Оказавшись дома и усадив Кентона на кушетку, я первым делом поспешила проверить, что обе двери заперты, а окна как следует занавешены. Это, конечно, была перестраховка: я ко всему подготовилась заранее.
- Абигайль, ты хоть понимаешь, какие неприятности на себе навлекаешь? - обречённо спросил из своего угла Кентон.
Кто бы говорил!
- Лучше бы ты понимал, какие неприятности навлекаешь на себя, когда надумал пачкать Майлзу сапоги, - отозвалась я, ставя перед ним блюдо с двумя кусками холодного пирога.
- Это было моё дело, - горячо сказал он, особенно выделяя слово "моё".
- А я обожаю совать свой нос в чужие дела, - беззаботно пожала плечами я, нажимая, пока суть да дело, на нужные рычаги над очагом. - Издержки профессии. За это нас, газетчиков, так и не любят.
Он озабоченно покачал головой, видимо, сокрушаясь моей беспечности.
- Я должен как можно скорее отсюда уйти.
Глядя, как Кентон с трудом поднимается на ноги, хватаясь рукой за спинку кушетки, я лихорадочно соображала, как бы поделикатнее объяснить ему, что, пока он хоть слегка не оклемается, это очень плохая идея.
- Я вовсе не собираюсь так просто тебя отпускать, - заявила я. - Ты, между прочим, ещё обязан на мне жениться.
- Я обязан что?!
Кентон, как подкошенный, рухнул обратно на кушетку.
- Жениться, - довольно осклабилась я. - Да ты кушай, кушай. А как ты думал? Мы с тобой в поздний час сидим в моём доме наедине. Это меня, между прочим, компрометирует.
- Хочешь сказать, что именно для этого приволокла меня сюда? - осведомился он, видимо, немного успокоившись и потому принимаясь, наконец, за пирог.
- А как же? - подтвердила я. - Хочу, знаешь ли, стать дворянкой.
- И это всё? - разочарованно протянул он. - А я-то думал, ты хочешь за меня замуж, потому что я такой умный и красивый.
- Не волнуйся, сейчас ты похож на пугало твоего любимого цвета - красно-зелёно- синего, - мило улыбнулась я. - Ни одна девушка не позарится.
Я пощупала ладонью большой сосуд с нагревающейся над очагом водой.
- Сюда могут нагрянуть в любую минуту, - серьёзно сказал он. - И тогда крупные неприятности будут не только у меня, но и у тебя.
- Не думаю, что они так быстро сюда нагрянут, - возразила я. - Во-первых, вполне вероятно, что тебя не хватятся до утра. Во-вторых, не станут так сходу разыскивать, с докладом Рейвену утра дождутся точно. А в-третьих, у любого газетчика предусмотрен тайник, на случай, если придётся прятать ценные документы.
- И что, ты полагаешь, я умещусь в тайник для документов?
- Конечно. Ну, в крайнем случае сложим тебя вчетверо, - оптимистично пообещала я. - Что же касается крупных неприятностей...они появились у меня не сегодня. И, кажется, именно ты до сих пор помогал мне с ними справиться. А долг, говорят, платежом красен.
- Нашла, с чем сравнивать.
- А в чём разница?
- Она очевидна. Что насчёт этих людей, героев твоей статьи? Они не приведут сюда стражу?
Я уверенно покачала головой.
- Они - профессионалы. К тому же у этих людей свои законы чести. Может, и своеобразные, зато непреложные. Они никогда не предают своих.
- А ты в их кругу своя? - прищурился он.
- Да я в любом кругу своя.
Нажав на пару рычагов, я привела в действие механизм, передвигающий сосуд с нагревшейся
