… Лисички вылизали тарелочки и вопросительно подняли глаза. Таня забрала тарелки, собираясь выбросить их в ближайший мусорный контейнер или в урну, и пошла по дороге, посматривая по сторонам, чтобы невзначай не столкнуться с новыми одноклассниками. Отношения в классе были никакими - как она их определяла. Есть она в классе, нет ли - волновало лишь классную руководительницу, да и та через пару недель поняла, что не стоит приставать к новенькой: гулял почти весь класс, занимаясь в основном с репетиторами.
Сегодня девушка собиралась познакомиться с одним интересным местечком, которое давно заприметила, когда мачеха посылала её на колхозный рынок за свежими фруктами и овощами. Отчим, которого она звала папой, разок пробовал уговорить Глорию, чтобы он сам ездил на рынок - машина-то у него есть. Но мачеха твёрдо заявила, что не собирается бесплатно кормить дважды сироту, севшую на шею многодетного семейства. Таня лишь хмыкнула: два медвежонка - многодетные?
Таинственное место находилось в переулке, остановкой ниже рынка, так что пару раз в прошлые прогулы Таня прошла мимо, хотя лисички упорно заманивали её сюда, к зданию, к которому она и не хотела бы подойти, если б на рыжие подружки. Но сегодня она решилась посмотреть, что там такого интересного может быть. Пока же, шагая по улицам, она вспомнила здание буквой “Т” и вокруг него громадный приусадебный участок. Кроме всего прочего, между оградой вокруг здания и обычным жилым домом шла небольшая и даже узкая тропинка, не асфальтированная, ступить на которую - пропасть в кустах рябины и боярышника, между которыми прятались и довольно рослые кусты разросшейся сирени.
Вскоре Таня шла по тропке и сквозь ограду с огромным интересом знакомилась с местом. Длинная часть буквы “Т” тянулась довольно долго. Но нигде не видно таблички с улицей и номером дома, чтобы потом залезть в интернет и узнать, что это за здание. По электронной карте города Таня уже лазила. Но на ней вообще никакого здания не обнаружила. Наверное, недавно выстроили? Может, хоть по адресу узнать удастся… Любопытно, зачем ей это местечко - по представлениям её странных друзей… Лисички внезапно рванули вперёд, но уже неподалёку встали передними лапами на нижнюю перекладину ограды, то и дело оглядываясь на подругу.
Заинтригованная Таня подбежала к ним, расслышав уже по дороге странный шум и невнятные голоса. Лисички стремительно пролезли под нижними прутьями ограды. Тропинка заросла кустами и деревьями, а потому создавала иллюзию, что она находится в глухом углу парка. Понадеявшись, что здесь редко кто ходит, Таня вцепилась в верхние кружочки металлического забора и легко взобралась на него, чтобы так же спокойно перелезть и спрыгнуть в густую траву - и тут же спрятаться в густой поросли сирени. И тихонько пошла на голоса, пока не дошла до куста неведомого растения, за которым можно прятаться, но видеть всё.
Весёлая компания молодых людей развлекалась так, что Таня немедленно вспыхнула от негодования: они закидывали камнями собаку - кажется, небольшую овчарку или дворнягу, похожую на неё. Та, отворачивая морду, жалась задом в небольшой угол пристроя - верхней части буквы “Т”. Бедное животное только огрызалось или жалобно взвизгивало от боли, когда камень попадал в неё. Сбежать - почему-то не сбегала.
“Этих гадов - семь штук! Не справлюсь! - мрачно подумала Таня. - Чтоб вам всем… Чёрт… Ну, берегитесь!” Камень она тоже нашла быстро - стояла-то неподалёку от клумбы с бордюром, выложенным из битого кирпича. Она подбросила кусок в ладони, примериваясь к его весу: что - что, а метать камни она умела. Так что… Мгновенно оценив обстановку и расположение всех действующих лиц, она, прицелившись, швырнула камень в парня, который больше всех смеялся и издевался над животным, да ещё победно орал каждый раз: “Ага!”, когда собака вскрикивала от боли. Он стоял ближе всех к бедолаге. И, когда Танин снаряд врезался ему под лопатку, кажется, решил, что бросили свои: обернулся и, кривясь от боли, заорал на них, держась за плечо. А потом, несмотря на ушибленное плечо, бросился с кулаками на своих спутников, которые тут же отшатнулись от его резкого порыва.
- Горыныч, это не мы! - завопил один, еле увернувшись от кулака ушибленного.
“У, р-рожа… - с удовлетворением оценила Таня болезненно искривлённую физиономию довольно смазливого парня, а затем перевела взгляд на собаку, которая опустила голову, а потом и вовсе легла и спрятала морду в лапы. - Жаль, глаз тебе не подбить за животинку! Хоть и хотелось бы…”
Подбитого успокоили, и вся компания удалилась, наперебой утешая его и с жаром оправдываясь.
Проводив уходящих внимательным и сердитым взглядом, Таня снова посмотрела на угол, где стояла собака. И оторопела. Собаки не было. А в углу сидел боком, обняв колени, совершенно голый парнишка и чуть не плакал от обиды, временами затравленно оглядываясь по сторонам. Только тёмно-красные и синие пятна на его грязной коже и подсказывали, что именно он был той собакой, над которой азартно издевались семеро.
Застывшая в недоумении Таня потаращилась на него, а потом услышала, размеренный перестук каблучков, доносившийся с противоположной стороны от уходящих парней. Скоро появилась и обладательница этих каблучков: тонюсенькая блондинка, в изящном белом платье (ишь ты! В такую-то холодрыгу!), перетянутом тонким ремнём, в туфельках на том самом высоком каблучке, несла в руке, чуть вытянутой в сторону, одежду. Эту одежду она несла так, словно специально волочила по пыльному асфальту. Она встала перед парнишкой, который съёжился при виде новой мучительницы, уткнувшись лицом в колени. А что девица-блондинка - мучительница, стало ясно, едва она встала перед ним. Девица бросила ему одежду (“Его, что ли?” - с недоумением подумала ошеломлённая Таня) явно специально ближе к себе, чем к нему, а потом резко будто указала на неё пальцем. Та вспыхнула настоящим огнём!
Зажигалку, что ли, бросила?!
Парень рванулся было к одёжке, а блондинка звонко расхохоталась, показывая на него пальцем. Тогда он снова прянул к зданию и отчаянно скорчился, не желая показывать свою наготу. Танины лисички жалобно заскулили, поглядывая на девушку, и та неожиданно для себя резко прошипела:
- Кусь!
Ах, как упоительно испуганно и пронзительно вопила блондинка, когда сначала её куснули за икру, разорвав ей колготки, а потом начали прыгать вокруг неё, звонко и грозно потявкивая!
Но одежда-то горела! Не дожидаясь, пока удирающая с заполошным визгом: “Бешеные! Они бешеные!” блондинка исчезнет из виду, Таня выскочила из кустов (” Всё равно не оглянется!”) и, пока парень, открыв рот, смотрел вслед убегающей блондинке, быстро охлопала ладонями дымящуюся одежду. Брюки были испорчены, но в носку ещё годились, а
