– Абдул!? Абдул!? – повторял Виктор с каждым разом всё громче. – Ты забыл? Тебя ждёт семья! Ты ждёшь встречи с ними! О… о… они ждут тебя!
Виктор дёргал за ручку, и после нескольких попыток ударил ладонью по ней.
Из кабины доносился жалостливый плач Абдула, а его руки вяло свисали с огромного руля бензовоза:
– Я… я… солгал. Прости. Пожалуйста… прости, если можешь. Позволь мне просто рассчитаться по долгам.
– Нет никаких долгов! – продолжал в резкой форме говорить Виктор.
– В последние месяцы своей никчёмной жизни я обрёл семью. И теперь хочу пожертвовать собой ради неё.
Слёзные потоки пробегали по его щекам, и голос наполнялся хрипом:
– Дай мне сделать это… умоляю. Позволь мне отдать свою жизнь, чтобы ваши не оборвались.
Губы Абдула растянулись. На фоне густой щетины показались белоснежные крепко стиснутые зубы. Его голова опустилась, будто стараясь спрятать глаза от того, перед кем он испытывал чувство глубокого стыда и вины. Веки крепко сжались, а уголки его рта продолжали охотно принимать свежие слёзы; слёзы, наполненные стыдом, виной, позором и ненавистью к самому себе.
Виктор долго и пронзительно всматривался в профиль лица, за которым скрывались сплошные муки и терзания от собственных деяний. Он протянул через щель руку, сжал ладонь братским рукопожатием, и сказал, выдавливая из себя эти слова через силу:
– Прощай, … друг. Извини за…
Абдул прервал его:
– В этом мире ничего не происходит просто так. Если листок падает с дерева, значит такова была воля Аллаха. Если со мной произошло что-то нехорошее, значит я это заслужил. От встречи с вами у меня остались только самые тёплые воспоминания. Все вы – самое светлое, что было в моей жизни. Спасибо, что приняли. Спасибо за всё. Да поможет вам Аллах.
Ты самый смелый человек среди всех, кого я когда-либо знал. На такое пойдёт только по истине отважный – хотел сказать Виктор, но что-то внутри ему помешало.
Абдул думал о том, какой ценой далась ему эта отвага – результат стремления искупить хотя бы самую ничтожную малость того зла, которое он принёс этому миру. Так он считал.
– Прощай, друг мой – напоследок промолвил Абдул. – В последние минуты я буду молиться за всех вас.
– А мы за тебя. – Последние слова Виктор сказал с особым трепетом:
– Прощай, … друг.
Абдул разжал свою руку, повернул ключ в зажигании, из выхлопных труб вновь поднялись клубы копоти. Виктор спустился и трейлер медленно тронулся.
С мёртвыми свинцовыми очертаниями на своём лике Виктор призвал всех рассаживаться по машинам.
Они двинулись следом за большегрузом. Проезжая по следам бензовоза, Дэнни громко воскликнул жалостливым хныкающим голосом:
– Прометей!
Он прижал нос к окну и смотрел на валявшегося в пыли крюгера.
– НЕТ! ПРОМЕТЕЙ! Почему он не двигается?! Почему он на земле?!
Для Лорана этот андроид был не более, чем очередная примочка, просто очень крутая, из-за чего он так трепетно относился к нему. А вот если кто-то и мог увидеть в Прометее нечто большее, чем просто машину с человеческими очертаниями, то только Дэнни. Он не любил Прометея как какую-нибудь игрушку. Этот андроид помог ему чуть лучше адаптироваться к современному миру. Он изучал слова и узнавал многое об окружающем мире. Благодаря ему Дэнни полностью понимал смысл комикса и значение каждого незнакомого ему слова. Он закричал от первого прикосновения, когда Прометей опустил свою стальную ладонь на его голову. Но этот момент Дэнни забыл. Он думал о том, какие были у него отношения с Прометеем в настоящий момент. Он был ему другом. Друг, с которым никогда не бывает скучно. Но главное – этот андроид спас ему жизнь. Когда-то, в здании заброшенного склада Прометей замер. Если бы та микросхема перегорела на пару секунд позже, он убил бы Дэнни и Сару. От этого момента отделяло всего лишь полметра. Но звёзды нарисовали иную судьбу. Несостоявшийся враг стал верным другом. Мальчишка уже падал с моста, когда андроид в последний момент выцарапал его из цепких лап смерти. Он отлупил вражеского крюгера, который спрыгнул с крыши и попытался напасть на Дэнни. Прометей спас его дважды. Он расстрелял киборга, который уже залазил в машину за Джоаной, Сарой и Дэнни. И он вновь спас жизнь ему и его сестре. И за это Дэнни любил его ещё больше. КМ8—857.36 – для Дэнни это будет не просто набор символов, которые он никогда не забудет. Это имя. Большое имя. И он будет помнить это имя своего лучшего друга.
