Мудрости гор способствует их широкий кругозор.
Хочешь быть мудрым, постигни тайну мудрости гор!
Истинная красота сокрыта от людей с порочной душой.
Красоту гор невозможно до конца постичь.
Горы одна другой красивей и в следующий миг – красивей себя.
Любое искусство воспрянет, вдохновленное горами!
Земная суета – шоры, скрывающие от нас красоту.
Величие гор рушит любой пьедестал.
Надо быть с горами наравне, чтобы постичь их суть.
Горы впитали в себя силу миллионов лет.
В горах – мощь земли, рожденная в огне.
Горы куются в подземельях – раскаленных жерлах вулканов.
Горы рождены землей из сути самой.
Горы – старики-патриархи, земные монархи.
Горы – грань света и тьмы.
И горы имеют душу живую!
Истощенную земною суетою душу, горы питают целебным бальзамом.
Н е б о
Красота земная доступна многим, небесная – избранным.
На небо, как на экран, мир себя проектирует.
Мир можно постичь, увидев небо!
Красоту земную можно увидеть глазами, небесную – только сердцем и душой.
Земная красота развернулась вширь, небесная – вглубь.
Вся чистота – с небес, вся грязь – с земли.
Все низменное льнет к земле, возвышенное устремляется к небу.
Бездонно-голубое небо – отражение всей чистоты, что есть под ним.
При тяжелой жизни все льнет к земле, при легкой – в поднебесье.
Ночь, зима – и солнцу цена!
Так солнце не ценили б, если бы не было ночи и зимы.
Свет луны – попытка развеять зло ночи.
Звезды – безмолвные созерцатели всех проделок зла на земле.
Звезды – глаза Вселенной.
Тучи – актёры на сцене неба.
И у ветра есть свой звук, свой цвет и вкус, и запах.
Роса земли – алмазы неба, снятые с зари.
Глава 1. ПУТЕВЫЕ ЗАМЕТКИ ИЗ ЕГИПТА: ШАРМ-АЛЬ-ШЕЙХ
1.1 Взлёт
Четыре утра. После некоторой суеты и бессонной ночи, чуть засерел восток, и мы уже в самолёте. Медленно, вальяжно выруливаем на взлётно-посадочную полосу. Монотонно ревут двигатели, донося до нас в салон лишь слабый гул, иногда дрожит корпус самолёта на стыках бетонных плит, отдаваясь в лёгком дрожании кресел. Мы, все около трёхсот пассажиров, накрепко втянуты поясами безопасности в свои кресла и от этой крепкой втяжки кажется вполне безопасно. Но это пока здесь, на земле. В воздухе, на десятикилометровой высоте эта защита будет казаться мизерной и ненадёжной. И мысль будет только о парашюте, которого, к сожалению, у меня нет…
Но пока мы на земле, медленно и уверенно выруливаем на старт. А в иллюминаторе – внизу под нами бетон, а чуть выше, на горизонте, уже серую мглу разбавляет едва заметная голубизна рассвета, которая вскоре должна превратиться в розовый, а затем в пурпурный цвет утренней Зари.
Но это будет потом, после того, как наша жизнь перешагнёт через опасные несколько секунд взлёта…
И вот короткая остановка. Взревели мощные моторы, задрожал всем своим огромным корпусом самолёт и меня невидимая сила втиснула в кресло. Это самолёт резко, с места резко рванул вперёд. Я не раз испытывал это чувство взлёта, но так до конца и не могу постичь. Я ощутил, испытываемую неоднократно ранее, при движении с места за рулём мотоцикла, а затем автомобиля - необъяснимую радость ускоренного движения, как будто это ускорение переносило меня в иной мир, неизведанный мир радости и эйфории, совсем иной, по сравнению с миром повседневного бытия. Возникло желание ускорить это движение до предела, несмотря на то, что на этом пределе может находиться конец моего материального существования. Это были чувства Души, в противоречие реалиям бренного тела…
Что я ощущал? – То, что отрываюсь от этого мира и приобщаюсь к какому-то неизведанному миру за пределами нашей Вселенной… Но это длилось всего лишь миг по меркам нашего мира. Сознание не позволило слишком долго наслаждаться прелестями иного мира и втискивается в чувства души. Чувства тела также пробудились вместе с сознанием и пытались вселить в моё сознание панический страх о возможной опасности, вероятность которой возрастала с каждой секундой. В памяти всплывают картины трагического завершения момента взлёта: потеря устойчивости самолёта, его крена на бок, с отваливающимися крыльями, хвостовой части и удара о землю в огне и с клубами чёрного дыма... После чего редко кому из пассажиров удаётся выжить.
А жизнь в этом мире – это основное. И не важно какая. Главное – жизнь. Потому что без неё прекращается физическое существование в этом мире. И мне подумалось: как мы всё же привязаны к своей физической оболочке, порой, во вред своему духовному содержанию. Происходит постоянная борьба. И почти всегда одерживает верх физическая форма и угнетается духовная суть. Я наиболее остро это ощущаю, так как занимаюсь творчеством. Делал неоднократно попытки полностью погрузиться в творческий процесс, в духовный мир и поделиться увиденным с окружающими, привлечь к себе сторонников и единомышленников…
Тем временем, от мыслей, заглубившихся так далеко в подсознание и в Духовный мир, меня оторвали реальности событий взлёта. В итоге сознание полностью вошло в свои права, и я стал жить реалиями настоящего. Машинально сжал руками подлокотники и весь напрягся. Начал смотреть в иллюминатор – туда в открытое спасительное пространство, оторвав свой взгляд из затенённого салона самолёта, который ныне мне казался чем-то вроде захлопнутой мышеловки, из которой невозможно выбраться и которая для твоей жизни готовит неприятный сюрприз… И в таком напряжённом состоянии был, пока не почувствовал себя в безопасности после отрыва колёс самолёта от земли и набора высоты. И эта высота мне показалась спасительной. Оставаясь в таком напряжении, я даже не смог принять участие в овациях аплодисментов командиру самолёта и пилотам в момент отрыва колёс от земли, которые показали высший класс. И даже подумал, что самолёт прошёл через грозовую тучу и по корпусу забили крупные градинки – такое впечатление оставили аплодисменты вместе с эхом внутри этой сигарообразной оболочки самолёта.
Возвращаясь немного назад, передам мои ощущения на взлёте. После какого-то предела скорости моё тело вдруг стало вжиматься неведомой силой не только в спинку кресла, но и в его сидение. Это эффект замкнутого микропространства, если смотреть в салон самолёта – мой рациональный ум продолжал «придираться» к каждой мелочи и искать ей объяснение. И это немного успокаивало: всё идёт по плану, и происходит в соответствии с законами физики; никакого сбоя, что может вызвать панический страх и стремлением произвести какие-то действия по спасению собственной жизни. А если смотреть в иллюминатор, то всё становится на свои места: загадочная сила, вжимающая меня в сидение кресла – это результат отрыва самолёта от земли и набора им высоты. К тому же заложенные уши от перепада давления подтверждают это.
На фоне резкого набора высоты я ощущаю очередной дискомфорт, когда самолёт накренился вправо и земля оказалась почти под правым иллюминатором, но
