Фермер успел лишь мельком рассмотреть создание, а оно уже скрылось за поворотом распадка. Следующим утром он спустился вниз и отыскал следы гиганта: неглубокие круглые ямы, внешне сходные со странными углублениями, обнаруженными ранее.
Эта байка развеселила весь Стоктон, хоть Морган и твердил угрюмо, что каждое слово - правда. История расползлась по газетам страны; как правило, ее сопровождал какой-нибудь остроумный комментарий о силе виргинского самогона или о том, как же далеко шагнул прогресс, если теперь вместо освященных традицией змеев пьяницам являются загадочные механизмы.
Назавтра Морганы отбыли из Стоктона на своем кособоком дребезжащем автомобиле. Тем же днем одному пытливому газетчику пришло в голову съездить в распадок и разведать обстановку. Не то чтобы репортер хоть самую малость верил безумным россказням, однако ему хотелось выслушать мнение бывших соседей Моргана - фермеров той округи.?
Журналист возвратился под вечер c новостями, которые взбудоражили весь городок, породив уйму домыслов и споров. Газетчик не только разыскал описанные Морганом отметины, но и окончательно уверился: до упомянутой ночи подобные углубления не встречались в маленькой лощине. Несколько обитавших в тех краях семей не смеялись над услышанным и казались изрядно встревоженными. Все они свидетельствовали, что Морган являл собой пример рассудительности и честности, а одно семейство даже дополнило историю: их восьмилетний сын, вернувшись с прогулки по холмам, путано и по-детски несерьезно рассказал об увиденном вдалеке 'большом железном человеке'.?
Вот какие сведения привез репортер - и весь городок только об этом и говорил. Разве подобное возможно? Мог ли рассказ Моргана оказаться правдой? И если да, то что же тогда на самом деле видели среди холмов? Механизм, транспортное средство? Что? Нет, это не могло быть правдой. Скорее всего, имело место некое заблуждение, преувеличение. И все же...
Ведущие из Стоктона провода гудели всю ночь, и на следующее утро жители Бостона, Дулута и Форт-Уэрта читали новости и поражались. Это стало новой сенсацией, и люди с нетерпением ожидали развития событий. Что бы там ни случилось, репортеры жаждали заполучить подробности для своих ежедневных газет: фотографии, сделанные на месте, и рисунки должны были пролить свет на загадку.
Народ толкался на главных улицах городка до поздней ночи, множа домыслы и слухи. Впервые Стоктон оказался в центре национального внимания, и его жители очень гордились неожиданной славой.
Однажды, за час до полуночи, яркий свет вспыхнул над северными холмами - столб ослепительного фиолетового свечения прорезал небеса, словно гигантский огненный палец, а затем растворился во тьме. Народ на улицах смотрел и дивился. Какое-то время люди не сводили глаз с небосклона, но явление не повторялось. Казалось, ночь опустила на город свою черную длань.
Сталелитейные заводы выстреливали длинными языками алого пламени, чья теплая красота вселяла уверенность перед лицом необъятной гнетущей темноты. На фоне сияния, исходившего от расплавленной стали, чернели строгие силуэты громадных печей и башен. В себе они заключали спокойствие и безмолвное ободрение, словно бы провозглашая величие и силу того, кто возвел их - человека. Однако подсвеченное заревом небо позади построек цветом своим напоминало кровь...
3
Ланье прибыл в Стоктон ранним утром следующего дня. Лицо учителя похудело и осунулось: с той поры, как он впервые прочитал в газете одно из упомянутых юмористических сообщений, его не покидало чувство глубокой растерянности и смутного, вызывающего озноб страха.
До самого вечера Ланье устало бродил по городу и задавал повсюду один и тот же вопрос: 'Вы знаете кого-нибудь по фамилии Детмольд, кто живет в Стоктоне или в окрестностях? Высокий, крепкий мужчина...' Но сколько бы молодой человек ни расспрашивал, никто ему не сказал ничего путного. А затем он заглянул в контору небольшой автотранспортной компании.
Там слыхом не слыхивали о Детмольде, однако они выполнили кое-какую работенку для некоего Фостера, который в точности подходил под описание, данное учителем. Человек этот жил в нескольких милях к северу от города. Он нанимал грузовик, чтобы перевести пару-тройку ящиков от железной дроги до своего жилища - старого фермерского дома. Более того, дорога оказалось просто ужасной, и Фостер донельзя беспокоился о своем имуществе. Да, они могут объяснить, как туда добраться. Нужно двигаться по такому-то бетонному шоссе, а потом свернуть на изрезанный колеями проселок, весьма круто взбиравшийся в гору...
Солнце уже висело над западным горизонтом, когда Ланье поднимался по извилистой дороге. Не раз он оглядывался на город внизу, залитый золотистым вечерним светом.? Улицы сейчас были полны рабочих, возвращавшихся домой с заводов. Уставшие и грязные, они окликали друзей и делились последними новостями о 'той твари Моргана' - так ее теперь называли.
Тихая безмятежность и сонное умиротворение пронизывали Стоктон, противопоставляя себя напряженным треволнениям предыдущей ночи. На западе солнце опускалось все ниже и ниже; в тысяче домов готовился ужин и смаковались услышанные за день сплетни. А из-за окрестных холмов огромными грохочущими шагами к городу со всех сторон подступала смерть.
4
Солнце соскользнуло к самому краю небосклона, и тогда над Стоктоном вдруг разнесся торопливый и сбивчивый колокольный звон. Отчаянно завизжали заводские гудки - затем внезапно смолкли, непонятно почему. Пронзительные крики и вопли расползались по городу со скорость лесного пожара. Повсюду дома извергали из себя жильцов; люди встревоженно озирались, ища причину беспорядков. А затем, взглянув на холмы, они узрели свою погибель.
На окружавших Стоктон возвышенностях безмолвно замерли, взяв город в широкое кольцо, исполинские силуэты. Было их примерно два десятка. Внешне они выглядели совершенно одинаково: высоченные металлические гиганты, отдаленно походившие на людей. У каждого две колоссальные ноги - гладкие металлические столбы десяти футов диаметром и все сто ярдов высотой. Могучие подпорки удерживали туловище - вертикальный цилиндр шириной пятьдесят футов, сделанный из такого же блестящего металла; на совершенно гладкой поверхности не было видно никаких стыков. Цилиндр венчало нечто, ярко искрившееся в свете солнца, - небольшая трехгранная пирамида, на каждой стороне которой
