запад, а другая вела дальше на север. Стюарт выбрал ту, что шла на север, съехал на обочину, остановился и вышел осмотреться. Он с удивлением обнаружил, что в кювете, прислонившись спиной к дорожному столбу, сидит человек. На ногах у него были «кошки», а вокруг пояса массивный кожаный пояс. Стюарт решил, что это, наверное, электромонтер.
— Добрый день! — дружелюбно проговорил Стюарт. Монтер приложил руку к голове в знак приветствия. Стюарт присел рядом с ним и полной грудью вдохнул свежий, прохладный воздух.
— Хороший денек будет, — произнес он.
— Да, денек неплохой, — отозвался монтер. — Приятно будет по столбам полазать.
— Желаю вам ясного неба и силы в руках, — сказал Стюарт. — Кстати, а вам оттуда сверху видно птиц?
— Да, птиц я вижу немало, — отвечал монтер.
— Если когда-нибудь вам встретится птичка по имени Маргало, будьте так любезны, черкните мне. Вот моя визитная карточка.
— А какая она на вид? — спросил монтер, доставая бумагу и карандаш.
— Такая коричневая, — ответил Стюарт. — Коричневая с желтыми полосками на грудке.
— А откуда она родом, не знаешь? — спросил монтер.
— Оттуда, где мирно коровы брели, где колосья склонялись до самой земли, где просторны луга и душисты цветы, распевает она с высоты.
Монтер кратко записал себе в блокнот: коровы, колосья до земли, просторные луга и душистые цветы, любит петь. Потом он засунул блокнот в карман, а визитную карточку Стюарта — в бумажник.
— Буду иметь в виду, — пообещал он.
Стюарт поблагодарил монтера. Некоторое время они сидели молча. Потом монтер заговорил.
— Куда держишь путь? — спросил он.
— На север.
— Север — это хорошо, — одобрил монтер. — Я тоже люблю ездить на север. Впрочем, на юго-западе тоже неплохо.
— Да, наверное, неплохо, — задумчиво проговорил Стюарт.
— А еще можно на восток поехать, — продолжал монтер. — У меня раз интересный случай вышел, когда я на восток ехал. Хочешь, расскажу?
— Да нет, спасибо, — сказал Стюарт.
Монтер был явно огорчен, но все равно продолжал говорить.
— Север — это совсем особенная вещь, — говорил он, — север — это тебе не то, что юг или, там, запад Езжай на север, не ошибешься, вот что я тебе скажу.
— Да я и сам так думаю, — отвечал Стюарт. — Видно, это моя судьба — ехать все на север да на север — до конца моих дней.
— Некоторым еще тяжелее в жизни приходится, — заметил монтер.
— Да, я знаю, — промолвил Стюарт.
— Я как-то раз шел на север, искал обрыв на телефонной’ линии — там такие красивые места! Болотистая земля, а на ней кедры растут. На поваленных стволах сидят горлицы, будто ждут чего-то, а чего — неизвестно. Кругом поля, а изгороди! Аж покосились все, видать, целую вечность там стоят. Фруктовые сады, такие старые, заросшие, что и фермерского дома не видать — где-то в глубине затерялся. А потом я остановился перекусить на лугу, вокруг сплошь папоротник да можжевельник, небо синее, ясное, и ветерок обдувает.
Как-то зимой случилось мне по работе оказаться ночью в еловом бору, а там всюду снег лежит пушистый, а по нему зайцы кругами носятся. На севере приходилось мне бывать и на железнодорожных разъездах — в теплый день усядешься, бывало, на грузовую платформу, греешься себе на солнышке да вдыхаешь запахи. А еще на севере есть озера, вода в них чистая, прозрачная, а кругом тишина… Разве что рыба плеснет или ястреб пролетит, или какой-нибудь сотрудник телефонной компании пройдет своей дорогой в поисках обрыва. Я очень хорошо знаю эти места. Но помни: путь тебе предстоит неблизкий. Тому, кто пустился на поиски, не следует торопиться.
— Это вы верно сказали, — проговорил Стюарт. — Что ж, мне, пожалуй, пора. Спасибо за добрый совет.
— Да не за что, — отвечал монтер. — Желаю тебе найти твою птичку.
Стюарт выбрался обратно на дорогу, сел в машину и двинулся на север. С правой стороны из-за холмов показалось солнце. Стюарт глядел вперед на открывавшиеся перед ним просторы и думал, что ехать ему еще долго-долго. Но небо было ясное, и что-то подсказывало ему, что он выбрал правильный путь.
