-Мы - это барды!
-Браво! Браво! Брависсимо! - заорала публика. - Давай еще!
А ведущий концерта Пиндюков проникновенным голосом сообщил толпе:
-Эту песню Петр Сергеевич написал прямо здесь! Это... Это посвящение всем нам! Это! Наш! ГИМН!
Последнее слово Пиндюков проорал большими звуками.
-Да? - удивился Кактусов, но никто его не услышал, потому что микрофон у него уже отключили.
Когда он спустился со сцены, его встретила бардесса, получившая главный приз - двухместный спальник.
-Как вы мощно поете, с чувством... С настоящим... - с придыханием в области генитальной чакры сказала она. Кактусов стал польщен. Со сцены он спел первый раз в жизни, о чем немедленно сообщил духовно богатой третьим размером деве.
-Как это здорово... Значит, я была у вас первой... - не переставала она придыхивать.
-В каком смысле? - удивился постановке утверждения Кактусов.
-В любом... Какой у вас большой талант...
-Да обычный, - застеснялся Петя.
-Нет, нет... Я уже чувствую, что он больше, чем вы думаете...
И потащила его испытывать спальник. Спальник оказался одноместным и, вместе с Кактусовым, танец страсти целых десть минут исполняли комары, пытавшиеся воткнуть свои острые фитюльки во фрикционирующий писательский зад. Домой он вернулся сытым, пьяным и обласканным бардессой, поклонницей таланта. Сердце все еще болело. Кактусов попытался снять футболку. Не смог. Оказалось, что добрый Пиндюков прицепил ему бейджик булавочкой к левому соску. Петя хриплым голосом обматерил барда, вытащил бейджик, дыхнул на ранку, извинился перед котом и уснул на пару суток. В знак протеста кот изодрал кресло, а песня Кактусова заставляла плакать поклонников авторской песни по всему миру...
ПИСАТЕЛЬ КАКТУСОВ И СЕМЕЙНАЯ ЖИЗНЬ
Однажды, Петр Сергеевич решил жениться. Ачоа?
Удобно же - сидишь, пишешь себе, жена тут в халатике полураспахнутом кофей варит и пиво носит... Удобно! Однако, Кактусов жениться не умел еще. Но попробовать стоило, хотя бы для жизненного опыта. Первым делом он спросил мнения у кота, предварительно накормив того тушенкой. Разговаривать с голодным котом - все равно спрашивать совета у президента страны. Тот, конечно, ответит - но не по делу.
Как выяснилось экспериментальным путем, с Лаврентием еще бесполезнее разговаривать, когда он сыт. Кот заперся в туалете и уснул около лотка.
-А еще друг, - укоризненно сказал Кактусов и позвонил главреду.
Тот мрачно выслушал писателя и резюмировал:
-Все. Мы тебя теряем в бездне стиральной машины.
-В каком смысле? - испуганно спросил Кактусов.
-В прямом. Серию придется закрывать.
-Да почему? - удивился Кактусов.
-Да потому! - демонически захохотал главред и бросил трубку.
Петя пожал плечами и вышел на улицу - искать жену.
Потенциальных жертв матримональных желаний ходило очень много. И разных. Длинноногих красоток, грудастых низкопопок, декольтированных мадамов, порхающих нимфеток. Кактусова немедленно потянуло на промискуитет. Однако, он сдержал себя.
Рыскал он долго. Набережные сменялись парками, фонтаны - кабачками, ночные клубы - подворотнями. Но все было не то. Тестирующий орган уже устал подсказывать Кактусову - 'А с кем бы помереть в один день?'.
На третий день поиска Кактусов позвонил Пиндюкову. Тот выслушал молча. Потом, пародируя главреда, бросил трубку. Через десять минут позвонил сам:
-Друг... Уважаю тебя...
-За что? - опять удивился Кактусов.
-Ты приносишь свой талант в жертву человечеству! Если бы не такие как ты - оно бы уже вымерло! Так поднимем же тост за выживание человечества!
-Я бросил! - торопливо сказал Кактусов.
-Ты могуч! - похвалил писателя бард. - Я за это про тебя песню напишу.
В трубке послышались звуки насилуемой бардом гитары.
Кактусова замутило:
-Пендюков!
-Йяа! - по-армейски мгновенно отреагировал тот.
-Пендюков, я жениться хочу...
-Не ной! Я тебе помогу. Вечером. В баре 'Золотая Тыква'. Ровно в девятнадцать тридцать пять.
-Почему так точно?
-У меня перерыв там будет. До девятнадцати сорока восьми. Я там это...
-Продаешься? - догадался Кактусов.
-Нет! - оскорбился Пендюков. - Я там эксплуатирую богатеев!
-Гениально... - ссарказмировал Кактусов. Но Пендюков его уже не услышал. Он просто бросил трубку.
До вечера Петя томился как кура на гриле. В бар он вошел ровно за пять минут до назначенного времени.
Столик, под которым должна была закончится холостяцкая жизнь Пети был заказан Пендюковым - табличка на нем стояла. На табличке было написано - 'Служебное место'. Остальные столики были сдвинуты в длинный ряд. За ними сидели красноликие мужчины, скинувшие пиджаки на пол. Концы их галстуков замачивались в разлитой по столу водке и раскиданных салатах. Рядом с этими мужчинами восседали женщины. У женщин с голов свешивались шиньоны, кушали они шампанское, а закусывали шпинатами со шпротами.
Суровый охранник спросил Кактусова:
-Вы гость?
-Эмн... Да...
-Проходите!
И только Кактусов присел за одинокий, пустынный столик к нему подошел потный Пендюков:
-Здорово...
-Что это, Вася? - кивнул Кактусов на женщин с остервенением бьющих каблуками в пол под визгливые звуки гармониста, затаившегося в углу:
-Эх, эх, твою мать! Будем свадьбу мы гулять!
Пендюков ухмыльнулся:
-Это свадьба, Петя... Это свадьба... Бессмысленная и беспощадная русская свадьба.
Кактусов закрыл глаза и помотал головой. Потом открыл глаза. Свадьба не исчезла. Мужики продолжали обниматься и кивать головами, женщины продолжали изображать народные танцы:
-Эх, эх, твою мать, будем девственность лишать! - заорала какая-то крашеная тетка, ударившая в бетонный пол с такой силой, что сломала каблук и немедленно упала на соседку. Та завизжала и подхватила товарку. Беременная, похоже тройней, невеста вскочила и закричала:
-Маменькааааа!!
Вскочил один из мужиков и рявкнул так, что вентилятор под потолком остановился:
-Слышали! Она свекровь мамой назвала! Горько!
-Горько! - зазвенели в ответ стекла бара.
-Ну что... Будешь жениться? - ухмыльнулся Пендюков.
Петя, раскрыв рот, не ответил продолжая взирать на праздник плодородия.
