его подопечные не станут никогда, а потому сосредоточился на отработке нескольких наиболее эффективных практических приемов, которые могли реально помочь в тяжелой ситуации.
«Каблуком по подъему ноги противника. Чем сильнее, тем лучше. Поворот. Растопыренными пальцами в глаза. Смелее. И носком туфельки в пах. Не стесняйтесь. Помните, что от вашей решительности может зависеть ваша жизнь. Грейс, черт возьми, представьте, что он лезет вам под юбку! Вот так, отлично!»
Сцена промелькнула перед ее глазами в одно мгновение, а уже в следующее незнакомец вскрикнул и от неожиданности ослабил хватку. Грейс выбросила руку с растопыренными пальцами, но попала не в глаза, а в нос. Зато завершающий прием удался на славу – злоумышленник охнул и согнулся пополам, прикрыв поврежденный участок тела обеими ладонями.
– Так тебе, мать твою, – зло прошипела Грейс.
Ругательство соскочило с языка совершенно легко, естественно, хотя Грейс не пользовалась крепкими выражениями с тринадцати лет. В седьмом классе мать попыталась привить ей любовь к танцам, для чего едва ли не насильно отвела на какие-то модные курсы. Вернувшись домой после первого занятия, Грейс вошла в гостиную, где родители мирно смотрели телевизор, и громогласно заявила: «К черту танцы!» Ее заставили вымыть рот с мылом и на две недели отлучили от компьютера, но она не сдалась – сдалась мать, сказавшая, в конце концов, что, если из дочери получится что-то путное, это будет величайшим чудом современности.
Воспользовавшись замешательством похитителей – один никак не мог разогнуться, второй словно приклеился к тротуару с открытым в изумлении ртом, – Грейс метнулась к первой попавшей на глаза машине, оказавшейся – весьма кстати – джипом «чероки». Рванув на себя заднюю дверцу – ей снова повезло, дверца не была заблокирована, – она влетела в салон и, распластавшись на заднем сиденье, прохрипела:
– Пожалуйста… спасите…
Сохранивший поразительное спокойствие в столь неординарной ситуации водитель даже не обернулся. Он просто кивнул, ив следующую секунду джип прыгнул вперед, как рвущийся из ямы зверь. Дверца захлопнулась.
Грейс приподнялась и, вывернув шею, выглянула в заднее окно. Громила уже сидел за рулем, его пострадавший товарищ, согнувшись, пытался забраться в машину.
– Быстрее! Ради бога, быстрее! За мной гонятся! Они хотели похитить меня!
– Неужели? Вы дочь нефтяного магната? – Владелец «чероки» даже не повернул к странной пассажирке головы. – Или раскрыли заговор против президента?
– Мне не до шуток! – вскипела Грейс. – Я не знаю, что им надо, но дело серьезное. – Она снова обернулась. – Черт, они преследуют нас!
Незнакомец за рулем взглянул в зеркало заднего вида и добавил газу.
– Похоже, эти ребята не собираются отставать. Наверное, вы им очень понравились. Куда вас доставить?
Грейс задумалась. Действительно, ситуация складывалась непонятная. Уил Макински предал ее. Где Грег и Лиз – неизвестно. Сотовый она оставила у подруги вместе с ноутбуком. Обратиться в полицию?
– Так куда? Грейс не ответила.
– Давайте сделаем так. Я отвезу вас в надежное место, откуда вы сможете позвонить либо домой, либо в полицию. Такой вариант устраивает?
Да, ей нужна была передышка. Возможность спокойно все обдумать и решить, что делать дальше.
– Хорошо.
– Тогда держитесь. Будем отрываться.
Грег в сотый раз посмотрел на часы.
– Ну что ты на них смотришь?! – раздраженно бросила Лиз. – Надо что-то делать!
– Что? В отеле ее нет. Портье сказал, что вроде бы видел, как она выходила. Странно, что нет вестей и от Уила. Уж он-то должен бы быть на месте.
