- На пределе орудийной дистанции вижу только что проявившиеся немецкие танки Т-4. Прошу разрешение на открытие огня.
- Огонь разрешаю открывать только после первого орудийного выстрела атакующими тридцатьчетверками. - Практически мгновенно отреагировал Прохор.
Прохор Ломакин хорошо знал, что примерно в это же время на юго-востоке от Прохоровки 29-й танковый корпус уже вступил в бой и пытается остановить продвижение танковых дивизий СС 'Мертвая голова'. Таким образом, бои начались практически на всем периметре обороны железнодорожного полустанка Прохоровка, с запада и до востока.
Как бы в ответ его мыслям, прогремели выстрелы танковых орудий немецких танков Т-4, которыми они пытались сдержать стремительных бег наших маневренных Т-34. От прямых попаданий загорелись сразу несколько тридцатьчетверок, но загоревшиеся машины не остановили общего потока наших танков, стремительно шедших на сближение с противником. Прохор сразу обратил внимание на то, что немцы открыли огонь с дистанции в пару километров. Хотя на таких, как немецких танках Т-4 были установлены 36 мм орудия, которые имели другую, гораздо меньшую, прицельную дальность стрельбы из этих орудий. Что могло только означать, что огонь по тридцатьчетверкам открыли более мощные немецкие танки, которыми были Тигры VI, но в поле его зрения они пока еще не было попадали.
Прохор в сердцах кирзовым сапогом пнул в плечо сидящего ниже его наводчика Михаила Кувалдина и довольно-таки зло прокричал:
- Найди и стреляй только по Тиграм VI, ты, вундеркинд деревенский! Они где-то здесь прячутся! Нельзя, чтобы они наши тридцатьчетверки жгли в свое удовольствие.
Михаил утопил педаль выстрела еще в середине тирады Прохора. Последовал железный грохот, это был выстрел танковой пушки. 88 мм танковый снаряд разорвался несколько в стороне от сгруппировавшихся перед контратакой немецких танков Т-4. Этим разрывом была сорвана маскировочная сеть, под который укрывался темно-зеленый хищник, тяжелое самоходное орудие 'Фердинанд'{21}. В этот момент САУ 'Фердинанд' произвел выстрел еще по одной из тридцатьчетверок. От попадания в борт 88 мм снаряда танк Т-34 спотыкнулся на ровном месте, остановился, а затем вспыхнул ярким пламенем. Второй 88 мм снаряд Михаила Кувалдина попал в лобовую броню немецкой самоходки истребителя танков, он свечой ввинтился в небо. Из-за этого попадания экипаж немецкой самоходки заметил КВ, ведущий по ним огонь. 'Фердинанд' грузно и угрожающе тронулся с места, начал разворачиваться по направлению русского тяжелого танка КВ, чтобы произвести по нему выстрел.
- Ну, и не хрена себе, Прош, эта штучка! Как ее зовут, Прош? Ведь, ты у нас все знаешь! - Мысленно восхитился столь грозным видом противника.
- 'Фердинанд' это, немецкая тяжелая самоходка! Немцы впервые в бой ее пустили на курском выступе. Настоящая гадина, а не машина! Наши тридцатьчетверки может в капусту покрошить! Серега, не болтай! Дай нам с Мишкой поработать. - Также мысленно ответил Прохор.
Прохор понимал, что в любую секунду этот новый грозный противник может и по ним открыть огонь, поэтому уже собирался матерными словами заставить Мишку быстрее соображать и реагировать в этой опасной ситуации. Но тут последовал третий, очередной выстрел их танковой 88 мм пушки. Подкалиберный снаряд, прочертив в воздухе белесую траекторию, ударил в правую гусеницу САУ. Гусеница 'Фердинанда' сначала провернулась, а затем к чертовой матери слетела с катков, отчего САУ непроизвольно развернулся к ним боком. Тотчас последовал пятый выстрел, над немецким истребителем танков сначала появился белый дым, который быстро перерос в черные клубы дыма. Шесть немецких танкистов горохом посыпались через задний люк. Серега Мышенков вовремя отреагировал на этот цирковой пассаж, по немецким танкистам он выпустил пару пулеметных очередей, но, к своему великому сожалению, так никого из немцев не задел.
- Серега, давай двигай! А то мы опоздаем, немцы могут покончить с нашими тридцатьчетверками. Если 'Фердинанд' здесь встретился, то Тигры VI обязательно где-то здесь ошиваются! - Скомандовал рядовой Ломакин.
