— Ты что, Пронин, совсем сбрендил? — удивлённо воззрилась на раскрасневшегося одноклассника Куприянова. — Как ты можешь так говорить?! Ведь ты сам русский!
— Лучше бы я им не был! Эта культура вызывает у меня приступы рвоты! Ненавижу! Ненавижу вас всех!
— Отныне у нас есть шкала ненависти к нам, — ледяным тоном ответила Женька — и она измеряется в ПРОНах. Слышь, ты, ошибка природы! Не знаю как другие, а я с тобой на одном поле теперь даже гадить не сяду. Какая же ты мразь!
— Да мне плевать, что вы все обо мне думаете! Я здесь только до окончания школы! А потом уеду в Германию или Англию и ваши славянские морды уже не будут мне надоедать! Отец сказал, что оплатит мне обучение. А пока буду вас поджаривать в вашей же совковой игре! Если мы с тобой там встретимся, Синицына, — от тебя останутся только мелкие фракции самолёта! Обещаю!
— Ну что ж, посмотрим, кто кого… — с этими словами Женька села на своё место и стала готовиться к уроку. В классе сразу стало очень тихо. После всего сказанного Прониным, одноклассники не сговариваясь перестали с ним общаться. Даже Зойка пересела от него на свободное место и с серым лицом уткнулась в свою тетрадь.
* * *После школы Синицына медленно шла по улице, размышляя об утренней перепалке с Прониным.
— Правильно говорил мне папа — после распада СССР вся эта недобитая сволочь вылезла изо всех щелей и кичится своими белогвардейскими корнями. И плевать им на то, что в Великую Отечественную погибло столько народа, защищая даже их мелкие душонки. Гитлеровцы не пощадили бы никого. У меня оба деда воевали, один лётчик, погиб на боевом задании, другой танкист — четыре раза в танке горел, а эти… сволочи! Как таких земля носит! Нет, раз эта тварь бросила мне вызов — я его приму! И подпишу контракт! Назло таким недобиткам подпишу, а потом мы посмотрим кто кого!
Женька достала телефон и набрала номер Антона.
— Алло! Антон? Я согласна подписать контракт. Что? Да, могу подъехать прямо сейчас. Почему не можете? Да, хорошо, раз у вас обеденный перерыв, буду через пару часов.
Потратив полтора часа на обед и подготовив к завтрашнему три предмета, по которым она ожидала опроса, девушка быстро собралась и поехала в офис «Спецком Даталинк Системз». Дзенькнув звонком двери, она угрюмо стала ковырять носком обуви смёрзшийся снег у крыльца. В этот раз Антон открыл дверь намного быстрее.
— Привет.
— Здравствуйте, Евгения Андреевна! Рад, что вы сделали правильный выбор, — сказал молодой человек, пропуская её внутрь.
— Значит так: не нужно со мной по имени-отчеству — я от этого не в своей тарелке. Это раз. И попутно вопрос. Это два.
— Слушаю.
— Олег Пронин тоже имеет ВИП-аккаунт?
— Подождите… да, припоминаю… действительно, у нас есть договор на такую фамилию. Поскольку сам игрок ещё несовершеннолетний, ему отец оплатил аккаунт. Да, точно.
— Почему ему разрешили воевать за немцев?
— ВИП-пользователь как бы сам волен выбирать, за кого играть в нашей игре.
— Это не пользователь, а мразь высшей категории! — захлёбываясь от эмоций, кричала Женька. — Таких нужно стерилизовать, чтобы они не смогли размножаться!
— Чем он вас так задел?
Девушка передала школьный разговор.
— М-да… не ожидал я такого. Но мы сейчас ничего не можем изменить — договор подписан, деньги переведены на наш счёт.
— Значит, деньги не пахнут?! — взвилась Синицына. — Тогда я отказываюсь подписывать с вами договор! Или он или я!
— Не пори горячку! — вспылил Антон, внезапно перейдя на «ты». — Тебе выпал шанс, какой бывает один на миллион! Лучше наращивай свои боевые навыки и докажи ему в воздушном бою, что из себя представляют советские асы!
— Это игровой бой, здесь нет возможности драться до смерти… — промямлила Женька, пыл которой остудил ор молодого человека.
— Есть одна программная возможность, позволяющая снести аккаунт ВИПа без возможности восстановления.
— Да? А ты меня научишь?
— А что мне с этого будет? — хитро спросил Антон.
— И ты туда же? — с презрением окинула его взглядом Синицына.
— Каждый понимает в меру своей образованности, — менторским тоном ответил молодой человек. — Я хочу договориться с тобой о взаимной поддержке. У меня мама часто болеет, приходится отпрашиваться с работы…
— Даже можешь не продолжать! — перебила его Женька. — Родители — это святое. Если смогу, буду подменять тебя. Давай полностью перейдём на «ты»? Женька.
Она протянула руку.
— Тоха, — ответил рукопожатием молодой человек.
* * *На смену вьюжной и угрюмой зиме пришла ласковая весна. Женькины родители отнеслись к подписанию договора достаточно настороженно. Отец даже носил копию в юридический отдел у себя на заводе, но там заверили, что без подвоха и поздравили главу семьи с перспективным трудоустройством дочери.
В школе Синицына всё также грызла «гранит науки», только теперь её каждодневный план мероприятий был сродни распорядку дня в каком-то военном училище — никаких лишних или отвлекающих событий.
Женька никак не могла понять, для чего руководство решило превратить её самолёт в неправдоподобного монстра, но Антон лишь отмалчивался или ссылался на указание головного офиса. Попытки прояснить ситуацию не принесли результатов. Девушка хотела серьёзно поговорить с начальником филиала, но как объяснил Тоха, того срочно отправили в командировку, открывать офис в другом областном центре.
Несмотря на сильное желание участвовать в воздушных боях, Синицыну заставляли тестировать отдельные узлы и агрегаты самолёта, которые постоянно модернизировались. От её Ла-5 практически ничего не осталось. На смену ему пришла сильно модифицированная модель Ла-9, у которого вместо четырёх пушек НС-23 были установлены уже известные Женьке спаренные плазменные излучатели. Они отличались лишь повышенной скорострельностью. «АШка-82», родной двигатель истребителя, был безжалостно выдран со своего законного места и на самолёт установили новую копию турбированного движителя на термоядерном генераторе, фактически превратив летательный аппарат в некое подобие космического шаттла, только без герметичной кабины. Единственное, что осталось за Женькой, это номер и цвет самолёта. Будучи мстительной особой и любительницей парадоксов,