Лиз нервно закусила губу.
– Набери еще раз.
– Я набирал. Ровно четыре минуты назад. Не отвечает.
– Ну так придумай что-нибудь еще! Ты же у нас умный.
Грег согласно кивнул.
– Может, поедем к боссу? В конце концов это он назначил ответственным за проект Макински.
– А если Уил просто застрял в пробке? В какое положение мы его поставим?
– Ладно, тогда давай обратимся в полицию по поводу исчезновения Грейс. Она-то в пробку попасть не могла.
Грег покачал головой.
– Ты же прекрасно знаешь, что полиция предложит выждать как минимум сутки. И тоже будет права.
– Тогда… – Договорить Лиз не успела, потому что к стоянке подкатил знакомый «БМВ» Уилбура Макински. – А вот и он! Наконец-то.
Уил, однако, не спешил выходить из машины.
– Что это с ним? – встревожилась Лиз. – Уснул за рулем?
Дверца открылась.
– Эй, Уил, в чем дело?! – крикнул Грег. – Кстати, ты не знаешь, где Грейс?
Макински молча кивнул. Грег и Лиз подошли к «БМВ».
– Грейс похитили, – сухо, не глядя на коллег произнес Уилбур Макински и опустил голову.
Нельзя сказать, что Грейс Маршалл не любила приключения. В детстве она с удовольствием читала романы Дюма и Сальгари, с удовольствием смотрела фильмы про Индиану Джонса, а готовясь стать археологом, разумеется, уносилась мысленно в далекие страны, что уже само по себе можно считать приключением. Но одно дело приключения виртуальные и совсем другое – реальные. Переживая первые, человек обеспечивает себе впрыск бодрящей дозы адреналина, после чего смывает под душем холодный пот, набрасывает на плечи мягкий халат и выпивает стакан свежевыжатого апельсинового сока. Попадая в реальное приключение, вы рискуете порвать джинсы, ободрать локоть, лишиться денег, а иногда даже потерять жизнь.
За последние часы Грейс пережила целых два приключения, что явно превышало годовую норму. Но хуже всего было то, что они, эти приключения – нет, не приключения, а свалившиеся на ее голову несчастья – не имели, как ей представлялось, никакого объяснения.
За что? Почему? Кто?
Размышляя о превратностях судьбы, она лишь иногда посматривала через плечо – не появится ли страшный фургон – и очнулась только тогда, когда владелец джипа повернулся и сказал:
– Ну вот мы и приехали.
Грейс подняла голову, выглянула в окно и перевела взгляд на своего спасителя.
– Спасибо. Вы… Вы?!
3
Мир, в котором родился и рос Стэнли Годдард, всегда был суровым и даже жестоким. Этот мир походил на комнату, состоящую из одних только углов, и тот, кто попадал в него, либо обтесывал себя, отсекая лишнее – жалость, сострадание, доверчивость, благородство, – либо уходил со сцены, не вписавшись в строгие рамки. Стэнли уже не помнил, были ли в нем когда-то сострадание и доверчивость, но зато хорошо помнил слова одного из самых известных гангстеров времен «сухого закона»: «Для меня жалость – это убить врага одной пулей».
Глядя на понуро стоящих перед ним Джейка Морригана и Зака Престона, Годдард, разумеется, не думал о том, сколько пуль всадить в голову каждому из них. Ни Зак, ни Джейк не были его врагами. Они даже не были его работниками. Слугами? Пожалуй. Оба действовали в силу своих способностей, и их трудно было обвинить в отсутствии рвения, старательности, энергичности. Чего недоставало этим двоим – и не только им, – так изобретательности, умения находить иные решения, просчитывать их. К сожалению, объединяя этих двоих он сам допустил ошибку но, он умен, за его спиной работа в тактическом отделе ФБР. Что ж ясно. Нужен опытный Охотник, способный в случае необходимости отказаться от силков и капканов в