За рулём Х-11 сидела Джоана. Виктор держал в одной руке РПГ, а во второй снаряд для гранатомёта.
Где-то вдалеке из-за деревьев показалась вершина здания. Контуры этого купола становились с каждым разом всё больше и отчётливее. Это было логово дьявола, который за четыре года поглотил миллиарды душ. О да. Теперь его царство было богато на них. Дьявол захватил их с собой, в преисподнюю. Но до главных – самых сильных душ – он до сих пор не добрался. Его руки длинные, но для этих людишек были коротковаты. Сатана глумится над теми, у кого нет веры, и гневается от досады, когда какой-нибудь человек продолжает верить в нечто светлое даже не смотря на страдания, боль и несправедливость. Нет ничего хуже для вселенского зла, чем непоколебимая вера в Бога, праведность и справедливость. Они верили в Бога. И глупо было не верить в Него, когда смерть целилась в тебя, и промахивалась уже в сотый раз. Если человек становится живучим и по каким-то необъяснимым причинам, и совсем не торопится на тот свет, (он каждый раз опаздывает на поезд, которые едет далеко-далеко, и отправляется только в один конец) то он живуч не спроста. Скорее всего для него припасено нечто, одно дело, не завершив которое, ему запрещается покидать этот мир.
По пути оба внедорожника съехали с шоссе и начали въезжать на холм. Они преодолевали глыбы чудовищных размеров. Ямы и неровности порой были настолько огромными, что несколько раз дно джипа касалось земли.
Абдул всё ещё катил цистерну с бензином. Его голову наполняли самые разные мысли. Целый поток мыслей. Это были воспоминания из детства, когда Абдул получил на день рождения долгожданный велосипед. В памяти всплывал лик усопшей сестры. Его посетили воспоминания о родителях, которых он оставил в селе, когда присягнул на верность Аль-Каиде. Почему-то в его голове проскользнула мысль о друге детства – Саиде. Саид учился с ним в школе и жил через три дома. Они были лучшими друзьями и выросли вместе, но перестали видеться, когда Саид ушёл на фронт во время вторжения американских войск в 2038. Жив ли был Саид? Впрочем, это в любом случае останется для Абдула тайной до последнего вздоха, который близился, как приближается пуля, направленная в сердце отчаявшегося борца за свободу. Сейчас этим борцом был Абдул. Он думал об отцовском доме, о годах, проведённых во Франции, где он действительно проработал переводчиком. Он ещё успел вспомнить те незабываемые пару месяцев, проведённые в окружении незнакомых ему людей, за которых он был готов отдать жизнь. Именно это он и собирался сделать. Настолько он ценил помощь, которую ему оказали. Он считал, что не заслужил того, что для него сделали. Но он как мог, пытался угодить им. И всё равно он считал, что сколько бы ни сделал для Виктора, Сары, Дэнни, Лорана и Джоаны, этого всегда будет мало. Отдать за них жизнь – это стало бы достойной благодарностью за то, что они приютили бывшего террориста, отнявшего десятки жизней. Он успел вспомнить это чудесное время в окружении людей, которые навсегда останутся в его сердце. Он успел подумать о них до того, как перед ним нарисовались сотен пять киборгов. Разные модели, разные поколения, разные комплекции. Но в них не было никакой разницы. Потому что всё это, все они – сплошные
