выполняло привычные движения. Между разумом и организмом вклинился какой-то барьер. Стоило студенту подумать «надо бы взять пособие по такой-то дисциплине», тело уже несло его в библиотеку. Эмоциональные вспышки случались все чаще и все больше без причины. Пустяк способен был вызвать бурю. После пары стычек в общественном транспорте Игорь предпочел прогуливаться до дома пешком. Появилось странноватое чувство — при любой негативном воздействии извне и ответной волне с его стороны, он стал испытывать сначала едва уловимое, затем все более крепнущее удовольствие. Теперь он сознательно искал повод. Внешне — прилично одетый парень с умным лицом, внутри — существо, жаждущее агрессии. Прохожие стали обходить его — смотрели в глаза и отворачивались. Алкаши стеснялись просить червонцы на микстуру, встречная гопота почему-то сруливала в сторону, цыгане косились, шипели что-то невразумительное и прыскали прочь, как косяки мелкой рыбы от акулы.
С большим трудом, в среду ему все же удалось попасть в церковь. К храмам и священникам он относился с трепетом. Плоть отвечала на сознательные волевые усилия слабой болью в мышцах, но покорилась. Потом он вспоминал слова священника: «Душевную хандру необходимо выпустить наружу, иначе она разрушит тебя изнутри. Открой свое сердце. Поплачь, когда тебе хочется. Покричи. Но не причиняй страдание ближнему». Скажите мне, может во мне запрятано что-то злое? — спросил он батюшку. Тот вздохнул: «Ты любишь в себе человека, а не божью искру. Кайся, сын мой».
В тот же день он пошел на прием к психиатру. Врачиха, полненькая молодая девушка, с плохо скрываемым недоумением осмотрела его, проверила дыхание, рефлексы, реакцию зрачков на свет, сделала моментальный анализ крови. Мышечная боль усилилась, Игорь пытался спокойно дышать. Женщине надо было отдать должное. Взглянув на результат анализа, она не упала в обморок, не запричитала, не схватилась за сердце. Такой выдержке можно позавидовать, решил он, наблюдая, как поползли вверх ее брови.
— Знаете что? — сказала она после опроса. — Пожалуйста, не пугайтесь. Уровень гормонов в вашей крови недопустимо велик. Температура тридцать пять и один. Нервная система истощена. Видимо, это результат слишком больших эмоциональных перегрузок.
— Перегрузок? — подозрительно спросил он. Предметы как-то сразу приобрели четкость, а сознание вдруг просветлело и выплыло из тумана.
— Расслабьтесь, пожалуйста, — она изобразила дежурную улыбку. — У вас нет повода для беспокойства.
Белобрысые кудри сбились на лоб, когда она рывком поднялась со стула и отошла к окну, осторожно засунув руки в карманы. Бегая глазами от двери до Игоря, она затараторила:
— Видите ли, в чем дело. В нашей медицинской практике нам приходится сталкиваться с различными видами психических расстройств. У наших больных самые разные жалобы и симптомы, среди них попадаются, мягко говоря, не очень обычные. И спешу вас уведомить, ваш случай не единичен и нам приходилось сталкиваться с подобными явлениями в работе, мало того, мы располагаем также очень эффективными методами лечения и профилактики таких заболеваний. Просто у вас очень…необычный комплекс различных симптомов. Поэтому, учитывая индивидуальный момент в лечении, деликатность методов и стремление максимально облегчить страдания каждого человека, вам придется, скорее всего, побеседовать и проконсультироваться с более опытным специалистом, чем я. Если вам позволяет время.
И все это она выпалила на одном дыхании.
— Погодите, — Игорь поморщился от боли, — но ведь у человека такой низкой температуры быть не может. Я что, по-вашему, остываю?
Что-то дрогнуло в непроницаемой маске девушки, и эта маска поползла вниз, вместе с уголками рта.
— Игорь! Из-за слишком сильного возбуждения у вас наблюдаются перепады температуры. Вам необходимо успокоиться.
