Спустя несколько минут они лежали в объятиях друг друга: Таня на спине, а Глеб — на её животе, обводя поцелуями маленькую впадинку пупка. Девушка гладила его голову, перебирая влажные тёмные пряди.
— Глеб? — позвала она тихонько.
— Ммм, — глухо откликнулся он, не желая отрываться от неё.
— Я… хотела спросить: как часто ты пьёшь?
Бейбарсов замер, а потом попытался отодвинуться, но цепкие пальчики в волосах не дали ему этого сделать. Таня внимательно смотрела на него, продолжая прижимать к себе. Поняв, что проигнорировать вопрос не получится, он глубоко вздохнул:
— Лучшего времени ты, конечно, выбрать не могла?
— Я подумала, что, раз уж мы стали ближе некуда, стоит сразу закрыть вопросы о том, чем мы прежде друг с другом не делились. Тем более теперь, когда я согласилась на твою авантюру с браком.
Помолчав немного, он неохотно ответил:
— Сейчас редко, максимум раз в месяц. Не волнуйся, я не собираюсь продолжать пить, когда мы поженимся.
Таня замерла, а потом немного привстала, откидываясь на подушки. На её лице читался шок, однако голос, когда она заговорила, оставался спокойным:
— Это… это из-за всего, что произошло, да?
Глеб кивнул, отворачиваясь. От их безумный действий в кровати одеяло сбилось в изножье, и мужчина поправил его, натягивая на их обнажённые тела. Ему не хотелось продолжать этот разговор, но он чувствовал, что Таня права: она имела право знать. Тем более теперь, когда на её пальце поблёскивает символ, которым они скрепили все свои обещания.
— Что ещё ты хочешь знать?
Девушка откинула одеяло и подползла к нему. Её нагота отвлекала Глеба, но он сосредоточил свой взгляд на лице, которое сейчас было обращено к нему с мольбой и пониманием.
— Ничего, что ты сам не хочешь рассказать. Ничего, чем ты не готов поделиться. Я просто хочу, чтобы ты знал — неважно, как тяжело тебе было в одиночку продираться через трудности. Теперь ты не один. И никогда не будешь.
Глеб протянул руки и с благодарностью прижал её к себе. Обретённое им сокровище оказалось ещё дороже, чем он думал.
***
Он знал, как сильно рискует, не сказав ничего Тане.
Но когда к промозглому вечеру следующего дня на подъёмном мосту Тибидохса показался Баб-Ягун, тянувший, как на буксире, свой пылесос, а за ним — шедший размеренной походкой Валялкин, бывший некромаг убедился, что всё сделал правильно.
Особенно когда увидел реакцию девушки — если бы она узнала раньше, то лишь измотала бы его и свои нервы.
— Ванька… Ты… Как ты здесь? — она резко обернулась к Бейбарсову. — Что это значит?
— Мне тоже интересно, — спокойно заметил маечник.
— Таня, успокойся, — Глеб заглянул ей в глаза. — Это Сарданапал приказал привезти Ивана в Тибидохс.
— Но зачем? — её растерянный взгляд метался с него на Валялкина и обратно.
— Потому что я его об этом попросил.
Немая сцена, последовавшая за этим признанием, длилась недолго. Глеб мотнул головой, призывая следовать за ним, и через четверть часа молодые маги уже стояли в кабинете, охраняемом золотыми сфинксами. Ягун уселся в кресло, примостив рядом свой пылесос и по-хозяйски закинув ногу на ногу, которую под строгим взглядом Сарданапала всё же опустил. Ванька встал рядом с ним, Таня, бледная и озадаченная, топталась на пороге. Глеб каменным изваянием застыл за правым плечом академика.
— Иван, — кивнул Сарданапал. — Уверен, ты несколько обескуражен тем, что тебя так спешно и так неожиданно оторвали от работы и привезли на Буян. Однако надеюсь на твоё терпение, и когда мы закончим, возможно, ты будешь даже рад.
— Рад чему? — Валялкин был растерян не меньше, чем Таня.
Ягун тоже ничего не понимал, но играющего комментатора это никогда не смущало. Казалось, единственными людьми, понимающими суть происходящего, были хмурый Бейбарсов и мило улыбающийся Сарданапал.
— Тому, что улететь с Буяна ты, возможно, сможешь самостоятельно.
Трое друзей одновременно переглянулись. Глеб заметил, как Таня в волнении шагнула вперёд. Академик кивнул на предметы, лежащие на столе, и вновь обратился к Ваньке:
— Я уверен, наш многоуважаемый Баб-Ягун посвятил тебя в некоторые детали того, что происходит в школе последние несколько дней. — Уши играющего комментатора покраснели и замигали, но старый маг не обратил на это никакого внимания. — Итак, у нас имеется артефакт, очень и очень мощный, способный отнимать магию у любой вещи или любого одушевлённого существа. Однако есть загвоздка: силы Амулета хватит лишь на одно заклинание.
Посмотрев на слушателей, академик убедился в том, что они ничего не понимают, и удовлетворённо кивнул, продолжив:
— Вторая загвоздка заключается в том, что даже при таких мизерных — по сравнению с предполагаемыми — возможностях артефакт опасен. Как его уничтожить, мы не знаем. Магщество прибывает уже через пару часов, и они в любом случае попытаются завладеть Амулетом. Спрятать его так, чтобы никто не нашёл, тоже уже не удастся — слава Древниру, что мы сами смогли доставить его в Тибидохс без происшествий. Перед нами стоял вопрос, закономерный и логичный: что делать? Тут-то Глеб и подал идею, которая поразила меня своей непрямой очевидностью и гениальностью.
Стоявший за его спиной Бейбарсов поморщился: он не любил демонстративных дифирамбов в свою сторону.
— Кто-нибудь из вас помнит, что это? — Сарданапал поднял над столом небольшую шкатулку, и бывший некромаг услышал, как Таня ахнула:
— Шкатулка Поклёпа!
Академик улыбнулся, довольно кивая:
— Думаю, ты уже догадалась. Глеб предложил поместить Амулет в шкатулку-перевёртыш: за ночь любой предмет, оставленный в ней, превращается в свою противоположность. Условно говоря, всё, что было со знаком минус, становится со знаком плюс, и наоборот. Разумеется, мы не знали до конца, как сработает магия с подобным артефактом, но шанс был. И он оправдался.
— Выходит, теперь… — пробормотал Ягун.
— Амулет возвращает магию, а не отнимает, — закончил Глеб.
Валялкин уставился на него. Дошло, наконец, усмехнулся про себя Бейбарсов, но всё же вынужден был отдать маечнику должное: даже если тот и был шокирован, внешне он оставался спокойным и собранным.
— И теперь остаётся последний вопрос, и его я обращаю к тебе, Иван: мы не знаем, как на самом деле сработает Амулет. То есть, у нас есть довольно точные предположения, но нет полной уверенности. И проверить возможности также нет — одно заклинание, один заряд магии. Рисковать больше всего придётся именно тебе. Ты
