Я просмотрел бумаги Гровера – его сейф и стол были забиты ими – но не нашел ничего, что бы заинтересовало. Они, большей частью, были заполнены столбцами цифр.
– Я собираюсь прислать сюда бухгалтера, пусть пробежится по книгам вашего отца, – сказал я Фредерику Гроверу. – Дайте ему все что он попросит и договоритесь с банком, чтоб они помогали ему.
Я поймал трамвай, вернулся в город, заглянул в контору Нэда Рута и направил его в дом Гровера. Нэд — арифмометр прикидывающийся человеком, с хорошо натренированными глазами, ушами и носом. Он может углядеть опечатку в целой кипе книг раньше, чем я успею рассмотреть их обложки.
– Ройте, пока не накопаете чего-нибудь, Нэд, и вы можете требовать с Гровера-младшего все, что только не пожелаете. Дайте мне хоть что-нибудь, с чем можно работать, и поскорее!
У убийства были все признаки, что оно выросло из шантажа, хотя всегда есть шанс, что тут, возможно, было еще что-то. Но это не было похоже на работу профессионального убийцы или грабителя: тот обязательно бы взял оружие с собой, чтоб быть уверенным, что оно не попадет в руки полиции. Конечно, если убийцей был Фредерик Гровер или кто-то из слуг... но отпечатки пальцев громко заявляли: «Нет!»
Только чтоб играть осторожно, я потратил несколько часов прорабатывая версию с Фредериком. Он той ночью был на танцевальной вечеринке; насколько я сумел выяснить, у него никогда не возникало с отцом ссор; его отец давал ему полную свободу, позволяя ему все, что тот хотел; Фредерик получал денег от своего бизнеса больше чем тратил. Никаких мотивов для убийства.
В городском уголовном розыске я выследил пару детективов, которым было поручено расследование этого убийства: Марти О'Хара и Джорджа Дина. У них не заняло много времени рассказать мне, все что они знали. Кто бы ни оставил кровавые следы, полиции он был неизвестен, они не нашли таких отпечатков в своих картотеках. Формулы пальцевых отпечатков были разосланы во все крупные города страны, но пока результатов это не принесло.
В ночь убийства за четыре квартала от дома Гровера был ограблен дом, и имелся небольшой шанс, что грабитель, возможно, был ответственен за оба случая. Но кража произошла после часа ночи, и это делало связь между преступлениями сомнительной. Грабитель, который только что убил и завладел 10 000 долларов, вряд ли пойдет еще на одно дело сразу же.
Я осмотрел нож для резки бумаги, которым был убит Гровер, и фотографии отпечатков пальцев, но они не могли мне чем-либо сейчас помочь. Казалось, что ничего нельзя поделать, но мне надо было ходить и рыть, пока я не откопаю хоть что-нибудь хоть где-нибудь.
Затем дверь отворилась, и в кабинет, где мы с О'Хара и Дином беседовали, проводили Джозефа Клэйна.
Клэйн был настойчивым гражданином, он имел цветущий вид; лет пятидесяти или пятидесяти пяти, в глазах и прочих чертах лица угадывалась склонность к юмору, но без того, что некоторые зовут «бальзамом прекраснодушия»[2].
Это был крупным мужчиной, в теле, одет в туго обтягивающий костюм в шахматную клетку, желтовато-коричневую шляпу, лакированные башмаки из кожи буйвола, и с остальными вещами, что полагаются к подобному наряду. У него был хриплый голос, столь же лишенный эмоций, как и его грубое красное лицо, и он держался так прямо, как будто боялся, что пуговицы на его слишком тесном костюме отлетят прочь, корявые руки свисали по сторонам, словно ветви дерева, а пальцы были безжизненно неподвижны.
Он сразу перешел к сути дела. Убитый был ему другом, и он полагал, что, возможно, его рассказ, будет иметь важное значение.
Он познакомился с Генри Гровером – он называл его «Хенни» – в 1894 году, в Онтарио, где Гровер работал на прииске. С золотого рудника начался путь Генри Гровера к богатству. Клэйн был нанят Гровером на должность мастера, и двое мужчин стали близкими друзьями. У некоего Дэниса Валдемана был участок, примыкающий к участку Гровера, и между ними возник спор по поводу границ. Спор продолжался некоторое время, мужчины несколько раз дрались, но, в конце концов, Гровер, кажется, одержал верх, так как Валдеман внезапно уехал.
