспечности, проникнуться историческим духом, и насладиться прекрасными видами, не исключая возможности завести курортную интрижку.
Но профессионал внутри одержал верх, и Илаев, направился по указанному секретарём Реболарова адресу, минуя гостиницу, пляж и рестораны, что бы провести время с пользой делу, выясняя подробности исчезновения книги.
Такси остановилось на узенькой улочке, типичной почти для всех старых прибрежных городов. Мощёная камнем мостовая вряд ли позволила бы разъехаться двум стандартным автомобилям. Тротуаров не было. Дома однотипные, в основном белого и светло кремового цвета, не слишком ухоженные. Стандартный район окраины города. Окна домов открыты, но привычного для российских курортов, гама и музыки не слышно.
Илья подошёл к двери означенного дома и постучал. Греческая речь. Илья, не смотря на склонность к изучению языков, не умел изъясняться на греческом, поэтому на английском, объяснил, что ищет господина Синеева. Человек за дверью, что?то прокричал по–своему, и уже через минуту дверь отворил пожилой мужчина.
— Здравствуйте, меня зовут Илья Илаев. Я представляю интересы господина Реболарова. Мы могли бы с вами поговорить? — вежливо спросил Илья
— Проходите, молодой человек. — недовольно буркнул старик и зашёл внутрь.
Илья сделал шаг, пред входом он ещё раз скользнул взглядом по узкой улочке. Метрах в ста от дома стояли двое молодых людей славянской внешности и на удивление живо выражали восхищение местными достопримечательностями.
— Тоже мне, нашли место для экскурсий, — буркнул Илья и зашёл внутрь.
Внутреннее убранство дома, оказалось намного изысканнее, внешней его части. По всему, владелец был человек зажиточный, и явно увлекающийся археологией, о чём говорили многочисленные фотографии с мест проведения раскопок, немалое количество древних ваз, скульптур, предметов быта, на стенах было развешено различное метательное и режущее оружие. Илья и старик поднялись на второй этаж и прошли в комнату, похожую на рабочий кабинет.
— Проходите, молодой человек, присаживайтесь, — он жестом предложил Илье присесть на плетёное кресло рядом с таким же плетёным столиком, затем подошёл к рабочему столу вынул из выдвижного ящика папку красного цвета, положил её пред Ильёи.
— Это журнал раскопок, — старик глубоко вздохнул и расположился в аналогичное плетёное кресло рядом со столом, Всеволод Александрович, видимо не очень доволен нашей деятельностью?
— В общем, я не в курсе. Знаю только, что пропажа книги Авиценны его удручает. — ответил Илья.
— Фу ты ну ты, — старик хлопнул себя по коленкам, — Опять они за своё. Говорил я этой девчонке, что она ошибается, но как же, кто станет слушать Синеева. Синеев — старик. — и он снова в сердцах хлопнул двумя руками себя по коленкам.
— Извините…ммм?
— Яков Исаакович, — старик почтительно кивнул.
— Яков Исаакович, так вы считаете, что это не «книга жизни$1 — осторожно поинтересовался Илья.
— Конечно, нет! Но она была уверена, а шарлатаны, которых она пригласила, просто поддакивали ей, даже не удосужившись, как следует изучить рукопись. — Синеев начал раскачиваться в кресле, было ясно, что он взволнован.
— А почему вы так уверены, что это не она? — негромко, что бы ни заводить дальше старика
