Кодзу не слишком старался, создавая антураж для своего цирка. Камни под ногами нарисованы небрежными мазками. Кусты — игра света и тени. Купол цирка в отдалении похож на линялую тряпку. И только луна выглядела настоящей.
Для человека все было идеально. Зрение духа отмечало несоответствия.
Рэй зажмурился, потряс головой, снова посмотрел на простирающуюся вокруг долину. Теперь он видел, как из каждой щели, из-под каждого камня на него смотрят сотни тусклых немигающих глаз. Пауки — маленькие и большие — пристально наблюдали. Слуги кодзу или его многочисленные оболочки, ждущие, когда хозяин придет и заполнит их своей истинной сутью.
Старясь не обращать на них внимания, заклинатель направился дальше. Сначала каждый шаг давался с трудом, возникала иллюзия, что он вот-вот провалится в трещину между двумя кусками пространства, неплотно подогнанными друг к другу. Но мир пожирателя мыслей держал крепко. Кое-где из земли рвались тонкие струйки белого пара. Они колыхались в ночном воздухе, похожие на маленьких призраков. Обрывки тех самых «нитей», которыми наметали эту реальность.
Проходя мимо, Рэй не сдержался, поднес к ним руку, и его задела прицельная волна грубой силы. Хранитель шевельнулся, выражая недовольство — по его мнению, надо было вести себя осмотрительней.
— Ладно, не дергайся, — сказал ему заклинатель тихо. — Пока тревожиться не о чем.
Рэй подумал — как живет наместник, находящийся под постоянным контролем своего дракона? Хотя тот связан с ним с раннего детства. Должен был привыкнуть.
Вершина холма приблизилась. Стал ощутим очень знакомый металлический запах крови. Пронзительный визг заглушил шум схватки.
У подножия склона продолжалась битва. Бело-красно-черные островки, отдельные группы не видели друг друга, разделенные магией кодзу. У каждой был свой «номер» в этом представлении.
Сверху донеслось тихое шипение. Рэй поднял взгляд и сжал копье так, что суставчатое древко врезалось в пальцы. По небу… тому, что только что было небом, ползали огромные пауки. Черные косматые туши лениво перебирали лапами по нитям паутины, натянутой между туч. Их глаза светились жадными белыми огнями. Снизу от сражающихся людей поднимались тонкие облачка силы, жизни, яркой агонии, и твари поглощали ее, раздуваясь все больше, источая острый запах плесени и сухих ядовитых грибов.
Возникло искушение ударить по ним заклинанием, но Рэй сдержался и начал спускаться. Под ногами захрустели кости разрушенных колесниц. В куче черных обломков лежали два трупа в красных мантиях, над ними метались обезумевшие шима, которые не могли оторваться от убитых хозяев. Духи то начинали рвать мертвые тела, то сцеплялись друг с другом. Их отчаянный вой заглушал звон стали и крики людей.
Рэй приблизился, существа бросились в его сторону. Он поднял копье, перерезал связывающие с погибшими людьми нити, а следующей формулой изгнал обоих. Увидел, как надорвалась канва мира кодзу, и шима, превращаясь в две бесформенные тени, скользнули в образовавшуюся щель. «Нить» сразу затянулась, скрывая место разрыва. Заклинатель подумал, что впервые реально видит результат магической манипуляции под названием «выдворение потусторонней сущности». Зрение хранителя давало все новые возможности.
Один из пауков стрелой метнулся вниз, схватил трупы и потащил прочь.
«Ну и мерзкое у тебя тут местечко, кодзу», — подумал Рэй, отворачиваясь.
Спуск был легким, только приходилось перепрыгивать через белые веревки паутины, лежащие на земле. Ловушки, сплетенные из нее, пока были пусты.
Серые камни, наваленные здесь, были очень похожи на настоящие, кусты пахли деревом и свежими листьями. Кодзу постарался как можно достовернее перенести фрагмент реальности, где проходил бой. Значит, ценил это «выступление».
Рэй перешагнул через длинную тонкую бечевку. Невольно вспомнился рассказ Сагюнаро, вычитавшего об удивительных свойствах паутины. Она может быть сухая, толстая и прочная для рамы и радиальных нитей, клейкая для ловчих спиралей и теплая, мягкая для коконов. Эта растянутая на земле явно предназначалась жертвам, притащенным сюда.