Клэйн считал, что, если найти Валдемана, то мы найдем и убийцу Гровера. Он объяснял это тем, что спор тогда шел вокруг очень больших денег, а Валдеман был «жалким скрягой, воистину» , и вряд ли забыл свое поражение.
Клэйн и Гровер поддерживали отношения друг с другом и позже, переписывались и иногда встречались, но Гровер никогда не говорил и не писал такого, что помогло бы пролить свет на убийство. Клэйн тоже уже отошел от дел, теперь он содержал маленькую группу беговых лошадей, что и занимало все его время.
Он приехал в город отдохнуть между бегами, за два дня до убийства, но был слишком занят собственными делами – он недавно уволил тренера и теперь искал нового – чтоб успеть встретиться со своим другом. Клэйн остановился в отеле «Маркиз», и намеревался оставаться в городе еще с неделю, или дней десять.
– Почему вы ждали целых три дня, прежде чем пришли к нам? – спросил его Дин.
– Я не был уверен, что должен это делать. Я не очень полагаюсь на свою память, но может быть Хенни сделал что-то с тем парнем, Валдеманом, что тот исчез так внезапно. Я не хотел ничего предпринимать, что могло бы бросить тень на имя Хенни. Но, наконец, я решил поступить как должно. И еще есть одна вещь. Вы ведь нашли чьи-то отпечатки пальцев в доме Хенни, правда? В газетах так писали.
– Да, нашли.
– Так вот, я хочу, чтоб вы взяли мои отпечатки и сравнили с найденными. Я провел ту ночь с одной девочкой, – он гордо глянул на нас, – всю ночь! Она хорошая девочка, у нее есть муж и большая семья, и было бы неправильным впутывать ее в это дело, если вы вдруг решите, что убийца это я и начнете выяснять, был ли я в доме Хенни. Поэтому я решил, что пусть лучше я сам приеду сюда, расскажу вам все, заставлю взять у меня отпечатки, и мы покончим с этим.
Мы сходили в бюро идентификации и взяли отпечатки у Клэйна. Они нисколько не походили на отпечатки убийцы.
После того как мы выжали Клэйна досуха, я отправился послать телеграмму в наш офис в Торонто, попросив их раскопать все на Вальдемана. Затем я отыскал пару мальчиков, что едят, пьют и дышат скачками. Они рассказали мне, что Клэйна неплохо знают в беговых кругах как владельца небольшой конюшни, его лошади выступают впемя от времени, так нерегулярно, как только могут разрешить распорядители скачек.
В отеле «Маркиз» я потолковал с местным детективом, он был готов услужить, если его лапу немного смазать. Детектив подтвердил мне информацию о репутации Клэйна в спортивном мире и сказал, что тот иногда проводил в их отеле в последние годы по несколько дней.
Он попытался выяснить для меня, кому Клэйн звонил, но как обычно бывает в подобных случаях – записи оказались в полном беспорядке. Я договорился с девушками на коммутаторе, чтоб они прислушивались ко всем разговорам, которые тот будет вести в течении нескольких следующих дней.
Нед Рут ожидал меня, когда я пришел в офис на следующее утро. Он работал над счетами Гровера всю ночь, и нашел достаточно материала, чтобы я мог начать распутывать клубок. В течении предыдущего года – Нэд углубился настолько, насколько смог – Гровер снял с банковского счета почти пятьдесят тысяч долларов, эти расходы не были объяснены; почти пятьдесят тысяч, и это не считая тех, что он снял в день убийства. Нед дал мне суммы и даты:
6 мая 1922 года, 15 000 долларов
10 июня 1922 года, 5 000 долларов
1 августа 1922 года, 5 000 долларов
10 октября 1922 года, 10 000 долларов
3 января 1923 года, 12 500 долларов
Сорок семь тысяч, пятьсот долларов! Кто то здорово потолстел на эту сумму!
Местные управляющие телеграфных компаний подняли обычный вой о праве их клиентов на личную тайну, но я имел на руках ордер от окружного прокурора и посадил по клерку в каждый из офисов работать над архивами.
2
Шекспир, "Макбет".
