Далее наш предприимчивый сеньор толково изложил проблемы в дипотношениях между Коста-Рикой и Италией и сообщил министру, что уже снял в самом центре Рима полностью меблированный в старинном стиле дворец, заказал печати, фирменные бланки, необходимые канцелярские и бухгалтерские книги и что «все расходы, связанные с содержанием Миссии, будут покрываться нижеподписавшимся (то есть советской внешнеполитической разведкой. – Ю.П.), даже если Ваше Превосходительство и не соизволит утвердить мое назначение».
Послание заканчивалось следующими тремя абзацами:
«Д-р Фасио, прежде чем отъехать, сообщил Министерству Иностранных Дел Италии, что нижеподписавшийся остается в качестве временного поверенного в делах нашей Миссии в Риме.
Излишне говорить, что он воздержится от каких-либо действий, связанных с занимаемым им постом, до тех пор пока не получит известие о том, что Ваше Превосходительство приняло и утвердило его назначение.
В ожидании Вашего высокого решения и Ваших отрадных указаний, которые будут с точностью и дотошностью исполнены, и с просьбой передать мои пламенные приветы нашему прославленному Президенту остаюсь покорным слугой, готовым выполнять Ваши приказы, и верным другом».
Однако вопреки обещанию Кастро буквально засыпал МИД Коста-Рики деловыми посланиями еще до того, как получил возможность написать 25 июля 1951 года министру М. Эчанди следующее письмо:
«Имею честь сообщить Вашему Превосходительству о том, что мною получены диппаспорт номер 2026 и Президентский Декрет о назначении меня Первым секретарем Миссии в Риме. Одновременно выражаю В. П-ву и, используя Ваше высокое участие, Его Превосходительству Г-ну Президенту дону Отилио Улате мою самую глубокую благодарность за оказанную мне столь высокую и недостойную меня честь, что оправдаю моей честной, самоотверженной с самопожертвованием службой В. П-ву и нашему Правительству.
Пользуясь счастливой возможностью, дабы еще раз заверить В.П. в моем полном единении с почитаемой и имеющей историческое значение деятельностью, которую В. П-во развивает так удачно на благо нашей Нации, отдавая себя целиком и во всем Вашим безошибочным приказам».
Как Григулевичу удалось занять столь высокий и ответственный дипломатический пост в чужой стране, нам предельно ясно, а вот как советской разведке подфартило раздобыть подлинную метрическую выписку и прочие документы, свидетельствующие о том, что сеньор Теодоро Б. Кастро является незаконорожденным сыном почтенного, но не имеющего детей в своей семье жителя костариканского города Алахуэла, пока остается секретом за семью замками бывшего ПГУ КГБ.
Совершенно необходимо было достигнутое положение закрепить должным образом, и Григулевич трудился не покладая рук. Прежде всего он приложил максимум усилий и пошел на крупные расходы, чтобы заполучить поддержку министра иностранных дел Италии и высших чиновников при президенте страны, с тем чтобы последние убедили президента сделать официальное приглашение сеньору Марио Эчанди, мининделу Коста-Рики, посетить Италию. Кастро заверял своего шефа в том, что добьется его приема Святым Отцом, Папой Римским.
Усилия Кастро были оценены по достоинству, и он включается в состав делегации Коста-Рики на VI сессии Генеральной Ассамблеи ООН, состоявшейся в Париже. Делегацию возглавлял вице-президент Коста-Рики Альфредо Волио. Кастро пробыл в Париже с 17 по 25 августа 1951 года и уговорил вице-президента Волио с секретарем-помощником президента посетить Италию.
В Париже, однако, с Кастро-Григулевичем имел место забавный казус, о котором он мне с достаточной долей сарказма рассказывал в Москве. Юрий Дашкевич, впоследствии известный латиноамериканист, а тогда майор КГБ, находившийся в составе группы переводчиков главы советской делегации Вышинского, пытался довольно неуклюже вербовать советника делегации Коста-Рики Теодоро Кастро.
Наш герой меж тем, приняв в Риме на должном уровне высокую правительственную делегацию «своей» страны, очаровал вице-президента и дона Хорхе Мартинеса, могущественного секретаря-помощника главы Коста-Рики. Телеграмма, отправленная им в начале декабря 1951 года в МИД, о том, что он из собственных средств, но от имени Коста-Рики сделал вклад в пользу итальянцев, пострадавших от недавнего наводнения, легла на стол президента Улате, как семя в распаханную землю. Однако влиятельные чиновники МИДа, такие как вице-министр, ответственный секретарь и шеф дипломатического департамента, явно испытывали неприязнь к неизвестному «выскочке». По письму от 14 декабря 1951 года Луиса Роблеса Санчеса, шефа дипдепартамента, видно, с каким удовольствием он сообщает Кастро, что на время продолжения работы VI сессии Генеральной Ассамблеи главой делегации Коста-Рики назначается не он, а «Его Превосходительство господин принц Джулио Пачелли, Чрезвычайный Посланник и Полномочный Министр Коста-Рики при Ватикане» (гражданин Италии).
Однако Кастро это не очень волнует – тем же декретом президент утвердил в должности атташе миссии Коста-Рики уругвайского гражданина Хулио Цезаря Паскаля Рокка. Этот молодой человек до приезда в Рим несколько лет работал в Монтевидео под псевдонимом Пегас в составе нелегальной резидентуры Григулевича.
И все же явно задетый за живое, полагая, что он не был назначен главой делегации только потому, что являлся лишь поверенным в делах, Кастро 26 декабря сообщает в письме министру Марио Эчанди, что «при различных обстоятельствах ответственные чиновники МИДа Италии спрашивали меня о дне возвращения в Рим главы нашей Миссии д-ра дона Антонио Фасио Уллоа... (Надо полагать, что Кастро было хорошо известно, что это невозможно. – Ю.П.) В случае невозможности возвращения посланника правительство Италии с особым удовлетворением отметило бы урегулирование – и чем быстрее, тем лучше – положения с нашей Миссией назначением ее постоянного руководителя, уравнивая, таким образом, положение Миссии Италии в Коста-Рике».
Григулевич идет ва-банк, утверждая, что продолжительное управление миссией временным поверенным в делах может быть интерпретировано МИДом Италии «как отсутствие должного уважения нашего Правительства по отношению к Италии» и что в связи со скорым приездом министра в Рим поверенному в делах будет куда труднее, чем посланнику, организовать как следует его пребывание в Италии.
Он рекомендует повысить его до ранга советника и утвердить постоянным поверенным в делах, естественно, как и прежде ad honorem – бесплатно, «что вполне удовлетворит МИД Италии».
Спустя три дня в Сан-Хосе тому же Марио Эчанди уходит письмо Хулио Ц. Паскаля Рокка, который высокопарными фразами благодарит министра за оказанные доверие и честь и сообщает: «Полагаю, что мое сотрудничество с Его Превосходительством г-ном доном Теодоро Б. Кастро, поверенным в делах Коста-Рики в Риме, не будет для меня трудным делом, поскольку глава Дипломатической Миссии Коста-Рики в Италии прекрасный человек и располагает высоким уважением во всех кругах Рима, как и пользуется авторитетом среди глав других диппредставительств, аккредитованных в Вечном Городе».
Неизвестно, сколько времени наш Григулевич-Кастро ходил бы во временных поверенных в делах, не появись в Риме вслед за министром Эчанди крупный политический деятель и дипломат Коста-Рики Фернандо Лара