Кровь быстрее побежала по жилам. Врачиха смотрела на него, как на хищное животное, вырвавшееся из клетки. Комната искривилась и поплыла, взгляд потерял четкость, и девушка превратилась в белое пятно. Тело охватили судороги. Игорь почувствовал исходящую от пятна волну страха, дикого, слепого страха. Поток был настолько густым, что у него засвербело в носу. Нет. Он не позволит. Это не должно случиться. Хозяин он себе или нет? Хватаясь руками за ускользающую реальность, он рванулся вперед. И получил ошеломляющий удар прямо в лоб. Комната медленно погрузилась в темноту, как в старом кинофильме.
…Над правой бровью пульсировала огромная, величиной со сливу шишка. Голова была обмотана повязкой. Пикали приборы. Дверь скрипнула, и по кафелю зацокали каблучки.
— Как вы себя чувствуете?
Он приподнялся, опершись о дрожащие руки.
— Где я?
— В стационаре, — сестра улыбнулась и терпеливо повторила свой вопрос.
— Тело ноет, — Игорь попробовал проглотить ком, застрявший в горле. Голова слегка кружилась. Шишка налилась кровью, и теперь пекла кожу, словно лепешка.
Сестричка подошла к приборам. Что-то проверила, где-то подкрутила, записала карандашом в листочке и весело сказала:
— Вам еще повезло. Только легкое сотрясение мозга.
Сестрица Игорю понравилась. Ничего, симпатичная. Родинка над губой. Глаза ясные. И вообще.
— Может, вам все-таки прилечь?
— Нет, хватит, належался. — Игорь потянулся к одежде, заботливо развешенной на спинке стула, деликатно кашлянул, и, проковыляв за ширму, добавил, — Я действительно чувствую себя лучше.
Пока он напяливал брюки, медсестра рассказала ему, что произошло. А произошел неудачный штурм стены, в которую он, крича и держась за затылок, с разбегу влетел. Врач говорила, что от удара зазвенело оконное стекло, и пара плакатов упала на пол. Прием других пациентов пришлось отложить, пока санитары не оттащили его бесчувственную тушку сюда. О странных симптомах было доложено одному из лучших врачей города, профессору в этой области. Старичок поначалу отнекивался, а когда увидел результат анализа крови, отложил все дела и приказал провести вас к нему в кабинет. Разумеется, когда вы придете в себя. Пока Игорь лежал без сознания, было проведено комплексное исследование его организма от пяток до кончиков волос.
— Он терпеливо ждет вас и просит напомнить, что судьба вашей болезни и ее лечение полностью зависят от вашей воли.
Игорь на удивление хорошо себя чувствовал. Двигаться стало как-то легко, боль исчезла. Рассудок был ясен, как стеклышко. Одетый и обутый, он вышел к сестре и широко улыбнулся ей. Хотелось обнять девушку понежнее. Наверно выгляжу как полный идиот, подумал он и произнес:
— Ну, где этот ваш профессор?
Девушка вела его по коридору, потом они спускались по лестнице вниз, потом был еще один коридор и лифт, и все это время Игорь без стеснения пялился на девичью задницу, дав фантазии зеленый свет. Девушка двигалась плавно и вместе с тем так энергично, что он еле поспевал за ней.
— Вот сюда, пожалуйста…
В широкий просторный кабинет профессора он вошел совершенно спокойный. Окна были плотно завешены темно-зелеными шторами, в помещении царил небольшой полумрак, только горящий в противоположном конце камин, заслоненный креслом с высокими спинками, да небольшой светильник на треножном столике излучали свет.
— Садитесь на диван, — прошептала сестричка и удивительно быстро упорхнула прочь.
Ничего другого не оставалось, и Игорь сел, утопая в мягком сиденье. Стал осматриваться. На светло- зеленых стенах висели картины, антиквариат, рога какие-то, оленьи что ли, шут их разберет. Вся противоположная стена кроме камина была целиком составлена из корешков книг. Вообще, книг было очень много в комнате — они были напиханы повсюду: в шкафах, сервантах, на полках… Полбыл устлан шикарным ворсистым ковром кровавого цвета. Основная часть мебели была выполнена из экзотических видов дерева, вроде красного. Кроме двух кресел, одно из которых располагалось возле камина, а другое справа от дивана, треножника и самого дивана, пространство не было занято ничем. Только сейчас Игорь