Испытывая нечто вроде любопытства, Рэй пошел быстрее, чтобы проверить свою версию. Первая бьющаяся группа — три шиисана и два человека. Все они как будто специально были выставлены на пути заклинателя. Персональный номер для гостя кодзу. Пожиратель мыслей постарался доставить ему удовольствие.
Земля под ногами сражавшихся была опутана белой клейкой сетью. Надежная ловушка не только не выпускала за свои пределы тела, но и крепко держала разум.
Маг в красном разодранном одеянии плел сложнейшие формулы, использовал невероятные заклинания, обретающие почти физическую форму, сыпал немыслимыми построениями, которые ослабляли неизгоняемых и даже не давали им приблизиться. Одной рукой он вплетал в свои убийственные конструкции все новые элементы, другой держал перед собой за шиворот второго мага, словно живой щит. Тот вопил от страха и боли, когда его задевали стрелы-когти шиисанов. Шима обоих бесполезными обрывками плащей висели за плечами, только сковывая движения.
В другое время Рэй разозлился бы от увиденной картины или почувствовал отвращение. Теперь его было сложно удивить человеческим коварством и жестокостью. Впрочем, все приходило к своему логическому завершению.
Заклинатель поспешил приблизиться к ним. Маг повернулся вместе со своим живым щитом, встретился взглядом с Рэем, и безумие, затмевающее его взгляд, на миг развеялось. Учителю Хейону дали время узнать своего ученика, но тут же за его спиной вырос еще один шиисан и ударом костяного клинка снес ему голову. Тело рухнуло в паутину. Получивший свободу пленник отпрыгнул прочь, затравленно оглянулся и только тут увидел бывшего сокурсника.
— Кодзу! — закричал он, глядя белыми, с расширившимися зрачками, выпученными от ужаса глазами на заклинателя. — Нет! Не трогай меня!
Шарахнулся в сторону, завыл, а потом вдруг начал жадно глотать воздух, словно рыба, выброшенная на берег, схватился за сердце, посинел и свалился на землю.
Торопиться уже не имело смысла. Рэй взглянул на копье, которое при должном желании можно было принять за паучью лапу, увидел в матовом наконечнике отражение своего бледного лица с желтым взглядом хранителя.
Он подошел к Казуми. Тот не дышал.
Умер.
От страха.
Жадно ворча, шиисаны бросились к двум неподвижным телам.
Рэй поднял копье, чтобы отогнать духов, но светлый пятачок сцены уже потух.
Заклинатель отвернулся и отправился дальше, следуя за поблескивающей нитью паутины. Она привела его к плоской площадке, на которой два человека отбивались от слуг Шарха.
Наставник из северного храма рубил неизгоняемых длинным бугедо, но те, не обращая внимания на удары клинка, продолжали наседать. Подле него защищался Никхир. Смуглое лицо румунгского мага заливала кровь из глубокого пореза на лбу, оскаленные зубы казались ослепительно-белыми на этой багровой маске. Его формулы отбрасывали шиисанов, но кольцо духов стремительно сужалось. На этот раз Рэй успел. В два прыжка оказался рядом. Магия хранителя, усиленная даром заклинателя, на несколько секунд дезориентировала духов.
— Мастер Акира! — крикнул Рэй, протягивая копье. Наставник ухватился за древко, но вытянуть его за пределы ловушки не удалось.
Никхир с лицом, перекошенным от гнева и отчаяния, прыгнул вперед, схватил противника поперек корпуса, рванул на себя, и оба рухнули на мечи шиисанов.
Рэй шагнул назад. Глубочайшее сожаление накрыло его. Но хранитель шевельнулся, отрезвляя внезапной болью. Надо было идти.
Через несколько шагов его ждала новая прекрасно выверенная композиция. Мастер Син защищал лежащего на земле Собуро, раненого или уже мертвого, разглядеть с такого расстояния было сложно. Длинный белый меч отражал атаки шиисанов, которые словно муравьи лезли из-под земли.
Рэй почувствовал острое желание броситься в центр схватки, чтобы помочь, но увидел плеть
