тебя.
Вот теперь я уже была почти уверена.
— Ты врал, — сказала я, отодвинувшись от него.
Он отпрянул, словно его ударили по щеке:
— Я тебе никогда не врал.
— Ты сказал, что после встречи со мной занимался сексом больше, чем два последних года, вместе взятых. А вот доктору Петерсену заявил, что трахаешься дважды в неделю. И чему верить?
Он перевернулся на спину и уставился в потолок:
— Тебе обязательно надо об этом говорить? И что, именно сейчас?
Гидеон сразу как-то набычился, и все мое раздражение мигом исчезло. Я вовсе не собиралась с ним ссориться, особенно по поводу прошлого. Ведь единственное, что сейчас для нас имело значение, — это будущее. Придется считать, что он хранил мне верность.
— Нет, совершенно не обязательно. — Я повернулась на бок и положила руку ему на грудь. Ведь как только рассветет, нам снова придется притворяться, что мы больше не вместе. И я понятия не имела, как долго нам еще придется играть в эти игры и когда я снова буду с ним. — Я просто хотела предупредить тебя, что она что-то нарыла. Будь осторожен. Берегись ее.
— Ева, доктор Петерсен спрашивал о сексуальных контактах, — тусклым голосом сказал он. — А для меня это совершенно не обязательно означает половой акт. Но когда я отвечал на его вопрос, то решил не вдаваться в подробности. Поэтому давай внесем ясность: да, иногда я привожу женщин в отель, что вовсе не значит, что я их имею. Сделал я это только один раз, да и то в виде исключения.
Я подумала о его сексодроме в частных апартаментах, забитых секс-игрушками. Слава богу, он перестал увлекаться подобными вещами, но мне, похоже, никогда не забыть того, что я там видела.
— Наверное, мне лучше об этом не слышать.
— Ты сама напросилась, — отрезал он. — Поэтому не жалуйся.
— Что ж, ты прав, — вздохнула я.
— Иногда я просто физически не мог оставаться один, но разговаривать мне не хотелось. Более того, не хотелось даже думать, не говоря о том, чтобы что-то чувствовать. Мне необходимо было отвлечься и сосредоточиться на чем-то постороннем, но использовать свой член было бы равнозначно определенному участию. Это тебе понятно?
Приятного тут мало, но я и сама иногда раньше связывалась с парнями, просто чтобы на время отключить мозги. Такие контакты не имели ничего общего ни с любовной игрой, ни с сексом.
— Итак, ты перепихнулся с ней или нет? — Жутко неприятно было об этом спрашивать, но необходимо было расставить все точки над i.
Он внимательно на меня посмотрел и сказал:
— Только раз.
— Должно быть, ты ее так оприходовал, что она до сих пор не очухалась.
— Не могу сказать, — пробормотал он. — Просто не помню.
— Ты что, был пьяный?
— Нет. Господи. — Он задумчиво потер лицо. — А что, черт возьми, она тебе наговорила?
— Ничего личного. Просто упомянула о том, что у тебя есть «темная сторона». Подозреваю, это как-то связано с сексом, но спрашивать ни о чем не стала. Она вела себя так, будто мы родственные души, потому что ты бросил нас обеих. Так сказать, сестринство брошенок Гидеона.
— Не будь язвой. Тебе это не идет, — холодно посмотрел на меня Гидеон.
— Эй, — нахмурилась я. — Прости. Я вовсе не пытаюсь быть законченной сукой. А только маленькой сучкой. Полагаю, я имею право. С учетом всех обстоятельств.
— Ева! А что, черт бы тебя побрал, я должен был делать? Я ведь тогда даже не подозревал о твоем существовании, — поднял голос Гидеон. — Если бы я тогда о тебе знал, то точно не упустил бы. И ни секунды не ждал бы, чтобы тебя найти. Но я тебя не знал, так что приходилось довольствоваться меньшим. Впрочем, так же как и тебе. Мы оба разменивали себя не на тех людей.