В этот момент в лобовую броню танка попала немецкая болванка, по КВ продолжали вести прицельный огонь вражеские танки Т-4. От последовавшего жесткого удара болванкой в корпус, танк КВ вздрогнул всем своим корпусом, подобно человеку, получившему неожиданный удар в спину. Но не остановился, а продолжал упрямо спускаться с пригорка. Уже на поле КВ влился в общий поток тридцатьчетверок, шедших в атаку на противника, чтобы раствориться в этом мощном танковом потоке.
Судьба великой страны решалась на небольшом пространстве, ограниченном водоразделом реки Псел и насыпью железной дороги. На прохоровской поле сошлись две танковые армады, которые настолько перемешались между собой, что сейчас было невозможно разобраться, кто есть кто на этом поле? Несмотря на такую танковую мешанину, образовавшуюся на поле боя, в ней не было видно ни одного немецкого танка Тигра VI. Танкисты этих танков не ринулись, сломя голову, в общую свалку танков обеих сторон. Немецкие экипажи Тигров VI держались на внешнем периметре этого танкового сражения. Пользуясь преимуществом в дальнобойности своих танковых орудий, они с этих безопасных расстояний спереди, с боков и сзади спокойно расстреливали русские танки Т-34.
Неповоротливых и плохо видящих поле боя танков КВ, которые в какой-то степени могли противостоять этому расстрелу, в 5-й танковой армии Павда Ротмистрова было всего пара штук, а также пара десятков тяжелых и очень неповоротливых английских танков 'Черчилль'. Таким образом, основная тяжесть боев на прохоровском поле двенадцатого июля 1943 года лежала на экипажах танков Т-34.
В тот момент, когда острие атаки танков Т-34 генерал-лейтенанта Павла Ротмистрова приблизилось к совхозу 'Октябрьский', КВ рядового красноармейца Прохора Ломакина уже вышел на окраину совхоза 'Октябрьский' и, прикрывшись остовами домов рабочих совхоза, где занял удобную огневую позицию. Мишка Кувалдин через орудийный прицел пытался разыскать хотя бы один Тигр VI, но их пока еще не было видно.
- Миш, хватит дурака валять! Подключись к виртуальному шлемофону и понаблюдай за тем, с каких мест немцы наши тридцатьчетверки расстреливают. Только тогда ты сможешь найти своего Тигра VI. - Тихим голосом Прохор посоветовал своему наводчику.
Иван Кувалдин все же нашел еще один немецкий танк, который из своего орудия, прикрываясь полуразрушенным кирпичным зданием, расстреливал тридцатьчетверки. Но опять же это не был танк Тигр VI, а была 'Пантера'{22}. После первых же выстрелов КВ, 'Пантера' дала задний ход и скрылась за домами поселка, ее экипаж поступил совершенно не по-джентельменски. Экипаж 'Пантеры' отказался от честного поединка с КВ, предпочитая вражеские танки расстреливать из засады, используя преимуществами своего орудия. Прохор почувствовал, как среди членов его экипажа появилось какое-то напряжение, словно его друзья стали ожидать какого-то невероятного события.
К этому времени танки Т-34 армии генерала Павла Ротмистрова вошли в тесное соприкосновение и перемещались с немецкими танками Т-4. Таким образом, на прохоровском поле горели немецкие и советские танки. Советские танкисты сражались беззаветно, они дрались до последней капле крови. Тридцатьчетверки погибали, но их экипажи не сдавались, они сражались до последней возможности, до последней капли крови. Когда кончались снаряды боекомплекты, а топлива в танковых баках совсем не оставалось, то отдельные советские экипажи шли на прямой таран немецких танков. Одним словом, на этом поле танкового боя советские танкисты, потеряв танк, продолжали сражаться личным оружием.
Немецкие танкисты, наблюдая подобный героизм со стороны своего противника, начали проявлять все большую и большую осторожность в этом бою. Они уже всячески старались не вступать в ближние бои, предоставляя экипажам своих тяжелых танков и самоходных установок возможность расстреливать тридцатьчетверки с дальнего расстояния. Командарм 5-й танковой армии не предпринимал каких-либо конкретных решений и действий, чтобы прекратить эту бойню, или хотя бы слегка подкорректировать направление удара своих танков. В результате, прохоровское поле все более и более покрывалось горящими тридцатьчетверками и немецкими Т-4.
Экипаж КВ, по-прежнему, находился на окраине совхоза 'Октябрьский', наблюдая за развитием боя, выискивая цели, достойные его 88 мм танкового орудия. В конце концов, рядовой Прохор Ломакин начал
